Василий Блюм - Шестерня

- Долгие проводы - лишние хлопоты. - Он отвел глаза, но Бегунец смотрел требовательно, и Шестерня закончил с досадой: - Ну, что бы я вам сказал? Что ухожу? И так понятно. Работу сделал - дальше пошел.

- Попрощаться, сказать напутственное слово. Мы же столько сделали вместе, - пробормотал Бегунец растеряно. - К тому же можно было бы заняться чем-нибудь еще! Ведь в мире полно работы. А помощники лишними не будут.

Осмотрев запирающую проход решетку, Зубило хмыкнул:

- Лишними не будут, это точно. - Перевел взгляд на Шестерню, добавил: - А ведь мы думали, ты погиб.

- А сюда зачем притащились, на остатки посмотреть? - Шестерня хмыкнул.

Бегунец бросил на товарища укоризненный взгляд, сказал виновато:

- Он пошутил, мы так не думали. Надеялись, что ты жив. Даже секиру принесли, щит и заплечный мешок.

Мельком окинув взглядом вещи, Шестерня поспешно произнес:

- Я рад. Но, если, вместо того, чтобы вытащить меня отсюда, вы продолжите разговор, вещи не понадобятся.

- А что случилось? - Зубило зашарил по решетке в поисках засова. - И кто эти люди?

Шестерня мельком обернулся, привлеченные разговором, позади замаячили узники, сказал:

- Здесь не ищи, рычаг справа, за выступом. Подробности потом. Скажу лишь, что и я, и все остальные здесь не по своей воле.

- Вот уж удивительно, - съязвил Зубило. - За решеткой, да не по своей воле.

Загремело, с угрожающим лязгом штыри втянулись в стену, открывая проход. Шестерня шагнул наружу, взял у Золы заплечный мешок, забросил на плечо, у Бегунца секиру и щит, глубоко вздохнул.

- А вот это совсем другое дело! - Однако тут же нахмурился.

Заметив, как омрачилось лицо мастера, Бегунец осторожно поинтересовался:

- Что-то не так?

В задумчивости кусая губу, Шестерня нехотя отозвался:

- Тут один приятель, взялся мой кошель поносить. Хорошо бы вернуть.

- Который из? - поинтересовался Зубило, мрачно взглянув на сгрудившихся у входа узников.

Шестерня отмахнулся.

- Да не эти. Другой. Отошел не надолго.

- Так подождем. - Зубило пожал плечами. - Дел-то. Если кошель не пуст, оно того стоит.

Шестерня поморщился.

- Стоит то стоит, да, только, боюсь, не сдюжим.

- Втроем? - Бегунец ахнул. - Против одного?

- Всемером... - поправил Зубило педантично. - Всемером.

Один из узников кашлянул, сказал скороговоркой:

- Парни, вы это, на нас шибко не рассчитывайте. И так здесь подзасиделись, чтобы еще время терять. К тому же у вас оружие, доспехи, а мы, почитай голышом.

Он опустил глаза, засеминил к отнорку. Второй пошел следом. Третий лишь развел руками, сказал покаянно:

- Благодарим, что спасли. Но, уж не взыщите. Жит-то всем охота.

Троица исчезла из виду. А мгновенье спустя из узилища серой тенью метнулся последний мужичок, канул во тьме тропы. Проводив беглецов ошалелым взглядом, Зубило признался:

- Я сказал всемером? Ошибочка.

Шестерня отмахнулся, бросил:

- Пусть уходят. Прародитель им судья. Да и не помогли бы они. Пусть даже вдвое больше.

- Да кто ж он такой, что и десятком не совладать?! - ужаснулся Бегунец.

- Он - никто, но помощники... - Шестерня фыркнул, зло сверкнул глазами. - Нужно уходить.

- Ты бросишь кошель? - протянул Зубило неверяще.

Шестерня промолчал, лишь зыркнул люто. Бегунец же улыбнулся, спросил с радостью:

- Назад пойдем, в деревню?

- Я не пойду. - Шестерня мотнул головой.

- Почему? - Лицо Бегунца вытянулось.

- Очередную встречу с Креномером один из нас не переживет. И я даже знаю кто.

- Тогда куда? - Бегунец взглянул потеряно.

- Я вперед. А вы возвращайтесь. Нечего тут по тропам бродить. Не безопасно.

Ища поддержки, Бегунец взглянул на товарища. Зубило, что до этого момента о чем-то сосредоточенно размышлял, сказал вкрадчиво:

- Мы принесли оружие, вещи, выпустили вас из узилища. И теперь ты отправляешь нас обратно?

Шестерня нахмурился, произнес сдержано:

- Я вам признателен, но наши пути расходятся. Где одному мало - троим делать нечего.

- Ты еще не обучил нас всему, - подхватил Бегунец.

- Наберетесь сами, - отрезал Шестерня.

- К тому же, как бродить по тропам во тьме? Фонарь один, - использовал Зубило последний довод.

Шестерня пожал плечами.

- Возьму щепоть пыли: и вам останется, и мне хватит.

Зубило помрачнел, на лбу залегли глубокие складки. Зато Бегунец просиял, воскликнул:

- Они возвращаются! А я, каюсь, уж было гадкое подумал. Все же хорошие люди.

На него взглянули с вопросом, однако в этот момент слуха коснулся шорох, а спустя мгновенье в одном из отнорков затеплился свет. Шестерня закаменел лицом, сказал глухо:

- Заболтался я с вами. А надо было уходить раньше.

Он попятился, лапнул секиру. Глядя на происходящее, потянулся к ножу и Зубило. Лишь Бегунец переводил взгляд с одного на другого, не понимая, к чему эти грозные приготовления, спросил простодушно:

- А что случилось?

- Это не они, - прорычал Шестерня голосом, от которого у парней неприятно заныло под ложечкой, - это тюремщик.

Блеснуло ярче. Из отнорка выплыл фонарь, закачался, осветив фигуру пришельца, что остановился, озадаченно рассматривая незнакомцев. Вершинник по очереди оглядел замерших противников, перевел взгляд дальше, туда, где, распахнутая настежь, чернеет опустевшая пасть узилища, сказал задумчиво:

- Вижу, вы без меня время не теряли.

Напряженно ловя взглядом каждый жест вершинника, Зубило процедил:

- Мы тебе не враги. Не мешай нам, и каждый пойдет своей дорогой.

Тюремщик качнул головой, так что кончики ушей смешно дрогнули, сказал с сожалением:

- Я бы рад, но только не в этот раз.

- Почему нет? - не замечая в собеседнике враждебности, поинтересовался Бегунец на всякий случай.

- Потому что человек, которого мне выдали в качестве долга, по дороге умер от страха. Ну и конечно те, кого вы отпустили... Ведь их придется ловить заново. Лишняя работа, лишние расходы.

Он коротко свистнул. Миг, и из проема выметнулись белесые тени, замерли, обратившись в слух. Зубило и Бегунец заметно побледнели, с трудом удержались от стона. Так вот о каких помощниках говорил мастер. Ни товарищи, ни потерявшие человеческий облик, обозленные разбойники. Иглошерстни!

Вершинник коротко свистнул. Твари дрогнули, двинулись неспешно вперед. Но неторопливость жутких исчадий показалась страшнее самого яростного натиска. Парни попятились, вжались в Шестерню, каждый со своей стороны. Шаг назад, еще один. Руки подрагивают, удерживая оружие, пальцы слиплись на рукоятях, но в глазах обреченность, а в груди расползается холод. Оружие не спасет. Слишком мало места, слишком быстр противник, к тому же за спинами чудовищ хозяин, что не упустит возможности помочь.

Однако, Шестерня вдруг опустил щит, сказал:

- Ладно, чего уж там. Нам не выстоять. Отзови тварей.