Елена Тыртышникова - Поле под репу

Вцепиться в этот выступ. Или чешуйку? Пластинку?

Главное — пальцы не отрезало!

Полежать. Вроде бы укрепилась. Избавиться от неё не желают. На возню не реагируют. Хорошо.

Так, кажется, ничего не болит. Может, от шока? И ладно — она уже думает, а это достижение!

Теперь опереться на руку, всё так же сжимая пальцы, и подняться.

Оглядеться.

Видимо, ничего жуткого, по крайней мере пока, с ней не случилось, раз она довольно-таки быстро сообразила что к чему. Дуня полулежала на хитиннике. Забавно, девушка, когда услышала интерпретацию от волшебного переводчика, почему-то решила, что хитинники — это разумная (или полуразумная) раса, произошедшая от насекомых. Какие-нибудь муравьи или пчёлы — уж кто-кто, а они знают, что такое социальный строй и что есть государство. Дуня допускала и скорпионов — кем ещё могли быть упомянутые Ливнем скорпиниды? Но чтобы обнаружить под собой гигантского омара, причём красного, то есть вроде как варёного, и донельзя аппетитного на вид, пусть и живого… Нет, такого девушка никак не ожидала.

Подбирая слюни, странница осторожно села по-турецки. Не так уж и неудобно. Если «скакун» не взбрыкнёт, не встанет резко или не ускорит бег… хотя куда уж быстрее? Хитинника не всякая спортивная машина обгонит — дома, саженцы и прочие достопримечательности так и мелькали по сторонам. Кроме ветра в лицо, можно сказать, ничто не мешало наслаждаться жизнью. Разве что кое-чего, вернее, кое-кого не хватало. Дуня огляделась. Где Ливень? Ему подобная прогулка должна придтись по вкусу.

Юноши рядом не было, странница одна плыла по удивительной красной и трескучей реке. Куда он делся? И память откликнулась на вопрос, перед внутренним взором словно бы включилась видеозапись со второй камеры наблюдения.

Вот они с Ливнем замерли посередине улицы. «Муженёк» протянул руку, чтобы схватить «жёнушку» и отскочить на обочину, на более-менее безопасный пятачок, вроде ресторанчика на помосте, но не успел — на них горным потоком налетели «омары». Ливня они тоже сбили. Но если Дуню кидало с одного чудища на другое, то юношу отбросили прочь, хорошо ещё, что не под ноги хитинников. Он упал на лавочку, следующую после облюбованного бандой Муар столика.

Не затоптали! И это прекрасно!

Но память иногда бывает услужливой до жестокости. Девушке не требовалось закрывать глаза, чтобы увидеть конец: Ливень не двигался. Он лежал на проклятой скамейке, скорее, рядку склеенных кресел, и не шевелился. В такой позе люди уже не шевелятся. Сами. Он походил на брошенную разозлившимся кукловодом марионетку. Ливень.

О Небеса! Неужели всё повторяется, как с Тацу! И опять. Опять виновата Дуня! К чему ей приспичило задержать Ливня на дороге? Не тронь она его, не разбереди душу, не заставь решить, что он её обидел, юноша бы сочинял сказки для Муар — далеко от членистоногих тварей.

Дуня спрятала лицо. Как можно одним осторожным прикосновением принести столько разрушений? Легкокрылая бабочка. Японская… Зачем? Почему? И почему так?.. Ни Дуня, ни мир не нашлись с ответом на риторический вопрос, не успели — «омар» вдруг встал как вкопанный, а девушка, которую ничто не удерживало, продолжила движение, улетая куда-то вдаль.

Трудно понять, обрадовалась бы странница или же испугалась ещё больше, узнай она, что память всё-таки обманула, вместо действительности подсунув боязнь возможного. Да, Ливню досталось преизрядно, но юноша не долго провалялся без чувств — трепыхнувшись, он медленно поднялся.

— Живчик, — оценила Муар. И от удара по шее флейтист безвольно осел в сильные руки телохранителей девицы.

Наверное, её сумка волшебная: мало того что вместительная и крепкая, так ещё и… очень крепкая. Если уж китайцы не халтурят, то делают на совесть. Дуня болталась в воздухе, изо всех сил цепляясь за ремешок. Сама сумка застряла то ли среди камней, то ли в древесных корнях — с места девушки видно не было. Дуне положение не нравилось, так как теперь она висела не на перилах бесконечной лестницы и не на карнизе высотного здания, а на вполне классической скале.

Горе-путешественница медленно выдохнула и попыталась осмотреться. Ладно-ладно, не скала, но нечто каменистое и трамплином выступающее над морем. Судя по песчаному пляжику в стороне, прямо под девушкой следовало ожидать каких-нибудь рифов, хотя бурунчиков, которые обычно окружают подводные возвышенности, Дуня не углядела. Но с её-то зрением… Пейзаж прямо с рекламного буклета туристической фирмы — лазурная водичка, тёпленькая, манящая. Однако что-то туда не хотелось — метров пятнадцать, если не дольше лететь придётся, а в её одежде, без умения группироваться… как есть разобьётся. Значит, для спасения есть один путь — наверх, благо лямка не альпинистская верёвка и до плоской по горизонтали земли было не так уж и далеко, буквально только руку протянуть.

Не так уж далеко? Это Дуню оптимизмом ударило. Какой-то метр, когда твоя рука короче, что парсек для пешехода — расстояние известно да пройти невозможно. К тому же по канатам девушка лазать не умела, а ремешок сумки не страховочный трос. Да деваться было некуда, потому Дуня не сдавалась. Как там сказал Архимед? Дайте мне опору? А что длиннее рук — конечно же, ноги! С трудом нащупав носком склон, девушка поняла, что тот не такой уж и гладкий, как казался со страху, в нём имелось немало выбоин и щелей — в одну из них Дуня и попала, укрепилась, что позволило отдышаться. Следом попыталась поставить вторую ногу туда, где растёт травка…

Соскользнуть. Снова отдышаться. Попробовать опять. Передохнуть. А теперь медленно-медленно наверх. Главное — не спешить!

Ей практически удалось. Дуня уже коснулась пальцами вожделенного края уступа, когда лямка не выдержала и оборвалась.

Дуракам везёт. Круглым — чаще. Видимо, в Дуне сконцентрировалась вся нерастраченная дурь нескольких поколений Лебедевых да ещё и по линии мамы перепало — иных объяснений девушка не находила. Да тогда она их и не искала.

Перестав визжать (лёгкие опустели), странница обнаружила себя под водой. Лишённое воздуха и всё ещё движущееся с немалой скоростью тело быстро пошло ко дну. По счастью оно оказалось ровно на том расстоянии, чтобы не успеть задохнуться и вместе с тем не ушибить ноги (прежде всего лодыжки) при ударе. Благодаря скорости столкновение вышло эффективным — Дуню буквально отбросило назад, к небу. Тут-то свою положительную роль сыграло самоуправство свадебной ворожеи: если халат всё-таки мешал, но не очень, то кожаные ботиночки не тянули вниз. Страннице удалось выплыть на поверхность, а затем выбраться на берег, пустынный и в тени коварного уступа не обожённый солнцем.

— Ну, здравствуй, новый мир, — некоторое время Дуня обессиленная лежала в накатной волне. — Заодно и помылись.