Роман Алёшин - Чему быть, того не миновать

— Это не зависит от точки зрения, разве что только ты близорукий олух! Прошу вас, достопочтенный рыцарь проявите благосклонность и не серчайте на Левого. В нем от жары такая сварливость просыпается, что зачастую я желаю обратиться камнем на веки вечные, лишь бы его не слышать.

— Это от того, что я умнее и всегда прав, хоть и Левый, вот то-то ты мне и завидуешь!

Вторая горгулья издала звук отчасти напоминающий вздох глубоко несчастного в душе существа. Учитывая, что голос у обоих был идентичным, слушать их перепалку было несколько утомительно и странно. Как будто одна персона спорила сама с собой.

— Извольте огласить цель вашего визита, сударь? — поинтересовалась учтивая горгулья, которую как уже понял Леон, звали — Правый.

— Мне необходимо встретиться с магистром по срочному делу. У меня есть письмо от князя Эддрика.

— Это все? — уточнил Правый.

— Пока что да.

— Извольте обождать, кай Леон, я извещу мастеров, — Правый сорвался с места и взмыв в воздух, подлетел на несколько метров вверх и залетел в окно.

— И вот нельзя было обычную дверь поставить, что б все как у людей, с дверным молоточком, чтобы люди брали колечко и стучали, как полагается. Одно слово — умники, все такие из себя читучие и писучие и… — Левый не успел закончить речь, поскольку стена в стрельчатой арке, которую Леон принял за дверь, стала прозрачной, а затем и исчезла вовсе. На пороге его ждал мужчина средних лет в невзрачной, повседневной одежде среднестатистического жителя Линденбурга.

— Левый, опять паясничаешь? — поинтересовался мужчина.

— Кто? Я-то? Рыцарь молчит, и я молчу — о чем нам говорить? Я бы и не против поговорить, готов даже подыскать тему попроще, например, обсудить при каком давлении человечья черепушка лопается аки тыква, пробитая арбалетным болтом. — Левый пожал плечами как ни в чем ни бывало.

— Да уж, с тобой точно не сговоришься. Смотри у меня, пойдешь опять грядки полоть, раз стражник из тебя никудышный.

— Так, а зачем тут стражник? У вас тут и двери то нет, не залезет никто! — подметил Левый. — Мне бы в тень какую, ведь ежели какой вор задумает неладное, то будет искать прибежища в тени ясное дело, там я его и шугну как следует. Заодно и удобрение для грядок появится.

— Простите поведение этой несносной горгульи, сударь. Прошу, входите, хал — мужчина жестом пригласил Леона внутрь. — И не обращайте внимание на агрессивное поведение этой сварливой бестии, горгульи неспособны причинить вред ни одному разумному существу. Вот словами и отыгрываются, по крайней мере Левый.

— Спасибо, я знаю. Читал и много слышал об этом.

Проход за спиной рыцаря, стоило ему войти, обратился глухой стеной — такую отмычками не вскроешь, это уж точно. Леон с изумлением ощутил, как в башне прохладно, несмотря на знойный день снаружи. Подобно нервному волокну, тянущемуся сквозь пульпу внутри зуба, сквозь всю длину клыка проходила деревянная, спиральная лестница. По ней можно было попасть на различные ярусы башни. Леон никогда в жизни тут не был, но с самого детства мечтал попасть, воображая себе немыслимое, вплоть до целой сказочной страны внутри этого мистического клыка. Какие только невероятные мысли не рождала детская фантазии при мыслях о гигантском зубе, принесенном с небес на куске огромного камня. Реальность оказалась куда прозаичней — небольшие жилые комнатки магов и ученых и относительно просторные комнаты, заполненные книжными шкафами и алхимической утварью. Никаких чудес, никаких причудливых, но безобидных монстров, которых пытаются поймать незадачливые маги. Все увиденное больше походило на заурядную мастерскую, нежели на полное тайн, волшебное место.

Похоже, что Правый уже изложил цель визита рыцаря тому, кто встретил Леона. Рыцарь не мог понять, маг перед ним или же ученый — и те и те были одеты просто и обыденно, без каких-либо опознавательных знаков. Это было сделано намерено, указ Магистратуры Астэра — маги и ученые равны. Безусловно, маги обладали невероятными способностями, но вот незадача — передать их можно было лишь по наследству. Магами рождались, а не становились. Знания же ученых мог освоить любой, обладающий незаурядным, пытливым умом. Магистратура Астэриоса в этом плане еще века назад объединила под одной крышей двух разнонаправленных мыслителей. Стоит отметить, что эти две стороны слегка недолюбливали друг друга и между ними читалось не прикрытое противостояние, правда не переходящее во что-то серьезнее словесной перепалки. Некоторые маги считали, что целью Магистратуры является вовсе не объединение величайших умов под одной крышей и накопление знаний, а раскрытие секрета магии. Что есть магия и можно ли сделать магом не рожденного таковым?

Мужчина безусловно представился, но Леон, будучи пораженным от того, что наконец увидел убранство башни, даже не запомнил его имени. Впрочем, похоже это уже было неважно. Сопровождающий привел его на вершину Клыка, целиком и полностью отданную под покои магистра. Несмотря на то, что комната была на вершине башни, визуально суживающейся на кончике до размера кулака, покои магистра выдались вполне просторными. Чтобы разделить их на несколько секций магистр использовал красиво расписанные ширмы. Леон узнал традиционные сильвийские рисунки, изображающие духов природы, эйдосов и иных существ. Они были отчасти символическими и переплетались друг с другом подобно зарослям кустарника. Леон никогда раньше не видел, чтобы на ширмы расписывали и не просто рисунками, а работами по качеству исполнения не уступающими настоящим картинам. Особенно хорошо у альвов выходили иллюстрации, пышущие невероятной выразительностью и фантазией. Сотни мини-сюжетов, каждый из которых по художественной стилистике напоминал изображения с гадальных карт. Леон знал, что традицией альвов было расписывать нижнюю часть ствола деревьев, стены жилищ и вот сейчас он увидел, что тяга к искусству альвов распространяется и на другие предметы интерьера. Осторожно пройдя за ширму и осматривая все вокруг, рыцарь обнаружил нечто невероятное, что приковало его взгляд самыми прочными цепями интереса к увиденному. Некий макет изображающий часть Линденбурга в миниатюре. Воссозданный фрагмент изображал кратер, Белый Клык и часть земель вокруг него.

«Поразительно, здесь есть даже лесопилка Байрона и мостик через ручей…», — восхищался Леон, с любопытством ребенка, разглядывающего миниатюрные деревца, домики вокруг лесопилки и фигурки людей. Детализация поражала воображение, Леону оставалось только гадать сколько времени ушло на воссоздание этого крохотного клочка карты. Фигурки были скрупулезно вырезаны из дерева и покрашены. Однако это был не просто макет карты, это был застывший вне времени фрагмент давно минувших дней, фрагмент из всем известной истории. На юге от Клыка, Леон разглядел фигурку в балахоне, вскинувшую перед собой руку. Не присматриваясь, Леон даже и не заметил бы ее, если бы не одно «но» — склонившиеся, ломающиеся и падающие деревья перед этой фигуркой. Лошади, встающие на дыбы и черные всадники в которых летят толстенные стволы деревьев.