Николай Беляев - Седьмая сестра

Но ужаса не было. В крови кипел адреналин, время словно замедлилось. До огромной пасти было метра три-четыре, казалось, до неё можно достать рукой.

Второй диск со щелчком встал на место. С оглушительным грохотом лязгнул взводимый затвор.

Пасть с огромными зубами раскрылась, и левую половину тела обожгло острейшей болью. Обдало холодом, левая рука онемела. Довернув пулемёт, Витя даванул на спуск, стараясь не заорать от жуткой боли — волк выдохнул клуб обжигающе-ледяного воздуха.

Но вторая очередь, хоть и оказалась дёрганной из-за боли и плохой опоры, тоже нашла цель. Обморожение попытался сделать рывок… и не смог. Витя мог бы поклясться, что в его ослепительно-синих глазах застыло удивление: на снег вокруг вовсю хлестала кровь — красная, как и у человека.

Опять щелчок — всё. Дисков больше не подготовлено, да и сменить его одной рукой нереально. Рука дёрнулась было к нагану, но мозг, хоть и затуманенный болью, подсказал — нет смысла, слишком слабые пули… и рука схватила кнут.

Проваливаясь в снег, еле держась на ногах, Витя хлестал теряющего силы волка, словно вкладывая в удары всю многовековую ненависть пастухов к волкам. Багровая плеть со свистом рассекала воздух, оставляя на уже не белой шкуре неровные подпалины. Обморожение пытался подняться, но крови было потеряно слишком много — Витя двигался вбок, стараясь уйти в сторону от пасти с её леденящим дыханием и не попасть под судорожно бьющие по снегу лапы.

— Вот тебе! Вот тебе, сучонок! Сдохни, тварь!

Уши резанул вой — выли волки, все сразу. Выли, задрав к небу морды.

Витя остановился, рука с кнутом опустилась… Зимний волк был мёртв. Снег вокруг разрыт ударами лап и густо заляпан кровью, кое-где в нём видны проплешины от ударов огненного кнута, пахнет палёной шерстью и сгоревшим порохом.

Вернулась боль в левой части тела, и пулемётчик, пошатнувшись рухнул на колени.

Словно сверкнула молния — лунный пёс был рядом, тоже завыл, взлаивая. Волчий вой на секунду затих и возобновился с новой силой.

Витя не сразу услышал, как восторженно орут бойцы. Мутным взглядом увидел, как взлетают в воздух шапки… и потерял сознание.

Очнулся он от похлопывания по щекам. Рядом на коленях стояла Женя, а вон Сергей, Пашка, остальные… руке было тепло и мокро, по ней в очередной раз прошёлся язык Куутиу. Витя приподнял голову, попробовал повернуться…

— Лежи, — услышал он безмолвный голос пса. — Не мешай залечивать твою рану.

Боец с удивлением понял, что боли нет, рука больше не ощущается онемевшей. Во всём теле слабость, но это пройдёт, наверное. Повернув голову, увидел, что рядом сидят волки, много волков — в том числе те четверо крупных, но ведут себя смирно, как домашние собаки.

— Спасибо, что спас Стаю Лунной Тени, — продолжал Куутиу. — Обморожение был посланником Чёрного Солнца. Нет ничего хуже, чем дети природы в руках Принца Лжи…

Рядом присел на корточки Вилем:

— Куутиу, не говори ему ничего, пусть отдохнёт… Он даже сейчас спас стаю от бессмысленного боя, в котором многие бы погибли…

Витя попытался сесть:

— Я… шкуру этой твари… на коврики порежу…

— Порежешь, порежешь, — ухмыльнулся, подходя, Пашка. — Главное — очухайся.

Большие волки без особого интереса наблюдали за происходящим.

— Почему эти четверо такие огромные? — спросил Витя просто для того, чтобы не молчать. Правда, язык пока ещё слушался плохо.

— Это легендарные волки, высшие из животных, — отозвался Куутиу. — Личная гвардия вожака. Ты спас и их тоже. Начнись большой бой — они бы напали первыми.

Он сел, коротко взлаял. Один из больших волков ответил коротким, отрывистым гавком.

— Серебристый и пять волков будут оберегать вашу пещеру и вас самих при переходах. Если появятся враги — они предупредят вас, — сказал лунный пёс.

Сергей только покачал головой. Самые смелые мечты сбывались.

— А друиды? — поинтересовался он.

— С этого момента Стая не тронет друидов.

— Куутиу, ваши волки смогут связать нас с друидами для переговоров? — вежливо поинтересовалась Женя.

— Если вы этого попросите, — склонил голову пёс. — Стая в вашем распоряжении.

В пещеру вернулись уже после полудня. С волками, рыскающими вокруг, как ни странно, почувствовали себя намного увереннее — особенно удивлялся Витя, помня свою неприязнь к этим зверям. Впрочем, сейчас была отличная возможность взглянуть на волков по-новому — ощутить их на своей стороне.

— Чувствую себя героем Киплинга, — пробормотал Кирилл, садясь у стены пещеры на брошенную плащ-палатку.

— Не то слово, — хохотнул Пашка. — А Витя — ну чисто Маугли. «Убирайся, палёная кошка…»

— Иди ты, — беззлобно огрызнулся пулемётчик. — А вот Куутиу — вот он молодец…

В пещере собрались на этот раз все — уверенность в волках была полной. Вилем бросил в ещё тлеющий костёр дров, запалил огонь.

— Значит, этого зимнего волка послал Цирик, — задумчиво пробормотал он. — Как всё сложно…

— Что такое Чёрное Солнце? — поинтересовалась Женя.

— Кто, а не что… Цирик, бог лжи и раздоров. Вечный противник Бэйна и Жентарима… Правда ведь вечный — в Смутное Время, ещё будучи человеком, он был одним из тех, кто защищал Тенистую Долину от нашествия Жентарима… а сейчас с ним самим лучше не встречаться. Как сложно… — Вилем излишне резко встал, покачнулся, схватился за каменистую стену пещеры. — Цирик совершенно двинулся рассудком. Наверное, и волка он послал ради того, чтобы присматривать за Жентаримом… Потому волки и нападали на друидов. Друиды за порядок и баланс в природе, а Цирик — средоточие хаоса. И Мистру он ненавидит, даром что знакомы ещё… с тех времён…

Сергей лишь головой покачал. Многобожие уже не удивляло, как не удивляло и то, что божества активно вмешиваются в жизнь людей. Удивительно было, насколько всё оказывалось взаимосвязанным. И ещё это Смутное Время… многое упирается именно в него.

— Смутное Время… что это? — спросил он вслух. — Ты так и не рассказал.

— Это время, когда богов изгнали на землю, чтобы они шкурой почувствовали, что значит быть смертным, — не удивился вопросу Вилем. — Магия тогда работала плохо — я уже говорил. Многих богов и правда убили — Баала, например, Бэйна, Миркула… кстати, с этой троицей связана легенда — если хотите, потом расскажу.

— Хотим-хотим, — оживилась Женя. — А кто их изгнал?

— Не знаю, — смутился полуэльф. — Я хорошо знаком с легендами, но не силён в теологии… Важно то, что после Смутного Времени мир стал другим. И дело даже не в появлении областей мёртвой магии, нет… Просто с тех пор сила богов стала зависеть от количества тех, кто им поклоняется. И какой-нибудь божок кобольдов, хоть он и древний, как сам мир, никогда не достигнет той силы, что есть, скажем, у Мистры, которую знают во всём свете…