Лоис Макмастер Буджолд - Разделяющий нож: Приманка. Наследие

– Признаю, желания смотреть на эту Шкуру я не испытываю. Не знаю, какие чувства твой папа питает ко мне теперь, – может быть, он и пожалеет, что волку не дали пожевать меня еще. Правда, рассказывать историю этого зверя я, пожалуй, не стану. Две другие шкуры заслуживают, чтобы ты на них тоже взглянула.

Фаун развернула второй огромный сверток и отшатнулась. Толстая черная кожа, кое-где покрытая длинными жесткими серыми волосами, слишком напоминала по форме кожу человека. Морда, похожая на человеческое лицо, все еще сохраняла страшные клыки.

– Еще один глиняный зверь, только другая разновидность. Быстрые и смертоносные, они двигались в темноте, как тени. Это будет, пожалуй, подходящий подарок для Рида и Раша.

– Ох, Даг, до чего он страшен! – Фаун задумчиво кивнула. – Хороший выбор подарка.

Даг усмехнулся.

– Будет им о чем подумать.

– Тварь станет им сниться по ночам, мне кажется. – Или на самом деле следовало бы сказать не «кажется», а «надеюсь»? – Ты сам убил зверюгу? Милосердные боги, как это тебе удалось?

– Наверное, убил. Если не именно эту, то очень многих таких же.

Фаун снова свернула и перевязала ремнями обе шкуры, потом взялась за третью. Она была тоньше и мягче и лишена волос. Шкура все разворачивалась и разворачивалась, пока под изумленным взглядом Фаун не растянулась на крыльце на целых девять футов. Тонкая кожа несла на себе прекрасный рисунок, напоминающий увеличенную шкуру змеи, переливающийся под рукой Фаун бронзово-зеленым и рыже-коричневым. В длину животное не уступало лошади, лапы у него были короткими и толстыми, кончающимися загнутыми черными когтями. При выделке челюсти сохранили, и выглядели они неправдоподобно страшными: как раскрытый медвежий капкан, полный острых как бритва зубов.

– Какой Злой сотворил такое чудовище? И из какого зверя?

– Это вовсе не глиняное существо. Это аллигатор – ящерица, живущая в южных болотах. Самый обычный настоящий зверь... мы так думаем. Разве что кто-то из наших предков-магов как-то изрядно напился. Злые не так уж часто, благодарение отсутствующим богам, появляются далеко к югу от Мертвого озера, хотя трудно даже вообразить, что получается, когда они там все-таки вылупляются. В южные болота лучше отправляться в дозор зимой, потому что холод делает аллигаторов и тех глиняных людей, в которых их превращают Злые, малоподвижными. Эту тварь мы, впрочем, поймали просто во время обычной охоты.

– Обычной охоты? Он выглядит так, как будто мог бы разделаться с человеком в два укуса!

– На берегах проток они очень опасны. Аллигаторы лежат в воде, как бревна, но двигаться при желании могут очень быстро. Они хватают добычу зубами и утаскивают под воду, чтобы она утонула, а потом рвут на части и пожирают, когда она немного протухнет. – Даг наклонился и провел пальцами по блестящей шкуре. – Думаю, что тут получатся сапоги для твоего папы и Вита, да еще и пояса и кошельки для мамы и тетушки Нетти.

– Даг, – с любопытством спросила Фаун, – а море ты когда-нибудь видел?

– Ага, раза два. Южный берег, в окрестностях Серой реки. Восточного моря я не видел.

– На что оно похоже?

Даг уселся на крыльце, скрестив ноги, и стал гладить шкуру болотного ящера, задумчиво глядя на ее узоры.

– В первый раз я попал туда почти тридцать лет назад. Никогда этого не забуду. К западу от Серой реки, между ее руслом и Уровнями, земля плоская и по большей части безлесная. В ту широкую, как небо, степь отправляются только конные дозоры. Командир отряда велел нам рассредоточиться, так что между дозорными было по полмили, и цепь протянулась миль на пятьдесят. Мы день за днем ехали на юг. Стояла весна, воздух был мягким и голубым, всюду вокруг еще только появлялась свежая зелень и расцветали цветы. Это был самый приятный дозор в моей жизни. Мы тогда нашли еще неподвижного Злого и разделались с ним, почти не замедляя движения. В остальном мы просто нежились на солнце, болтали ногами, вынув их из стремян, и едва поддерживали связь с другими дозорными справа и слева. К концу недели цвет неба переменился, сделался серебристым, мы выехали к дюнам, и вот там-то... – Голос Дата стих, и он сглотнул. – Прибой выплескивал пену на песок, шумел и шумел, никогда не прекращаясь. Я и представить себе не мог, что существует столько оттенков синего, серого и зеленого. Море было таким же просторным и ровным, как Уровни, но оно было живым. Дар говорил мне, насколько оно живое, как если бы море породило весь белый свет. Я мог только сидеть и смотреть. Мы все спешились, сняли сапоги и дурачились, прыгая и выскакивая из этой соленой воды, теплой, как молоко.

– А что случилось потом? – спросила Фаун и стала ждать ответа, затаив дыхание.

Даг пожал плечами.

– Мы разбили на ночь лагерь на пляже, потом переместились еще на пятьдесят миль и двинулись на север. На обратном пути было холодно и дождливо, и мы напрасно страдали – Злых мы больше не нашли. – Помолчав мгновение, Даг добавил: – Дерево, которое волны выносят на берег, горит странным и прекрасным разноцветным огнем. Никогда ничего подобного не видел.

Его слова были простыми и понятными, как всегда бывали его рассказы, и Фаун сама не могла понять, почему ей казалось, будто она подслушивает молитву, и почему слезы затуманили ее глаза.

– Даг, – прошептала она, – а что за морем?

Брови Дага сошлись к переносице.

– Никто этого точно не знает.

– А могут там быть другие земли?

– Ах, это... Да. По крайней мере раньше были. На старинных картах изображены другие континенты – целых три. Оригинальные карты не сохранились, так что можно только гадать, насколько точны копии. Но если какие-нибудь корабли и отправлялись, чтобы узнать, что там находится, я не слышал о том, чтобы они возвращались. Некоторые говорят, что боги наложили запрет, и всякого, кто осмеливается удалиться слишком далеко, уничтожает божественное проклятие. Некоторые же предполагают, что другие земли захвачены Злыми и теперь мертвы от берега до берега, так что ни одного человека там нет. Мне не слишком нравится такая картина. Только можно предполагать, что, если бы за морем жили люди и у них были бы корабли, за последнюю тысячу лет кого-нибудь занесло бы бурей к нашим берегам, а о таком я никогда не слышал. Может быть, тамошние жители наложили запрет на контакты с нами, пока мы не выполним свой долг и общаться снова не станет безопасно. Это было бы разумно.

Даг помолчал, глядя в даль времени или пространства, недоступного Фаун, и продолжал:

– Легенда гласит, что существует или существовало когда-то другое поселение выживших на нашем континенте, к западу от Уровней и великих гор, которые будто бы стоят за ними. Может быть, мы когда-нибудь узнаем, правда ли это, если кто-то – мы или они – попробует проплыть вдоль берега. Для каботажного плавания не нужны такие уж большие корабли...