Дем Михайлов - Свет во мраке

Это не просто сторожевой пост. Это очень основательный и многочисленный сторожевой пост. Думаю в обычное время здесь несут суточную стражу, после чего воины отправляются на отдых и вновь возвращаются через несколько дней. И так постоянно — из года в год, из десятилетия в десятилетие. А может и дольше.

Отойдя в самый дальний угол, я осторожно уселся на каменный выступ выглаженный несчетным числом чужих седалищ. На лавку присесть не рискнул. Сняв сумку, я широко открыл ее, вытащил некоторые инструменты, достал меч из ножен и неспешно принялся приводить оружие в порядок. При этом я внимательно наблюдал за тем, как предыдущие стражи спешно собираются и один за другим уходят темным коридором, бросая напоследок прощальные слова. Им в ответ летят пожелания удачи кряхтящих воинов принявшихся снимать плащи и сапоги. Воздух наполнился запахом немытых ног и блаженными стонами мужчин уронивших головы на столешницы. Кто-то из самых стойких разливал из бурдюка что-то по кружкам. Присмотревшись, я решил, что это скорей всего очень сильно разведенное с водой вино. Судя по запаху, туда добавлены какие-то травы. Наверное, для бодрости. Чтобы вымотанные люди не провалились в сон.

Что удивительно — большую деревянную кружку с разбавленным вином поставили и рядом со мной. Молодой рыжеватый парень с безусым осунувшимся лицом тихо буркнул:

— Выпей.

Я тихо ударил кулаком по груди. Рассудив, что это не прямой приказ пока что пить не стал, продолжив правку лезвия. К этому времени в сторожевой комнате остался один лишь наш отряд. Место здесь тупиковое. Люди усталые…

Буквально только что я принял решение. Я всех их убью. Вырежу весь отряд. Дождусь когда большая часть из них отправится на боковую и приступлю. Нужное время выгадать будет нетрудно — ведь я знаю кого назначат в первую смену…

— После еды встанешь на стражу — на меня указывал главный, что говорил невнятно — мешала зажатая в зубах жареная куриная нога — А с ним вместе…

Он продолжил говорить, но я уже не слушал. Я бережно и аккуратно проходился камнем по едва слышно посвистывающему лезвию меча. Ш-ш-шах… Ш-ш-шах… Ш-ш-шах… Интересно, а что скрывается за этой каменной дверью?

Я проявил очень большую выдержку.

Хотя нетерпение буквально пожирало меня. Новые и новые тревоги обуревали мой разум.

Сюда могут послать больше воинов. Время военное, умы здешних лидеров объяты подозрениями, ожидается большой гость. Поэтому ничего удивительного, если сюда пошлют десяток дополнительных стражей. А может быть что-то случилось и нас спешно отправят прочь. Поэтому лучше начать действовать прямо сейчас…

Но я терпеливо ждал. Застыл неподвижной статуей в коридоре. Рядом позевывал устало второй часовой. В пяти шагах дальше по коридору стояло еще двое. За ними и еще двое. Всего шесть воинов на страже. Остальные, откуда только бодрость появилась, расселись вокруг стола, загромыхали игральными костями. Они громко чавкали, рыгали, жадно пили разбавленное вино и сетовали на его уменьшившуюся крепость. Появилось и несколько не виденных мною ранее фляг, что были встречены одобрительными возгласами. Лишь несколько мужчин сразу же растянулись на лавках и провалились в сон — неглубокий и тревожный. Их конечности подергивались, лица искажались в гримасах, стиснутые зубы скрипели, а порой раздавались и вскрики, вызывающие смешки у бодрствующих товарищей.

Отряд упорно не засыпал. Но я знал — это временно. Их внезапная бодрость рождена употреблением хмельного вина и радостью от того, что они выжили и сейчас находятся в безопасном укрытии. Скоро навалится накопленная усталость, в членах появится вялость, глаза начнутся слипаться, взор затуманится. Еще немного и почти все из них будут спать.

Я отстоял две стражи вместо одной. Всем плевать на усталость ниргала и его чувства. Когда же я получил время для сна, то из нескольких свободных мест выбрал то, что ближе всего находилось к самой опасной вещи на этом сторожевом посту. Как только я начну действовать, первый мог шаг будет направлен именно на эту клятую штуковину.

К ночи на сторожевом посту стоял громкий храп. Налитые дурным вином воины лежали вповалку на лавках и расстеленных на пол одеялах. Шестеро оставшихся стражей продолжали зевать — они успели перехватить немного сна, но этого явно было недостаточно. Они с завистью прислушивались к храпу прочих и то и дело прислонялись плечами к стенам, застывая так надолго.

Из своего угла я наблюдал так же незаметно и так же внимательно как сидящий на погруженной в ночную тьму ветви филин, выглядывающий шуршащую в листве мышь. Я мог не скрывать свой интерес — мое лицо надежно спрятано за броней шлема. Никто не видит насколько сильно я напряжен.

Ощущение того, что нужный миг настал, пришло ко мне само. Я встал, сделал два шага и, сняв со стенного крючка тонкий рог, сжал его в левом кулаке. Затем вышел в коридор, по пути нанеся короткий колющий удар в грудь лежащего на лавке главного в отряде. Он был в одной лишь рубахе, отточенное лезвие легко дошло до сердца и остановило его навсегда. Он даже не проснулся, разом провалившись из сна в смерть. По коридору я прошел еще пять шагов, проделав их столь стремительно, что успел миновать среднюю двойку часовых прежде, чем они что-то спросили. Я их прошел и остановился у следующей двойки воинов.

— Чего встал? — без особого удивления спросил один из стражей, черноволосый усач средних лет — Вернись обратно!

— Может жрать хочет? — предположил второй, показав в зевке желтые зубы — У него каша во фляге осталась? М… Ох!

Охнул он по одной простой причине — увидел наконец-то зажатый в моей правой руке меч с окровавленным лезвием. А затем они увидели и рог во второй руке — им я и нанес свой первый удар, взмахнув им снизу-вверх и глубоко вбив его под нижнюю челюсть желтозубого. Усач упал на каменный пол мигом позже. Нетрудно убивать тех, кто не готов к схватке. Главное не терять времени попусту. И тогда все получится.

Развернулся и пошел обратно по коридору, направляясь к сторожевому посту и загадочной каменной двери. Тут раздался крик. Первый вопль тревоги не разбудил никого. И немудрено — стражник даже не закричал, а просто изумленно заблеял вполголоса, не сводя с меня затуманенного сном и неверием взгляда. Этот дурак до последнего мига пытался понять — явь это или сон? Убивает их восставший вдруг ниргал или же это не более чем дурной кошмар…

Удар… напоровшийся на мой меч животом страж сипит, я проворачиваю оружие в ране и отталкиваю агонизирующего врага. Раздался второй вопль. И тут же оборвался, когда я раскроил ему голову чудовищным ударом кулака. Хрустнули тонкие лицевые кости, воин отлетел и врезался затылком в стену, после чего рухнул на пол и затих. Ему уже не подняться никогда.