Дж. Келлер Форд - В тени короля драконов (ЛП)

Ему было не по себе при виде дома, он был таким большим, величавым, но пустым. Ему хотелось обычную семью, как у Шарлотты, но это было мечтой. И он все равно хотел ее, хотя сам над собой смеялся за это. Он уже не был ребенком. Дни, когда он молил бога вернуть ему родителей, прошли. Бог не менял мнения. Мертвы – значит мертвы.

Дэвид поднялся на крыльцо и прошел внутрь, тяжелые двери закрылись за ним. Бежевый конверт упал на пол от порыва ветра и замер у изогнутой ножки столика. Он поднял хрустящую бумагу и прочитал имя, написанное размашистым почерком на конверте.

Лисбет Периш.

Странно.

Аромат кофе доносился по коридору из задней части дома. Утренние новости показывали на плоском экране над каменным камином в гостиной. Приглушенный свет падал из окон во всю стену, что выходили на ухоженный двор и теплицу. Он бросил письмо на барную стойку, а Лили вышла из кладовой с мешком картошки. Она посмотрела на него и опустила груз в рукомойник.

- Доброе утро, - сказала она.

Дэвид оставил лук и стрелу у камина и сел за бар для завтрака.

Лили убрала обеими руками густые вишневые волосы назад и скрепила заколкой. Дэвид никогда не понимал, как ее волосы не выбиваются потом из прически. Она налила чашку кофе.

- Что с луком?

Дэвид размышлял, стоит ли рассказывать ей о незнакомце, но передумал. Она все равно не поверит.

- Ничего. Хотел потренироваться.

Лили вскинула бровь и выключила пультом телевизор.

- С одной стрелой?

Дэвид налил себе кофе.

- Чтобы не терять другие.

- Угу, - сказала Лили. – А Шарлотта зачем приходила?

Дэвид вздрогнул.

«Эти зеленые глаза видят все?».

- Просто так. Общались.

Она вскинула голову.

- Общались? Звучало так, словно шары для боулинга бросали по ступенькам.

- Прости. Мы не хотели тебя будить.

- Я не просила, чтобы ты извинился, милый, просто я поздно легла вчера.

- Кто-то родил ребенка?

Лили протерла глаза и зевнула.

- Да. Пэджеты. Девочка, в полчетвертого утра.

- Я не знал. Прости.

Лили улыбнулась и взлохматила его волосы.

- Все хорошо. Все равно нужно было вставать. Мне придется еще и в магазин сходить. Обещают снежную бурю через пару дней, я хочу подготовиться. Кстати, когда доешь и закончишь тренировку с луком и одной стрелой, или что там ты будешь с ними делать, захвати немного хвороста из гаража. И пора снимать рождественские украшения.

Дэвид закатил глаза.

- Я это видела, юноша, - Лили встала. – Завтра – последний день зимних каникул, и я хочу, чтобы украшения были сняты. Ты обещал.

- Ладно тебе, Лили, - сказал Дэвид. – Почему не нанять для этого людей? Мы можем даже на весь день кого-то нанять. Всем сейчас нужна работа. Мы даже кому-то поможем.

- Ты должен научиться ответственности, Дэвид. Ты не можешь всю жизнь думать, что мир тебе должен из-за того, кто ты и что у тебя есть. Поверь, тебе больно не будет от того, что ты сделаешь то, что обещал мне, - Лили налила апельсиновый сок и придвинула к нему. – Можешь для этого позвать друзей, повеселиться. Я куплю содовую. А ты можешь заказать пиццу.

Дэвид уткнулся лицом в руки, сложенные на стойке.

- Конечно. Ага.

- А это что? – Лили придвинула к себе конверт, Дэвид уловил шорох. Он поднял голову, а она разглядывала конверт, крутя его. И хмурилась. – Странный он. Ни адреса. Ни марки.

- Ага, и я так подумал. Может, знакомый почерк?

- Нет. И это еще интереснее, да?

Лили улыбнулась ему, подмигнула, открыла конверт и вытащила листок. Ее пальцы прижались к губам. Она побелела.

Дэвид напрягся.

- Лили? Что там?

Она покачала головой и сложила листок пополам.

- Ничего, - ее голос дрожал. – Неожиданные новости, всего-то, - она обошла стойку и пошла по коридору. Дэвид догнал ее у библиотеки, но стеклянные двери закрылись перед его лицом. Он задергал дверную ручку.

- Лили, что такое? Что происходит? – он слышал, как она шумит внутри. Он застучал по двери. – Лили!

Через несколько минут дверь открылась, и Лили пошла на кухню, поджав губы, с пустыми руками.

- Эй, - Дэвид не отставал. – Поговори со мной. Что происходит?

- Я возьму твою машину, - она схватила пальто, кошелек и перчатки с дивана. – У меня опять кончился бензин.

- Конечно. Мне идти с тобой?

Она открыла заднюю дверь и забрала его ключи.

- Нет.

- Но…

Но дверь уже закрылась.

Он услышал ворчание его «Шелби» 1967-го. Дэвид пробежал к входной двери и проследил, как черный мустанг проезжает врата и исчезает. Он вернулся в библиотеку.

«Что она тут спрятала?».

Он толкнул двойные двери и вошел в комнату с кожаной мебелью и полками из красного дерева, полными книг. Некоторые были такими старыми, что он боялся их трогать, боялся, что они рассыплются в его руках. Он нажал на кнопку на стене, красные бархатные шторы разъехались, открывая стену окон в два этажа высотой. Солнечный свет согревал масляные картины на стенах. Дэвид поправил кепку на доспехах и обошел мягкие кресла и столик, на котором были вырезаны русалки, тритоны и морские существа.

- Хорошо. Думай. Если бы я был загадочным письмом, куда бы меня спрятала Лили?

Дэвид проверил выдвижные ящики. Ничего. Он огляделся, отметил небольшой столик с одним выдвижным ящиком и изогнутыми ножками, стоявший под винтовой лестницей. Он пересек комнату и дернул ящик. Закрыто.

Дэвид прикусил губу и щелкнул пальцами. Он поднялся в кабинет Лили и с крючка в двери за зеркалом снял древнего вида кольцо, тяжелое от ключей, и вернулся в библиотеку. Он подбирал ключи, пробуя один за другим. Предпоследний открыл ящик. Дэвид вытащил оттуда ожерелье с лазуритом в форме сердца, темно-синюю кожаную шкатулку и конверт.

Ему стало не по себе.

Он опустил его на стол и взял шкатулку. Голос из сна вернулся.

«Твое время почти настало. Будь смелым».

Он отогнал голос и открыл шкатулку. Его заполнила тьма.

- Что это такое?

Внутри на темно-синем бархате лежало мужское кольцо.

Широкая полоска серебра с лазуритом размером с монету в десять центов. В центре был вырезан орел с развернутыми крыльями на голове быка, стоящего на задних ногах.

Он вздрогнул, словно пропустил ступеньку, спускаясь.

«Это моя татуировка!» - он коснулся пальцами груди.

Ужасная боль, сильное желание потянули его к кольцу. Ему нужно было это кольцо. Он прикусил губу и постучал пальцами по ногам, стараясь игнорировать это, но притяжение становилось все сильнее, его словно тянул к себе магнит. И Дэвид все же надел кольцо на указательный палец правой руки.

Боль, словно кожу сжигали изнутри, пролетела стрелой по его руке к татуировке. Дэвид пошатнулся, прижал ладонь к груди. Он упал на пол, чуть не сбил столик, едва дыша. Пот катился по лбу. В зеркале над камином он уловил свое отражение, голубое сияние лилось из-под его одежды. Он сорвал с себя свитер. Кольцо и татуировка вспыхнули голубым, мерцая. Татуировка впилась в кожу, пылая, как раскаленное железо.