Василий Блюм - Шестерня

Воин принял оружие, оценивающе покосился на доспехи, но Шестерня предупредил, спросил с брезгливостью:

- Обноски тоже сдать?

Подземник лишь сдавленно чертыхнулся, растаял во тьме. Следом исчезли и остальные. Постояв немного, вслушиваясь в шумы, Шестерня подхватил фонарь, двинулся ко входу. Спутники затрусили следом, чересчур подавленные, чтобы думать и действовать самим.

Свет метнулся по стенам, заполнил собой тесное пространство комнатушки. Плоский камень столешницы, стулья - булыжники, широкий, на полкомнаты топчан, из все тех же камней, разве что для мягкости заваленный мятой потемневшей одеждой.

Утвердив фонарь на столешнице, Шестерня сбросил мешок, устроившись на краешке топчана, с удовлетворением произнес:

- Что ж, неплохо.

Втянув идущий от топчана кислый запах застарелого пота, Бегунец опустился на стул, простонал чуть слышно:

- Если это неплохо... Что тогда отвратительно?

Пошерудив в заплечном мешке, Шестерня извлек кусок мяса, взвесив на ладони, сказал:

- Отвратительно? Ну, к примеру, если бы тут вода была.

- Где? - Зубило присел рядом, откинувшись на стену, прикрыл глаза.

- Да прямо здесь. Под ногами. - Шестерня вгрызся в мясо, отхватил здоровенный кус. - Мало того, что мокро, так еще и холодно. Быстро отсыревает одежда, кожа покрывается волдырями. Заводится плесень, повсюду скачут мерзкие твари, спать не дают.

- Доводилось так работать? - Бегунец округлил газа.

- Доводилось еще и не так. - Шестерня подмигнул, сглотнув прожеванное, откусил снова. - Или, к примеру, алебастровые копи. Повсюду мельчайшая едкая пыль, кутайся не кутайся - все одно насквозь в пыли. Глаза слезятся, тело чешется, легкие жжет так, словно раскаленных углей вдохнул. И ведь не день, не два приходится работать.

- А уйти нельзя? - ужаснулся Бегунец.

- Можно и уйти, - Шестерня пожал плечами, - да только не заплатят.

- Никакие богатства не стоят подобных мучений, - бросил Зубило угрюмо.

- Богатство богатству рознь, - произнес Шестерня назидательно. - Если оплата хороша, можно и помучиться.

Зубило покачал головой, сказал с отвращением:

- Никогда не пойму. Чтобы за какие-то камушки и слитки уродовать себя...

Шестерня отложил мясо, извлек бурдюк, побултыхав, сказал с грустью:

- Если бы за камушки да слитки. Иногда приходится вкалывать за спасибо.

- Как это? - Бегунец отщипнул от мяса, потянул кусочек ко рту. - Кто на такое пойдет?

Отхлебнув из бурдюка, Шестерня отер бороду, спросил скептически:

- Все те, кого сегодня видел, думаешь, за сокровища жилы рвут?

Не донеся мясо до рта, Бегунец замер, взглянул вопросительно. Открыл глаза и Зубило, сказал сердито:

- Не до гляделок было. А что, разве нет?

Шестерня покачал головой, сказал пораженно:

- И куда только смотрели? Они же в кандалах, все до единого. Невольные!

У Бегунца отвисла челюсть, а Зубило побледнел, сказал неверяще:

- Не может быть. Как невольные? Их же здесь... сотни!

- Если не больше. - Шестерня покивал, добавил: - Так что мы еще неплохо устроились. Могло быть и хуже.

Пораженные, парни погрузились в размышления. Шестерня тем временем дожевал мясо, запил, после чего, сложив остатки назад в мешок, поднялся со словами:

- Что ж, червячка заморили, теперь можно и поработать.

Бегунец дернулся, как от укуса водяницы, воскликнул:

- Как поработать? На кого?!

- На подземников, конечно. На кого тут еще работать? - Шестерня пожал плечами.

Глядя на товарища, что поперхнулся, от возмущения пошел пятнами, Зубило пояснил:

- Подземники захватили много наших. Кажется, я даже видел знакомые лица. Правильно ли будет действовать с ними за одно?

Остановившись в проходе, Шестерня повернулся, сказал с недоумением:

- Волшебник предложил выгодную сделку. Было бы глупо упускать такую возможность.

Вновь обретя дар речи, Бегунец горестно выдохнул:

- И мы не поможем соплеменникам? Не освободим от оков, не отпустим домой?

- А собирались? - Шестерня удивился столь натурально, что Бегунец лишь глухо застонал, уткнулся лицом в ладони.

- Не собирались, но можем собраться, - сказал Зубило с нажимом. - По крайней мере, попытаться стоит. Ничто не мешает...

- Мешает, - прервал Шестерня серьезно. - Работу нужно сделать. Я дал заказчику слово. А слово мастера, это не то, чем стоит разбрасываться.

- Но невольные... - простонал Бегунец.

- Это не ваша забота, - отрезал Шестерня. - Единственное, что сейчас для нас важно - проект. Остальное не имеет значения.

- Не имеет значения в принципе? - чуть слышно поинтересовался Зубило, испытывающе взглянув на мастера.

- До конца работы, - повторил Шестерня терпеливо. - Закончим проект - поговорим.

Он вышел. Проводив мастера взглядом, Зубило встал, ободряюще потрепав по плечу Бегунца, сказал:

- Не печалься. Я знаю, все образуется.

Товарищ поднял лицо, с протянувшимися от глаз по щекам мокрыми дорожками, сказал с дрожью:

- Как можно? Почему он говорит такие вещи? Ведь это не кто-нибудь - наши, соплеменники!

Зубило тряхнул головой, повторил с нажимом:

- Все образуется, но... не сейчас, позже. А пока пошли. Как говорят люди с поверхности: утро - вечера мудренее.

Шестерня ждал снаружи. Повернув на шорох голову, окинул спутников взглядом, кивнул.

- Собрались? Ну и хорошо. Пойдем, посмотрим поближе, что из себя представляет это чудо инженерной мысли.

Зубило взглянул с удивлением, спросил:

- Разве ты не знаешь?

- Понятия не имею. - Шестерня пожал плечами.

- Но из вашего разговора с подземником сложилось впечатление, что...

Шестерня поморщился, оборвал:

- Повсюду горят огни, воздух вздрагивает от гула. Народу понагнали столько, что плюнуть некуда - в кого-нибудь да попадешь. Дураком надо быть, чтобы не понять - здесь что-то строят. Что-то непонятное, но строение грандиозно по размеру, и необычно по содержанию.

- А об этом как догадался? - Зубило почесал в затылке. - Ну, про размер и содержание.

- Сотня с лишком работников не будут возводить сарай. Не экономично. А что касается содержания... Ты их рожи видал? Не думаю, что подземники забрались в такую даль, чтобы возвести пару-тройку амбаров.

Бегунец покачал головой, сказал с восторгом:

- Воистину, мудрость твоя безгранична. Настоящий мастер. Обо всем догадался.

Довольный, Шестерня подмигнул, сказал снисходительно:

- Поработаете с мое, тоже догадываться научитесь. - Понизив голос, добавил чуть слышно: - Особенно, если загодя с проектировщиком поговорите.

Двинулись вперед. Вернее, двинулся Шестерня, каким-то неведомым образом единственный из троих понимающий куда именно идти. Спутники засеменили следом. Зубило поначалу шел вровень с мастером, старательно подсвечивая фонарем, но наполненных блистающей пылью светящихся сфер попадалось все больше, и Зубило отстал, пошел с Бегунцом, с интересом поглядывая по сторонам.