Олег Бубела - Дамби - не гад!

— То-то же! — довольно протянул я.

Мы снова похихикали, а затем Вектор взяла перо и подмахнула договор. Шлепнув на него большую печать и тем самым придав документу правовую силу, я спрятал один листок в архив, а другой торжественно вручил женщине.

— Предлагаю отметить мое назначение на должность! — весело заявила Септима и, заметив, как меня перекосило, добавила: — Что случилось?

— Ничего. Просто в последнее время я всерьез начинаю подозревать, что коллектив Хогвартса медленно, но верно катится в синюю яму.

— Куда катится?

— Это выражение у русских означает 'спиваться'. А что мне прикажешь думать? Хуч вечно ходит 'под мухой', Трелони открыто таскает к себе 'пузыри', Хагрид по вечерам тоже не прочь пропустить стаканчик, а размеры его стаканов более чем внушительны. Теперь вот ты решила потоптаться на моей больной мозоли…

— Ой, подумаешь, проблема! — отмахнулась Вектор. — Тот же Снейп долгими зимними ночами любит глушить огневиски прямо из горла, от того и выглядит на завтраках, словно голодный упырь, а Минни частенько после трудного рабочего дня позволяет себе дернуть стопку-другую настоя валерианы… Только, чур, я тебе этого не говорила!

— Полный трындец! — выдохнул я.

Хоть учиняй борьбу с пьянством! Нет, я сам далеко не трезвенник и всегда готов поддержать компанию. Но именно компанию! Группу хороших знакомых или друзей, в посиделках которых алкоголь играет сугубо вспомогательную роль. А синячить в одиночестве — это, простите, уже клиника!

— Так что с моим предложением? — напомнила Септима.

— Прости, не могу, — ответил я. — Я все еще принимаю зелья Помфри, которые слабо сочетаются с горячительными напитками. Но, уверен, Минерва обязательно составит тебе компанию.

— Жаль.

Профессор действительно выглядела расстроенной, хотя в эмоциях преобладала радость, источником которой являлся сжимаемый в руке контракт. Пообещав переоформить преподавательский договор, как только определю точную сумму жалования (его еще следовало соотнести со списком учеников, изъявивших желание в этом году посещать нумерологию), я достал из рюкзака несколько коробок со сладостями и вручил Вектор.

— Спасибо, — кивнула та и с энтузиазмом поинтересовалась: — Какие будут пожелания для новоиспеченного декана?

— Пока никаких. Ты и без моих подсказок определила фронт работ. Осталось только придумать надежную стратегию и полистать маггловскую литературу, касающуюся методики воспитания трудных подростков. А кто на Гриффиндоре самый 'трудный' тебе подскажет Минерва, когда будет передавать дела.

Победно улыбнувшись, профессор еще раз поблагодарила меня и удалилась, настолько соблазнительно покачивая бедрами, что брюки стали мне тесны. Вот это женщина! Я б такую…

'А раньше она тебе не нравилась, — заметил феникс. — Ты называл ее наглой языкастой стервой и мечтал хорошенько выпороть'.

— Людям свойственно меняться, — нашел я более-менее подходящую отмазку. — К тому же от своих слов я не отказываюсь. Да, наглая. Да, языкастая. И устроить ей порку я бы не отказался.

В сознании возникла картинка — покорная Вектор, одетая лишь в черные чулочки, лежит животом на моих коленях и томно вздыхает при очередном шлепке моей ладони по ее упругой филейной части. М-да…

С трудом отогнав видение и утихомирив разбушевавшиеся гормоны, я занялся полезным делом. Достал из рюкзака литературу и принялся ее изучать. Во время археологических раскопок в 'Гринготтсе' я старался брать все книги, посвященные работе с духовной составляющей, и сейчас на моем столе покоились фолианты, написанные магами разных эпох и культур. Начиная от книжицы со странным названием 'Волхование всех презлейшее' и заканчивая древним талмудом 'Казание наследкам о духе, бытии и навычках чароплетства'. Всего их насчитывалось около сотни, что внушало оптимизм. Особенно радовал тот факт, что многие талмуды, особенно те, что были на старославянском, Дамблдор изучить не успел. Уверен, в них обязательно должен отыскаться способ решения проблемы с Реддлом! Усевшись в кресло, я решительно пододвинул к себе первый том…

Спустя полтора часа от моей уверенности не осталось и следа. За это время я успел изучить примерно третью часть, и никакой полезной информации не обнаружил. Да, в некоторых книгах были упомянуты крестражи, однако вскользь, в качестве примера неудачного метода обретения бессмертия или бесконечной глупости отдельных волшебников, сознательно решивших изуродовать свою личность. В книге Годелота и вовсе заявлялось: 'Что до крестража, наипорочнейшего из всех волховских измышлений, мы о нем ни говорить не станем, ни указаний никаких не дадим'.

Шикарно, блин! Зато я на собственной шкуре выяснил, что староанглийский — это зло, а старославянский — зло в квадрате! Разумеется, я не оставил затею (возможно, лишь из-за врожденного упрямства), но с каждой минутой надежда обнаружить в пыльных фолиантах что-нибудь стоящее все сильнее стремилась к нулю.

Незаметно подкрался вечер. Ниппи принес мой ужин, который я употребил без особого аппетита, изрядно разочарованный отсутствием результатов. А ведь в 'Гринготтсе' эта идея казалась мне гениальной! Уподобиться герою какого-нибудь фанфика и вместо набивания синяков и шишек на тернистом пути к знаниям сразу получить из книг ответы на все вопросы — что может быть лучше? Но, похоже, жестокая реальность не упустила случая шарахнуть оборзевшего 'попаданца' фэйсом об тейбл, и мне придется-таки шерстить память Альбуса.

Домовик унес пустую посуду, а я приступил к вечерней тренировке. Заботы — заботами, а режим нарушать нельзя! Потягав железо, разогрев связки и нагрузив мышцы, я с кислой миной вернулся за книжки. За этим занятием меня и застала Минерва. Сегодня профессор выглядела много лучше вчерашнего. Отложив книгу о призраках и прочих бесплотных созданиях, оказавшуюся неожиданно увлекательной, я радостно поприветствовал женщину.

— Ну что, Альбус, ты уже определился, кого возьмешь на ЗоТИ и зелья для младшекурсников? — поинтересовалась МакГонагалл, когда мы с ней присели на диван.

— И не только, — отозвался я. — Сегодня я наведался в банк и был приятно удивлен щедростью Попечителей. Теперь Хогвартсу можно не экономить на преподавательском составе. В связи с этим у меня появилась идея — увеличить количество изучаемых предметов, ликвидировав дыры в образовании молодых магов.

— Дыры? — неподдельно изумилась Минерва. — О чем это ты?

— Сейчас поясню. Начнем с очевидного — многие дети, родители которых являются магами, с третьего курса посещают маггловедение. Однако далеко не все демонстрируют такое похвальное стремление к расширению кругозора. Тому виной пропагандируемые в семье ненависть и презрение к обычным людям, отсутствие времени на дополнительные занятия, либо банальная лень. А в итоге такие дети по окончании школы решительно не способны ориентироваться в мире магглов и, будем откровенными, представляют нешуточную угрозу, как для самих себя, так и для всего нашего общества. Да, министерские обливиэйторы недаром едят свой хлеб, однако они не всемогущи. Учитывая же стремительное развитие маггловской техники, я считаю необходимым сделать курс маггловедения обязательным для всех без исключения. Даже для магглорожденных, которые во время уроков и после них будут рады прояснить своим сокурсникам множество непонятных моментов, являющихся для обычных людей очевидными. И тогда среди нас не останется уникумов вроде Артура Уизли, который до сих пор не представляет, как можно путешествовать с помощью маггловского метро. Ты со мной согласна?