Роджер Желязны - Знак Единорога. Рука Оберона

— Ты связывался с братьями при помощи Козырей?

— Верно.

— Я кое-что хочу спросить тебя о них. Там, в теневом мире, куда мы нанесли визит, чтобы обрести оружие, там были телефоны…

— Ну?

— Я узнал об отводных линиях и о всяких хитростях, пока мы были там. Как по-твоему, возможно ли в Козыри подсадить «жучка»?

Я было рассмеялся, потом оборвал себя, как только сложились пара идей о том, что подразумевал Ганелон. В конце концов:

— На самом деле я не знаю, — сказал я. — Многое, что относится к работе Дваркина, остается тайной… и вообще эта мысль никогда не приходила мне в голову. Сам я никогда не пробовал. Хотя интересно…

— Ты знаешь, сколько существует колод?

— Ну, у каждого в семье есть колода или две, и еще есть дюжина или около того, которые хранятся про запас в библиотеке. На самом деле я не знаю, есть ли колоды еще где.

— Мне кажется, что можно узнать кучу вещей, просто подслушивая.

— Да. Папина колода, Брэнда, моя прежняя колода, та, которую потерял Рэндом… К дьяволу! На этот момент довольно многих колод нет в наличии. Я не знаю, что делать с этим. Может, начать инвентаризацию и провести пару экспериментов. Спасибо, что упомянул об этом.

Ганелон кивнул, и мы отхлебнули в молчании.

Затем:

— Что ты намерен делать, Корвин? — спросил он.

— С чем?

— Со всем. Кого мы будем атаковать теперь и в какой очередности?

— Изначальным намерением было начать с отслеживания черной дороги до ее истока, как только здесь, в Янтаре, все более-менее утрясется, — сказал я. — Хотя теперь я чуть перетасовал приоритеты. Я хочу, чтобы как можно скорее вернулся Брэнд, если он еще жив. Если нет — я хочу выяснить, что с ним случилось.

— Но даст ли тебе враг время для передышки? Может, прямо сейчас он готовит новое наступление?

— Да, конечно. Я это обдумывал. Я чувствую, что какое-никакое, а время у нас есть, раз уж победа была так недавно. Им придется опять согнать войска, набраться сил, вновь оценить ситуацию в свете нашего нового оружия. То, что меня заботит на данный момент, так это организация цепи наблюдательных станций вдоль дороги, чтобы подавать нам упреждающие сообщения о любых передвижениях той стороны. Бенедикт уже согласился принять командование операцией.

— Интересно, сколько у нас есть времени?

Я налил ему еще, так как это был единственный ответ, который сумел придумать.

— Никогда не было так сложно там, в Авалоне… нашем Авалоне, я хотел сказать.

— Верно, — сказал я. — Ты не единственный, кто скучает по тем дням. По крайней мере, теперь они кажутся более простыми.

Ганелон кивнул. Я предложил ему сигарету, но он отказался в пользу своей трубки. При свете огня он изучил Талисман Закона, который по-прежнему висел у меня на шее.

— Значит, ты действительно можешь контролировать погоду при помощи этой штуки? — спросил он.

— Да, — сказал я.

— Откуда ты знаешь?

— Я опробовал ее. Работает.

— Что ты сделал?

— Грозу сегодня днем. Она была моя.

— Любопытно…

— Что?

— Любопытно, что бы я сделал с силой такого рода. Что бы сделал с ней я.

— Первое, что стукнуло мне в голову, — сказал я, похлопывая по стене гробницы, — так это уничтожить этот домишко молнией… ударить сюда пару раз и превратить в булыжники. Не оставить ни в чьей голове ни тени сомнения по поводу моих чувств и моей силы.

— Почему же не сделал?

— Задумался. Решил… к дьяволу! Они действительно смогут использовать этот уголок, если я буду недостаточно сообразителен, или недостаточно крут, или недостаточно удачлив. Попытался решить: куда бы мне хотелось бросить свои кости. И мне пришло в голову, что здесь действительно хорошее местечко… высоко, чисто, стихии по-прежнему бродят обнаженными. Ничего не видно, только камень и небо. Звезды, облака, солнце, луна, ветер, дождь — куда лучшая компания, чем любые мощи. Не знаю, почему мне следует лежать возле кого-то, кого мне вовсе не хочется иметь рядом — а таких немало.

— Ты впадаешь в депрессию. Или пьян. Или все разом. К тому же озлоблен. Тебе это ни к чему.

— Кто ты, черт подери, такой, чтобы говорить, что мне нужно?

Я почувствовал, как он вначале закостенел, потом расслабился.

— Не знаю, — сказал Ганелон в конце концов. — Просто говорю то, что вижу.

— Как держатся войска? — спросил я.

— По-моему, они сбиты с толку, Корвин. Они пришли сражаться в священной войне на склонах небес. Они полагают, что ею и оказалась та перестрелка на прошлой неделе, и — все. Так что они счастливы на этот счет, увидев, что мы победили. Но теперь — это ожидание в городе… Они не понимают его. Некоторые из тех, в ком они видели врагов, теперь друзья. Они в смущении. Они знают, что их держат наготове для битвы, но не имеют представления, с кем и когда. А так как они все-таки ограничены местом расквартирования, то еще не осознали степени недовольства, до которого их присутствие доводит регулярные войска, да и все население в целом. Хотя, вероятно, скоро до них это допрет. Я ждал, чтобы обговорить вопрос, но в последнее время ты был так занят…

Кое-какое время я сидел и курил.

Затем:

— Думаю, стоит поговорить с ними, — сказал я. — Хотя завтра может не представиться случая, а кое-что следует сделать безотлагательно. Полагаю, их следует переместить — на бивуак в Лес Ардена. Да, завтра. Я покажу тебе на карте, когда вернемся. Скажи им — чтобы держались поближе к черной дороге. Скажи, что в любое время оттуда может прийти еще одна атака… и это не такая уж неправда. Погоняй их, подними им боевой дух. Я приду как только смогу и поговорю с ними.

— Это лишит тебя личных подразделений в Янтаре.

— Верно. Но это может оказаться полезным риском, равно как и демонстрацией уверенности, и жестом доверия. Да, по-моему, это будет хорошим ходом. А если нет… — я пожал плечами.

Я налил еще один бокал и зашвырнул опустошенную бутылку в склеп.

— Между прочим, — сказал я. — Извини меня.

— За что?

— Я только что заметил, что у меня депрессия, я пьян и ожесточен. И мне это ни к чему.

Ганелон ухмыльнулся и звякнул своим бокалом о мой.

— Знаю, — сказал он. — Знаю.

Так мы и сидели там, пока не зашла луна, пока последняя бутылка не была похоронена среди ее подруг. Некоторое время мы говорили о минувших днях. В конце концов мы замолкли, и взгляд мой отдрейфовал к звездам над Янтарем. Хорошо, что мы пришли сюда, но город уже звал меня назад. Угадав мои мысли, Ганелон поднялся и, потянувшись, направился к лошадям. Я облегчился возле своей гробницы и пошел следом.

Роща Единорога расположена в Ардене к юго-западу от Колвира, возле того выступа, где земля начинает завершающий спуск в долину, названную Гарнатской. С тех времен, как Гарнат был проклят, сожжен, завоеван и отвоеван обратно, все последние годы примыкающие возвышенности стояли непотревоженными. Роща, где, по заявлению Папы, многие века назад он видел единорога и пережил необычайные события, что привели к возведению этого зверя в покровители Янтаря и размещению его на гербе, была настолько близко, насколько это определяет выражение «невдалеке», но почти не видна на длинной панораме через Гарнат к морю — двадцать-тридцать шагов от самого края событий: асимметричная прогалина, где из толщи скалы сочился родник, натекая в чистый бассейн, переливаясь в крошечный ручей, что прокладывал себе путь в сторону Гарната и вниз по нему.