Ольга Карелина - Смертники доброй воли

Полностью расслабившись, Адамас с облегчением нырнул глубоко во мрак. Отец ещё звал его, говоря что-то, упрашивая, требуя, но он не хотел больше реагировать. Всё и всегда остаётся словами. Когда-то отец говорил, что ему пора определиться, какой он и чего хочет. За эти восемь лет и этот памятный месяц он перепробовал целых три своих ипостаси, но ни база, ни жуткие события, которым Адамас был причиной или свидетелем, так и не помогли ему в этом. Может, хотя бы в отрешённости он случайно наткнётся на самого себя?

— Почему ты не убил его?

Брутус раздражённо поднял голову, а вместе с ним — и Хас с Десмондом. Доминик смотрел на ауриса остро и недобро, вслепую перебрасывая из одной руки в другую небольшой складной ножик. В том подвале, где они четверо через несколько часов осели после ночного отступления с лаборатории (ушли так далеко, как смогли, — и от границы военных действий, и от ищеек объединённого отряда ГШР и МД), и до неожиданного вопроса тераса было тихо, но теперь повисла совсем уж мёртвая тишина.

— Пожалел, — оскалился Брутус, и Доминик хмыкнул, вставая. Десмонд напряжённо проследил за тем, как он будто лениво подошёл к аурису, сидящему прислонившись к грязной стене.

— Пожалел? — повторил Доминик. — То есть оставить родителей на смерть не пожалел, а предателю всего только глазки выбил? Даже если Дилан так и пропал там, Адамас сто процентов выбрался. И все обо всём в курсе. Это часть твоего гениального плана, господин Особенный?

— А если и так?

— Кого ты пытаешься обмануть? Мы все знаем, что дело в другом, — Доминик вдруг ухватил его за шиворот и в одно движение поднял на ноги. Брутус дёрнулся, но терас уже безжалостно подтянул его к себе, сближая их глаза и ухмыляясь. — Ты слабее даже этого замухрышки Хаса. По-моему, нам пора сменить командира.

— Ник, оставь его! — Десмонд подлетел к брату в мгновение ока, одновременно со всполошившимся Хасом, но Доминик выставил в их сторону свободную руку, и они были вынуждены остановиться.

— Хотя бы сейчас не перечь мне, Десмонд, — процедил терас сквозь зубы, не отрывая взгляда от буравившего его ледяными зелёными глазами Брутуса. — Нужно выяснить всё сейчас. Есть ли у господина Особенного план? Куда мы идём? И не проще ли будет вас сейчас сдать с потрохами?

— Что ж сразу не сдал, как ваши пришли? — осклабился Брутус. — Побоялся, что загребут вместе со мной?

Он почувствовал, как буквально на один миг рука, держащая его, дрогнула, и вновь ощутил себя на вершине.

— Мы теперь в одной лодке, Шштерн, как бы тебе ни хотелось обратного, — снисходительно улыбнулся Брутус. — Вы уже не отмоетесь, даже если приведёте меня лично Аспитису. Вам не простят. Не та организация.

— Мы и не собирались, — сохраняя лицо, Доминик отпустил его, но не отошёл. — Однако ты сам должен понимать, что твоей силы у тебя больше нет. Пока или вообще, я не в курсе, но меры принимать надо. Что предложишь?

— Искать союзников, — Брутус невозмутимо поправил рубашку. — Она так или иначе вернётся, и…

— Это из-за Ове, да?! — в порыве чувств Хас оттолкнул Доминика и сам оказался перед аурисом, сжимая кулаки и блестя мокрыми глазами. — Ты из-за него?! Он же не любил тебя, сам слышал! Зачем ты…

— Зачем я что? — холодно поинтересовался Брутус.

— Грызёшь себя?!

— Сам догадался или кто подсказал?

— Твои родители говорили… — тихо начал Хас, и Брутус за руку поддёрнул его к себе.

— Что говорили?

— Что вирус… что альмега, новая версия, тесно завязана на психическое состояние. И, даже если по человеку не видно, а внутри он переживает из-за чего-то, она тут же отреагирует! — выпалил Хас, и Доминик с Десмондом переглянулись.

— Почему же они не сказали этого мне? — вкрадчиво осведомился Брутус, ощущая, как его захлёстывает паника: он едва держался на ногах после их долгого перехода и сейчас последние силы покидали его — а ведь на нём не было ни одной серьёзной раны, лишь ушибы!

— Они не успели, нам уже нужно было уходить. Я думал… я думал, что на Адамасе ты выбрал неудачный угол, а устал сейчас из-за этих напряжённых суток… — Хас несчастно улыбнулся. — Но твои раны не затягиваются. Пожалуйста, забудь о нём! Он умер, он лгал тебе, он тебя предал! Из-за него сорвался наш план! И, если отец случайно напорется на нас, мы даже не сможем защититься! Приди в себя!

Собрав остатки сил, Брутус бросил его на пол и мельком посмотрел на терасов.

— Я выйду проветриться на пять минут, — известил он и, более не оглядываясь, пошёл к лестнице, ведущей наверх из подвала.

Как только шаги его стихли, Хас встал с пола, брезгливо отряхнулся и вынул из кармана телефон. Доминик поймал его за руку.

— Что ты собираешься делать?

— У меня есть человек, который нас не предаст, — прямо глядя ему в глаза, отозвался аурис. — Нам нужно пересидеть где-то, пока Брутус не станет опять собой.

— И кто же это? — сощурился Доминик.

— Моя гувернантка. Она проводила со мной больше времени, чем мать и отец вместе взятые. Она приведёт нам помощь. К тому же она очень не любит моего отца и сделает всё, чтобы мы ему не достались.

— А твой обожаемый Брутус не оторвёт тебе за это голову?

— Когда они приедут, будет уже поздно, — улыбнулся Хас.

— Это просто прекрасно, — Доминик отпустил его и поднял руки в знак капитуляции. — В группе один-единственный взрослый опытный солдат, а решения принимает пятнадцатилетний мальчишка. Недолго как пятнадцатилетний.

— Дверь открыта, Доминик, тебя никто здесь не держит, — елейным голосом напомнил ему Хас и ушёл с телефоном в самый дальний угол. Братья-терасы молча прослушали, как он сообщает своей гувернантке их координаты, и Десмонд одними губами спросил:

— Может, уйдём?

— Пораженец, — фыркнул Доминик и вернулся на своё место.

Когда обратно в подвал пришёл Брутус, никто из них троих не подал виду, что что-то не так. Сообщив всем, что с наступлением следующей ночи они пойдут дальше, а за день он придумает, к кому обращаться в первую очередь, аурис отправил Десмонда дежурить у входа в подвал, а сам, максимально далеко устроившись от побитой собакой смотрящего на него Хаса и подчёркнуто его игнорирующего Доминика, лёг спать.

Оказавшись на поверхности, Десмонд начал прохаживаться туда-сюда, по привычке совмещая обеспечение собственной незаметности и наблюдение за окрестностями. Он легко мог коротать время, ничего не делая, но на этот раз ему было о чём подумать, и он решил воспользоваться подвернувшейся возможностью, чтобы без лишних людей в окружении обмозговать их и лично его положение. Однако, как он ни старался, мысли крутились вокруг лишь одного — их предательства. Изначально они планировали всего-то узнать планы Брутуса и, через него, Азата, а потом эффектно взять его — настоящая, профессиональная работа под прикрытием, точно как у Стиана Шшварцзее. Как так вышло, что отныне они на стороне своего злейшего врага? И возможно ли вообще исправить то, что они натворили, или Брутус прав: что бы они ни сделали, их уже не простят? Если бы только напороться на что-то поважнее Брутуса…