Дем Михайлов - Свет во мраке

Голос доносился сверху, что было удивительно. Поправив скрывающие лицо повязки, я исподлобья взглянул на Гору, надеясь, что мой переполненный кипящей яростью взор тут же не выдаст меня с потрохами.

Несколько фигур, стремительно спускающихся по заросшему травой и кустарником склону, нельзя было не заметить. Равно как и не испытать невольное почтение перед таким зрелищем — вниз шагали четверо ниргалов с развевающимися за плечами черными плащами, а перед ним шли Истогвий в черной простой одежде и полностью закутанный в черную мантию с большим капюшоном еще кто-то. Этот последний привлек особенное мое внимание. Высокий. Очень высокий и очень худой. Руки и лицо скрыты черной материей, она же стелится по земле, не давая увидеть ноги.

Это еще кто?

Высокий гость?

Настоящий Хозяин? Тот, кто поставил здесь наместником дядюшку Истогвия.

Да. Наверное. Но я не был уверен.

Потому как черная фигура держалась очень прямо, очень неестественно. Ничуть не похоже на разгневанного хозяина заметившего беспорядок в своих владениях. А вот по Истогвию это заметно было. Он буквально кипел от едва сдерживаемого бешенства. Лицо хоть и спокойно, но губы плотно сжаты, а кулаки стиснуты столь крепко, что пальцы побелели. Но нет… все же не он был здесь главным. А тот «черный».

Как бы то ни было, их внимание было приковано к пирующей вдали дымной твари. По сторонам они не смотрели. Лишь окрикнул Истогвий юного мага и тут же забыл о нем. Это даровало мне незаметность. Я осознал, уж не знаю как, но осознал, что даже удайся мне укрыться от в з о р а Истогвия, мне бы не удалось избежать пронзающего взгляда «Черного». Нет… не черного… Темного… вот как я невольно называл становящуюся все страшнее фигуру скрытую черным плащом. Темный.

Они прошествовали мимо нас без единого слова. Все стоящие вокруг воины как один опустили головы, уставились в землю. Я поступил точно так же и не забыл чуть согнуть колени, чтобы казаться незаметным. Если кто из обычных ратников и заметит мои потуги, то ничего не заподозрит — я отчетливо видел, как у взрослых и порой седовласых мужчин тряслись колени. Они боялись. Страшились до жути. И мои чуть согнутые колени здесь выглядели верхом храбрости.

Пройдя сквозь наши ряды черные фигуры двинулись дальше — прямо к нагрянувшему чудовищу. Они явно собирались его остановить. Моя душа запела в надежде — вдруг поганого Истогвия сожрут одним махом, превратив в несколько горстей мелкой костяной пыли. Ужасная тварь не обращала на шагающих к ней воинов ни малейшего внимания. Равно как и на приказы Истогвия, отсылающего уцелевших назад к Горе. Кажется пирующему ужасу вообще плевать на происходящее. Он не оценивает картину боя. Он просто наслаждается трапезой…

А я…

В мой разум внезапно закралась очень странная и неожиданная мысль, поглотившая меня целиком. Очень не ко времени. Но я никак не мог отделаться от нее. Она буквально захватила меня эта мысль, начала выворачивать мою шею, заставляя отвернуться от удаляющихся врагов и снова взглянуть на Гору, на тот крутой склон, по которому спустились Истогвий с Темным.

Поглотившая меня мысль была проста и облечена в вопрос.

Что они делали на Горе?

Вот что захватило мои мысли.

Что они делали на Горе?

Не видами же наслаждались?

Нет, возможно, они разглядывали разбитые в земляной чаше военные лагеря, оценивали количество медленно оттаивающих мертвяков, прикидывали свои силы и обсуждали грядущие военные действия. Может быть с вершины Горы они смотрели на древний сосновый бор изрядно пострадавший от начатого мною лесного пожара. Это вполне естественно для лидеров занять господствующее по высоте место и оттуда строить жизненно важные планы.

Прикинуть направление откуда может ударить засевший в лесу Тарис Некромант.

Подумать над тем, куда послать новые боевые отряды.

Понять, где разместить несколько десятков лучников, чтобы они неожиданно попотчевали сотней стрел ни о чем не подозревающего врага.

Но мне почему-то так не казалось. Однако не было и уверенности в своей правоте.

Чутье?

Да, наверное. И только благодаря ему, а так же большой толике везения, я все еще держался на плаву, а не превратился в безжизненный гниющий кусок мяса.

А еще новый всплеск страха.

Страха невольного, инстинктивного. Говорят, что некоторые звери не дерутся за свое место обитания. Им хватает инстинкта, чтобы определить, когда вступление в схватку бессмысленно. И тогда они просто уходят, желая спасти себе жизнь. Вот и сейчас. Стоило мне взглянуть на закутанную в черную материю высокую фигуру, как мне стало ясно — в этом бою я потерплю поражение. А этого я боялся больше всего. Поражения. Бесславного проигрыша.

Я согласен обменять собственную жизнь на нечто важное. Но не хочу оказаться глупым смельчаком ринувшимся на главного врага и тут же убитого. Нет уж. И ведь враг не один — их двое. Простых воинов я мало принимал в расчет, делая упор на свою силу и живучесть. Само собой они могут меня убить и разрубить на куски. Недооценивать их нельзя. Но если я успею добраться до главного врага и прикончить его, то можно и умереть. Но вот сбрасывать со счетов Истогвия я не спешил. Бывший крестьянин уже разок показал мне свою ужасную мощь. Этот успеет перехватить мой удар…

Однако чутье преобладало над страхом смерти. Я вновь взглянул на горный склон. Что там?

Поистине мудрым поступком будет предоставление Истогвию и Темному возможности сразиться со страшной дымной тварью. Может кто-нибудь из них падет в этой битве. А я должен воспользоваться подвернувшимся шансом. Сейчас всеобщее внимание приковано к бушующему в низине чудовищу. Мне надо лишь немного отойти в сторону. Достичь той линии кустарника, а затем уже приступить к восхождению.

Содрав с лица грязную и припорошенную костной пылью тряпку, я полной грудью вдохнул свежего воздуха, не обращая внимания на лежащий у моих ног скрюченный труп.

Добраться сюда было плевым делом. Сначала я отступил неспешно, а затем и пошел себе потихоньку, двигаясь по направлению к стоящему дальше другому отряду. Двигался я под углом и в скором времени оказался за спинами вражеских воинов, чье внимание было намертво приковано к громадному дымному пожирателю. Еще бы — там металась их возможная смерть, хочешь, не хочешь, а глаз не отведешь.

Выгадав подходящий момент, я поднялся по склону шагов на двадцать и нырнул в кустарник. И вот здесь мой план едва не рухнул. Вернее я так подумал в тот миг. Дело в том, что в кусты уже были заняты. Только не лазутчиком и убийцей вроде меня, а обычным дезертиром — перепуганным мужичком с бегающими загнанными глазами. Щуплый, в криво сидящих кожаных доспехах, в слишком большом для него шлеме. Но это я уже разглядел потом. После того как свернул ему шею. Я ведь с перепугу решил, что он меня там поджидал и сначала вонзит мне в шею меч, а затем поднимет тревогу. Впрочем, его участь так и так была решена. Я бы не стал оставлять в живых противника, пусть даже и не желающего сражаться. А попади он в руки дядюшки Истогвия — ему бы пришлось еще хуже. А так хотя бы умер очень быстро, что даже как-то чересчур милосердно по отношению к жалкому трусу.