Николай Беляев - Седьмая сестра

— Значит, ты можешь видеть мои мысли?

Опять кивок.

— Тогда смотри. И потом дай свой ответ, — и Пашка закрыл глаза.

Картина, намертво впечатавшаяся в память, понеслась перед глазами, меняясь, как в калейдоскопе.

Земля, выжженная взрывами и огнемётами. Ряды противотанковых ежей, сгоревший корпус «тридцатьчетвёрки» с сорванной башней. Стелящийся над землёй дым, проблески огня, с рёвом прошедшее над головами звено штурмовиков. Осыпающиеся траншеи, мат и хрип, запёкшаяся кровь, дробно бьющий откуда-то пулемёт…

Ад на земле.

И в этом аду — рвущиеся вперёд фигуры в зелёных ватниках и касках, выстрелами и ударами штыков пробивающие себе дорогу среди вражеских солдат в серо-зелёных мундирах и камуфлированных парках, которым, кажется, нет числа…

Автоматчик открыл глаза и увидел пронзительно-чёрные глаза Стража — всё остальное в нём словно стало то ли невидимым, то ли невоспринимаемым.

— Ты видел НАШУ войну, в которой мы выжили, — тихо сказал Пашка. — Справимся ли мы с вендиго — решай сам…

Все замерли. Бойцы, кажется, понимали, о чём думал Пашка, а вот для остальных, кроме Стража, это явно оставалось загадкой.

Образ Стража опять проявился на дереве.

— На Дороги войдёт лишь один из вас, — зазвучал бестелесный голос. — У него будет три часа земного времени. Если он вернётся за эти три часа с вендиго — я выпущу обоих. Если вернётся один или если они вернутся позже — не выпущу никого.

— Почему не выпустишь его, если он вернётся один? — удивилась Женя.

— Он может быть заражён бешенством вендиго. Эту заразу нельзя выпускать в мир. Решайте. Время пойдёт, когда кто-то из вас вступит на Дороги. Я сказал всё.

И образ гигантского сатира на стволе дерева растаял. Только что он был — и уже его нет.

— Я пошёл, — твёрдо сказал Азалар. — Будьте готовы.

— Он не выпустит тебя, если что-то пойдёт не так, — еле слышно сказала Женя. — Может, есть другой способ?

— Нет, — покачал головой парень. — И я вернусь. Главное — чтобы вы нанесли первый удар по этой нечисти, а там… справимся. Крус поможет, и у него подготовлена краска, о которой вы тогда говорили…

Сергей чуть не схватился за голову. Краска совершенно вылетела из головы — хорошо хоть, Азалар с сатиром позаботились.

— Возвращайся. Мы ждём тебя, — только и сказал он.

Азалар молча кивнул, проверил, легко ли выходят мечи из заплечных ножен и, ни говоря ни слова, шагнул к двум деревьям, на одном из которых проявлялся страж.

И исчез, словно испарился.

Ожидание показалось мучительным. Особенно при том, что отведённые стражем три часа словно растянулись на все десять. Сергей одёргивал себя, ловя на мысли, что на часы хочется смотреть постоянно.

Вокруг выхода с Дороги — Крус обозначил его полосой на снегу — расположились свободным полукругом, чтобы не перекрывать друг другу секторы обстрела. Витя расположился прямо напротив, сатир — рядом с ним, подготовив несколько коротких метательных копий. Десяток маленьких мешочков с какой-то природной краской распределили более-менее поровну. Пикси порхали в воздухе — толку от них в предстоящем бою не предвиделось.

Вилем держал наготове тирранский меч, пока что убранный в ножны.

Луна клонилась к закату, тени медленно, мучительно медленно ползли по снегу. Менгиры казались замершими за спиной каменными истуканами.

Карина вдруг спикировала и зависла между Витей и Крусом.

— Я что-то чувствую, — сказала она.

Сатир выпрямился.

— Что-то есть, — вымолвил он чуть громче. — Не понимаю, что…

Сергей мельком взглянул на часы — прошло два часа с небольшим.

— Всем приготовиться!

Женя стиснула ложе винтовки, сосредоточилась, стараясь настроиться на Плетение… и ахнула: почти над самой землёй висел трёхметровый овал, и края его пульсировали — всё сильнее и сильнее…

— Ребята, что-то приближается…

Пять стволов поднялись, глядя на невидимый портал. Напряжение передалось всем: всё сильнее ощущалось нечто, похожее на вибрацию, но ощущаемую не органами чувств, а словно внутренностями, мозгом. Головы будто сдавливало тисками.

Внезапно из пустоты меж деревьями появился Азалар. Парень бежал огромными прыжками и, такое ощущение, даже не сразу почувствовал, что уже вышел с дорог фей в обычный мир, а когда почувствовал — уже пронёсся несколько метров, оступился и покатился кувырком, едва не выронив меч. Почти сразу вскочил, вытаращил совершенно бешеные глаза:

— Оно… идёт… еле… ушёл…

Сделав всего шаг, опять споткнулся и, повинуясь лихорадочно машущему рукой Сергею, откатился в сторону, одновременно стараясь вытащить второй клинок.

А секунд через десять появилось ОНО, и бойцов словно обдало волной мерзкого, леденящего ужаса.

Вендиго было не человеком, не сатиром, не медведем и вообще не животным.

Это оказался огромный, в два человеческих роста, лохматый серый паук. Вполне материальный и видимый.

На груди твари красовался белый силуэт паука, словно вытканный на грязной шерсти, глаза в свете выхваченного Вилемом меча сверкнули, как белёсые шары. У чудища было восемь ног, но каких-то кургузых, словно короче нормальных, и опалённых снизу, да и двигалось оно, такое ощущение, не на ногах, а паря в воздухе.

Замешательство длилось не дольше секунды… а потом загрохотали выстрелы.

Скорее всего, повезло, что тварь потеряла ориентацию, вывалившись с привычных ей за тысячелетия дорог фей, да ещё и свет меча добавил сумятицы… Она почти не оказала сопротивления, свалившись под кинжальным огнём.

Бойцы стояли на своих местах, глядя на рухнувшее чудище, под тушей которого медленно натекала кровь — то ли чёрная, то ли кажущаяся чёрной при слабом освещении. Луч света из меча прошёлся влево-вправо, остановился на паучьем символе.

— Знак Лолс, — задумчиво сказал Вилем. — Значит, и правда эту тварь когда-то выпустили дроу…

— С чудищем покончено, — прошелестел в мозгу знакомый бестелесный голос. Бойцы вскинули головы — на этот раз полупризрачный образ Стража вырисовывался на дереве с другой стороны прохода. — Дороги свободны. Спасибо вам от волшебного народа…

— Мы можем войти на них? — прямо спросил Азалар, всё ещё бледный и встрёпанный.

— Да, — просто сказал призрачный сатир, и образ его вновь растаял.

Сергей, защёлкивая в магазин патроны, посмотрел на остальных:

— Ну как оно вам?

Витя, вгоняя на место поданный Кириллом диск, пожал плечами:

— Не волк, не волк… Паук, он и есть паук.

Пашка поёжился, меняя рожок в автомате. Женя, не отводя глаз от овала прохода, рассеянно вытянула из подсумка скобу с патронами:

— Кошмар какой…

Крус, глядя то на Вилема с Азаларом, то на остальных, явно не знал, как реагировать. Тысячелетнее пугало было уничтожено просто и буднично. Пикси так и зависли в воздухе — видимо, с такими же мыслями.