Андрей Голышков - Клинки Керитона

— Многие сэрдо разделяют их любовь к этому справедливейшему из богов. Признаться, не будь я уверен, что мир сотворён Великой Рыбой, я отдал бы свою душу на его попечение.

Левиор был не слишком уверен в том, что вымышленный им брат Дисаро мог произнести подобное, и счёл за благо унять свои теософические фантазии, и сделал это, как ему показалось вовремя. Анготор Рима озадаченно смотрел на него с минуту, после чего сказал:

— Полностью с вами согласен. Надеюсь, своими речами мы не прогневим Великую Рыбу?

От внимания Левиора не укрылся взгляд, что Анготор Рима мельком на него бросил.

— Ихольар милостив к своим детям и не карает их за здравые мысли. Как же получилось, уважаемый Анготор, что вы, обладая такими знаниями, никому всего этого до сих пор не рассказали?

— Кому?! Вот вы спросили — я ответил. Спросит кто-то ещё, отвечу и ему. Так часто бывает, дорогой мой, — то, что интересно одним совершенно безразлично другим. Для меня камни Тор-Ахо не представляют никакого интереса. Я учёный. Человек представляющий науку. Камни и прочие мифические артефакты мне совершенно безразличны.

— Почему? — спросил Левиор, — мне казалось…

— Потому что мы доживаем последние деньки в этом чудном мире, скоро всё изменится и боюсь не к лучшему, — с горечью сказал Анготор. — Запомните его таким, какой он есть сейчас и вы будете счастливы этим воспоминанием ещё долгие-долгие годы, что отмерены вам Великим Первым.

Анготор Рима подался вперёд, протянул руку и накрыл своей ладошкой левую лежащую на столе ладонь Левиора. Старичок продолжал что-то говорить, но с этого момента слова его звучали всё тише и тише, словно растворяясь в тумане. Левиор ничего не слышал. Он видел, как шевелятся губы Анготора, видел блеск его глаз, вот только звуков никаких не было. Мир погрузился в ватную тишину. Словно под воду его опустили.

Длилось это не долго — Анготор убрал руку, и слова его вновь зазвучали. Ожили и все остальные звуки.

— …вы такой интересный собеседник, — выплывая из пустоты слова Анготора, становились громче и отчётливее. — Прошу вас, поедемте со мной. Настоятель аморавитского храма мой старый приятель. Вам будет, о чём поговорить с ним.

— Я не могу, — не понимая, что с ним произошло, отвечал Левиор, — меня ждут в Охоме.

— Понимаю… Ну что ж, мне остаётся только пожелать вам удачи. Об одном прошу — на обратном пути не езжайте по старо-Матиоронскому тракту. Это опасно. Не жалейте времени — вернитесь, и поезжайте в Сур-Дабрил по восточной дороге. Тлафирские пустоши, это полсотни лиг болот и трясин, с редкими пятнами островков. Страшное место. Оно кишмя кишит опасными существами.

«Что это было, Хорбут меня раздери?! — потёр виски Левиор. — Временное помутнение рассудка? Что он мне говорил? Что-то важное? Хорбут меня раздери, я не понял ни слова. Может спросить его? Нет, думаю не стоит этого делать, старичок впечатлительный, может обидеться. Скорее всего, это было одно из пафосных напутствий, которые они так любят произносить в момент расставания».

— Спасибо, градд Рима, я обязательно учту все, что вы мне рассказали.

— Вот что, дружище Кинк, мне нужно в Верран. Это далеко и может быть очень опасно. Нам придется расстаться. Не беспокойся, в Охоме живёт один мой старый знакомый, ты останешься у него.

— Ага, размечтался. Я еду с тобой. И откуда у тебя знакомый в Охоме, когда ты о его существовании две недели тому назад от меня узнал!

Левиор взял паузу, решая как ему дальше повести разговор, — сразу занять жёсткую позицию, чем пресечь дальнейшие на эту тему разговоры, или попытаться уговорить мальчишку и обойтись малой кровью… «В нашем случае соплями». Мысли и желания его раздваивались, с одной стороны хотелось оградить Кинка он неминуемых неприятностей, с другой у него совсем не было желания с ним расставаться. Он сильно прикипел к мальчишке, оказавшимся «очень уж душевным», бывает иногда такое, что каждая мысль в точку, каждая шутка с полуслова и до слёз, каждое слово в точку как удар стрелы, каждая фраза, словно с языка у тебя сорвана. Всё твоё, родное, будто сто лет уже знакомы… и так расставаться не хочется… А надо!

— Верран это там где ораны, — оборвал его мысли Кинк, — помнишь, ты рассказывал?

— Нет, — ответил Левиор. — Ораны в Валигаре, там ещё верэнги живут, а мне надо в Верран — страну северных феа.

— У-у, — разочарованно протянул Кинк, а я так хотел на оране полетать. А в Верране оранов нет?

— Нет.

— Уверен?

— Не знаю я, не был там ни разу, а в книжках об этом не написано. Может и есть.

— А почему идти туда опасно?

«Попробую уговорить». — Собираясь с мыслями, Левиор шумно выпустил ртом воздух.

— Во-первых, это не близко — путь туда долог, а только поэтому уже опасен, во-вторых, Верран не Хаггоррат и не Зарокия — территория феа… Настоящих феа…

— А наши что игрушечные?

— Не перебивая меня, я и сам собьюсь. Верранские феа больше жизни своей чтят законы предков. А законы у древних феа, поверь, были нешуточными. Не то, что нынешние. Это тебе не наши обычные феа, которые отличаются от людей лишь тем, что на полторы головы ниже их и на локоть шире в плечах. В сто раз безрассуднее, да в тысячу раз упрямее. Там, брат, совсем другие феа. Многие из них никогда не пересекали черту Верранских гор, и понятия не имеют что творится за их пределами. Верран окружен горами и имеет лишь один выход — туннель Бираниоса…

«Откуда я это знаю? — Левиор был уверен, что никогда раньше не слышал этого названия. — Что со мной происходит?»

— Туннель прорублен в толще горы, длинна его около двух лиг, несколько ворот, множество охранных постов. Без ведома феа туда и мышь не проскочит… Выйти из Веррана может любой из феа, а войти разрешают далеко не каждому. Не говоря уж о других сэрдо, а тем более людях. Я не был в Верране, и хотя мне Хорбутски интересно как живут в своей стране феа, прекрасно осознаю, что это опасно и будь у меня выбор ни за что не пошел бы туда, даже в более «солидной» компании.

— Может тебе не очень надо туда идти?

— Надо, и, как назло, — очень.

— Давай лучше в Валигар поедем, а, брат Дисаро? — широчайшая из улыбок расплылась по личику Кинка.

— Сперва дело надо сделать.

— А как сделаем?

— Посмотрим.

— Нечего смотреть, я поеду с тобой в Верран, только если ты пообещаешь мне что, потом мы в Валигар поедем.

«Я что уже согласился?»

— Ты остаёшься в Охоме, — твёрдо проговорил каждый звук Левиор. — Это понятно?

— Ты обещал, что никогда не бросишь меня.

— Я не бросаю, просто ты погостишь некоторое время у моего знакомого в Охоме.

— Я еду с тобой.

Левиор ответил звуком, ни назвать, ни описать который невозможно, но Кинк почему-то решил, что он с ним согласен.