Роман Алёшин - Чему быть, того не миновать

— Что это за шум? — насторожился Леон.

— Главная головная боль расхитителей тэрранских гробниц — хранители катакомб, порождения магии железа. Большую часть атабы сокрушили, но не всю. От иных они отделались, обвалив коридоры или намертво опечатав двери. Хранители до сих пор остались в этой части лабиринта. Здесь к слову, патрулей уже не будет, атабы жуть как не любят этих существ.

— Не такие уж они и тупые, как я думал. Ток дурак не будет бояться порождений магии железа. — мрачным и поучительным тоном произнес Зотик. — В детстве меня батя в город как-то брал, так я тама видал у тэрранских мастерских энтих чудищ. Большие такие, я все боялся рядом с ними проходить, — страшно было, что схватят иль жахнут чем. Пойдемте уже отсюда, а?

Леон подошел к огромным стальным вратам, украшенным десятками цепей и засовов. Через небольшой зазор между решетками, он заглянул внутрь. С той стороны разгуливал сущий кошмар, чудовища и ужасы из самых страшных сказок, сменивших форму вымысла на куда более осязаемую, — железо. Самые вменяемые из них походили на черных рыцарей из шипов, с несколькими руками и ногами, расположенными совершенно хаотично, а не на привычных местах и уж тем более, не симметрично. Иные походили на паукообразную груду металлолома, надо думать какой жуткий шум и скрежет они издавала при движении. Магия железа на поверхности была запрещена, в силу того, что даже сами тэрране с трудом управлялись с ней. Единожды созданные существа могли подчиняться какое-то время, а потом быть себе на уме. Ее усиленно изучали в Магистратуре Астэра, ну и тэрране само собой использовали ее, чтобы защищать свои пирамидаллы.

— Я смотрю, вам здесь нравится, — поторопила Лиса рыцарей и это были первые ее слова, которые всецело поддержал Зотик.

Перед очередным поворотом в коридор, четверка подземных авантюристов замерла как по команде. До лазутчиков доносились жуткие звуки — сипело и булькало так, словно где-то рядом умирал человек пораженный болезнью горла и легких одновременно, выкашливая остатки последних себе под ноги. Лиса присела и высунулась из-за угла, но тут же одернула с отвращением голову и поднесла руку ко рту, чтобы предотвратить приступ тошноты, скрививший ее лицо. Леон наклонился посмотреть в чем же там дело. По коридору слонялось нечто ужасающее — существо в теле которого, а лучше сказать биомассе, присутствовали узнаваемые, анатомические части. Угадывались обрывки истлевшей со временем одежды, хотя по сути существо было почти что нагое. Складывалось впечатление, что такой урод мог появиться на свет путем слияния нескольких человеческих тел, с последующим обезображиванием и искажением. Три пары ног и три тела, слипшиеся в единую массу, из которой торчали руки разной длинны: некоторые едва выпирая из торса сразу кистью, не имея по сути адекватной длинны, иные же напротив, имели избыточную длину и свисали как хвост, даже волочились по полу за существом. Три сросшиеся головы обтягивал единый мешок кожи, точно накинутый сверху и стирающий любые черты, и элементы лица. Существо бесцельно слонялось, иногда пиная ближайшей парой ног стену, в которую случайно врезалось. Лиса жестами призвала скорее уйти отсюда. Лишь отойдя на почтительное расстояние, четверка перевела дух, придя в себя после увиденного.

— Энто чо за херопутало? — с очумевшими от ужаса глазами, прошептал Зотик.

Рыцари молчали, но и по их лицам было видно, что и их пробрало не слабо.

— Мутант мать его, наверное… я не знаю! Чего вы все у меня спрашиваете, я вам что мамочка? Вот же страшилище то, черт-черт-черт! — выругалась Лиса, потрясенная увиденным и утратив на мгновение былое самообладание. — Мой заказчик предупреждал меня о феррумах, уродах из стали и о уродливых мутантах тоже, думала повезет и не встречу, ага, жди, как же.

— Что еще за феррумы, что за мутанты? — продолжал любопытствовать Зотик.

— Мутантами, маги и ученые называют существ, измененных магией Нексуса, — пояснил Леон. — Наши гигасы и многие животные Линденбурга, например, мутанты. Но клянусь честью, я не видел ничего подобного даже в кошмарных снах! Вы видели это… это… — Леон беспомощно взмахнул руками в воздухе, не находя слов, впечатленный до глубины души увиденным.

— Несуса? Эт альвы-старперы, которых Инквизиция выслеживает и убивает?

— Они самые, только не Несус, а Нексус, — поправил угрюмый Готфрид, который не понимал, что он только что увидел, зато прекрасно понимал, что хочет сейчас больше всего на свете — убраться к чертовой матери отсюда. Пусть даже опять туда, на ту проклятую опушку с атабами, свирепыми и умелыми убийцами. Там по крайней мере ясно чего от них ожидать и ясно кто твой враг, ясно как его убить. То, что минутами ранее увидел Готфрид, это уже слишком, такого в природе не должно существовать. Как-будто все худшие кошмары из детства вышли из тьмы и подняли во тьме силуэт своей невообразимой головы и начали пугать как тогда, когда Готфриду было еще года четыре и он боялся засыпать один, боялся, что в окно заберется чудовище и разорвет его в клочья вместе с кроватью. Швырнет его в потолок с такой силой, что там останется лишь кровавое пятно, красным дождем орошая комнату. Или сожрет заживо, зажав беспомощному ребенку рот своей лапой, при этом распоров пузо и засунув туда свою пасть, дабы пожирать тепленькие внутренности. Мутант вызывал именно такой страх, первобытный, сильный, хлесткий и сдавливающий. Ведь не ясно, где у него уязвимые места, как он устроен и что нужно сделать, чтобы он свалился замертво.

— Да какая к херу разница? Ничего се мутанты! На нашей земелюшке нет таких херопутал… нет, ты видал ейный хлебальник, лев, а? Шесть сука ног и башка без глаза, носа и рта, а как оно ест?! И это сучучело прям под нами живет, ядрена копоть!

— Тише вы, пока эта мерзость нас не услышала, — фыркнула Лиса и ее аргумент мгновенно прогнал охоту до разговоров. — Придется сделать крюк, но лучше так, чем с мутантом возиться, думаю никто не возражает? Или господа рыцари желают оттяпать кусочек славы сразив чудище?

Ответом Лисе было мрачное молчание, и девушка просто пошла дальше, периодически сверяясь с картой. Готфрид чуть заглянул за плечо альвийки и увидел перевернутый треугольник, разделенный полосками на ярусы, с какими-то пометками. По пути им встретилось еще одно чудище, под стать прежнему, но куда больше и ужаснее. Огромная биомасса сросшийся плоти, подобно слизняку ползла по коридору, передвигаясь точно гусеница с помощью десятка рук. Уродливые, человеческие руки торчали из плоти там и сям. Скребя грязными пальцами каменный пол и стены, биомасса проталкивала себя сквозь коридоры. Зотик потерял сознание и рыцарям пришлось оттащить его в сторону, поспешно приводя в себя. Лиса составила новый маршрут, еще дольше прежнего и мужчины последовали за ней. Спустя час или около того, в одном из залов девушка остановилась, сняла с пояса клочок пергамента и сверившись с какими-то записями, начала осматривать все саркофаги в нишах. В этом зале саркофаги были особенно вычурны. Их украшали барельефы, изображающие различные открытия и деяние захороненного тут архитектора. На полу, как и на самих саркофагах были разбросаны стопки валоров, — тэрранских монет в виде шестеренок. Если в руки тэрран попадали астэры, то они их переплавляли в свои монеты, имеющие вид шестеренок. Для удобства, бартер с наземным миром обычно происходил посредством драгоценных камней и сырья, ибо ни тэрране, ни наземные жители, не любили обременять себя переплавкой. Тем паче, при обмене еще нужно было учитывать вес монет, ведь шестеренки были куда крупнее и тяжелее. Для совсем уж крупных сделок, использовались «вексели чести», своеобразные пластины, отлитые из драгоценных металлов. Парочка таких векселей имелась и в зале, куда попали наши герои. В центре зала располагалось подобие каменной ротонды, на вершине которой покоился полупрозрачный саркофаг, крайне широкий саркофаг. Альвийка поднялась по каменной лестнице у стены на второй ярус зала и по тонкому мостику без перил прошла к плоской крыше ротонды.