Елена Белова - Ах ты... дракон!

Короче, я о чем?

Новая инфа не радовала. Хотя что в ней, собственно, нового? Не все ли равно, за что именно меня будут ловить: за то, что я дракон, или за то, что драконам помогаю? Да и пофиг!

Я дракошкам вкуснятину обещал? Обещал.

Значит, вкуснятина будет.

Только вот в чем проблема. С одной стороны — я уже говорил, надо пойти обратно по точкам продаж диковинок и собрать навар. Тут все понятно. С другой стороны — светиться при этом надо по минимуму и лучше продукты отправить в какое-то малоподозрительное место. И, в третьих, у меня руки чесались поскорей исследовать подземную речку, про которую Славка говорил.

И вот как, интересно, все это совместить?

Хоть разорвись! Ну, я именно с этого и начал…

Когда-то, когда Янка была маленькой (примерно полтора года назад, сейчас-то она точно уже большая!), она подслушала, как папа говорил маме, что женщинам думать вредно. Папа часто говорил глупые взрослые вещи, и, если честно, Янка не считала, что папа самый-самый умный. Но если присмотреться… В тех же мультиках любимые ее герои (и героини!) все время попадали в неприятности из-за собственной глупости. Да все почти, даже Красная Шапочка! Но зато когда они попадали в беду, их находили всякие волшебные зверики-друзья, а потом всякие принцы, маги или, если уж совсем не повезет, то воришки (как у Рапунцель)… ну или тролль… хотя Шрек вообще-то прикольный…

Так что, может, в папиных словах что-то есть?

Глупость она уже сделала, а теперь у нее есть волшебный зверик и бабушка, и Слава с Максиком, и ребята. А дома был только телевизор и вечно занятые папа с мамой…

Янке не хотелось думать про них плохо, и она старалась вообще не думать. И ведь получалось — новая жизнь закружила ее, как водоворот! Она с упоением гоняла с мальчишками по городу, выполняя поручения — и просто так. Она влетала в их с бабушкой Ирой квартиру и хватала вкусную-вкусную, замечательно вкусную еду (да, оказывается, каши и пирожки могут быть вкуснее чипсов и жвачек!). Она притащила в бабушкину «мастерскую» новенькую скамейку и спицы — подарок друзей — и терпеливо разучивала петельки… А по вечерам счастливо жмурилась, когда бабушка долго-долго расчесывала ей волосы и заплетала маленькую косичку…

Даже магия, сначала так рассердившая первоклашку, сейчас приносила хорошее — уроки перестали отнимать у Янки друзей, их компания стала тренироваться вместе, у них уже даже сфера пара раз проявилась. Красиво…

Золотые такие огонечки с серебряными просверками, они объединялись в плотный пушистый шарик, и было очень интересно смотреть, как он висит в животе — прямо так и висит, маленький и теплый-теплый. Мальчишки мечтали о настоящем чароплетении и приставали к наставникам с вопросами, когда им наконец нарисуют Знаки. И немножко расстроились, что Знаки можно только взрослым, а их дело, как объяснил воспита… наставник… Короче, их дело — копить магию растить свою сферу, чтоб на ней потом поместилось побольше Знаков. И развивать контроль. Янка не огорчилась — ей все нравилось и так. И нравилось, что время летело быстро-быстро, соскучиться не успеваешь, думать не успеваешь…

А по вечерам сразу падаешь и спишь.

Ну а если вдруг появлялось время, то мысли к ней приходили хорошие… хоть и не очень умные. Например, когда вернутся Максик и Слава? Или какой бы из мага Пало получился бы дедушка или дядя? Или — кто все-таки Штуша, мальчик или девочка?

В мультиках друзья-зверики вроде как были мальчиками…

Жабчик у Принцессы-Лебеди, Осел у Фионы, у Рапунцель… у Рапунцель Янка питомца не помнила, но он точно был с мальчиковыми повадками. Это как-то… ну… правильно, что ли.

А Штушик? То кидается камушками, как мальчик, и дразнится, то отбирает муфточку и вертится перед зеркалом. Кинулся ее тогда защищать — ну прямо рыцарь как в мультиках или кино… а потом стащил ленточку — поясок делать. И вот сейчас…

Конечно, эти мысли не так чтобы всерьез. Янка уже не маленькая, чтобы верить в сказки и думать, что в мультфильмах все-все правда. Но так интересно иногда почувствовать себя героиней! Храброй, доброй, красивой-красивой! И самую чуточку вредной. Янка хихикнула и снова закопалась в шкатулку с подарками. Ей тут уже столько всего надарили! Красивую деревянную расчесочку, резной кулон из зеленого камушка на плетеном шнурочке, хорошенький обруч в волосы. И… и…

Ой, вот сейчас она, кажется, будет вредной. Немножко.

— Штушик… а, Штушик?

— Чвирррк? — прострекотал зверек, настораживая ушки.

— А скажи мне, пожалуйста… ты не знаешь, случайно…

— Чир-чир? — Штуша всем видом выразил напряженное внимание к словам маленькой хозяйки…

— Вряд ли ты, конечно, видел… но чисто на всякий случай… ты не видел, куда подевались мои новые бусики?

— Чирвирррк! — зверек с честным-пречестным видом помотал головой. Вот только почему-то попятился назад, правда стараясь сделать это незаметно.

Ой, зря.

Девочка еще не знала формулы «Бегство — признак вины», но интуиция у нее действовала не хуже, чем у взрослой. И светлые глазки тут же прищурились…

— Штушик? — ласково-ласково прозвучал нежный голосок. — Иди сюда, а?

Но в чем никак нельзя было отказать меурам — так это в эмпатии. Лесные крылатики рождались без крыльев и первые полгода вынуждены были выживать в не самых простых условиях, бегать по земле, выискивая еду, прятаться по кустикам и между корнями и карабкаться по деревьям при малейшей угрозе. И поэтому прекрасно умели чувствовать человеческие эмоции.

— Чвирк! — вздохнул он и бросился наутек.

Хозяйка немедленно вообразила себя Покахонтас, у которой отобрали добычу. Она торжествующе завопила, изображая боевой клич, и метнулась следом.

Можно сказать, все получилось из-за этого…

Может, по чистому совпадению. Ведь всякое бывает…

А может, потому, что Янке очень хотелось приключений.

К концу дня Пало устал до… хотя нет. Устал он примерно к полудню. К концу дня это уже было «вымотался до предела». А дел еще было прилично.

Просмотреть и одобрить очередной доклад Виды своему «покровителю». Попытаться ободрить коллегу, нарваться на мрачный взгляд и запланировать разговор на потом, когда (и если) они оба будут в более спокойном состоянии. Еще раз просмотреть и положить в шкатулку собственный «донос». Ничего особенного: жалобы на хлопоты с бестолковыми «дичками», доносы на коллег по Руке — с каждым разом их все сложнее выдумывать — намеки на интриги и наглая просьба о поставках продовольствия…

Словом, все, чтобы его «доброму другу» поменьше захотелось лезть в это недоброе место. Пало давно привык давать информацию не целиком, а в измененном и урезанном виде. Привык врать и выкручиваться. Может быть, «покровителю» даже стоит сказать спасибо? Без этого — вне всякого сомнения полезного — навыка он, возможно, и не дожил бы до своего нынешнего возраста. И уж точно упустил бы ситуацию в этом веселом городе.