Miss Sabrina - Подобная Сильмариллу (СИ)

Праздник удался на славу! Братья принимали поздравления, вино лилось рекой, со всех сторон были слышны радостные возгласы танцующих и веселящихся эльфов, их разговоры и смех. Праздники в Хитлуме были не столь изысканны, как в Дориате, но они были куда ярче и шумнее, и были здесь куда необходимее. Война была близко, рядом была крепость врага, и здесь лилась кровь. Для кого-то это веселье могло быть последним, и все ловили каждый момент. Наверное, именно так и живут люди. В отличие от эльфов, у них мало времени, и они должны ценить жизнь выше тех, чье существование долгое до невыносимости. И все же никогда не захотела бы стать человеком. Я и так ценила жизнь. Мандос предсказывал, что когда-то нам, Нолдор, бытие станет в тягость, но я не верила этому. Жизнь еще прекраснее, когда знаешь, что так же хорошо будет и через тысячу лет!

Я отдыхала после долгих танцев, сидя под деревом и потягивая вино, и краем глаза наблюдала, как Амрос общается с симпатичной девушкой. Внезапно меня что-то легко толкнуло в плечо. Я повернула голову и увидела Хуана, Валинорского пса Келегорма. Хуан смотрел на меня очень грустно, а его взгляд был осмысленным, как у эльфа или человека.

— Кушать хочешь? — я встала, взяла со стола куриную ножку и вернулась к псу. Он отверг угощение, отвернувшись.

— А что с тобой? — я села на прежнее место и почесав собаку за ухом.

Хуан тревожно заскулил, царапая когтями землю. Потом положил мне голову на колени и заглянул в глаза. Йаванна и Мелиан учили меня понимать животных, и я осознала, что пес сильно встревожен и пытается о чем-то предупредить. Вряд ли он пошел бы ко мне, если бы опасность угрожала бы всем, скорее, поискал бы хозяина. Правда, Келегорм был сильно пьян и ушел уже пару часов назад.

— Что-то с Келегормом? Ему легион балрогов на потолке мерещится? — усмехнулась я.

Пес оскалился и зарычал. Потом забил хвостом, взвыл и зубами схватил меня за юбку. Мне пришлось встать, и Хуан потащил меня в толпу. Мне это не понравилось. Я хотела вернуться к себе и лечь спать — завтра предстоял долгий путь, и отъезд был назначен рано. Всякий раз, когда я пыталась уйти, Хуан толкал меня носом обратно к танцующим. Почему-то он не хотел, чтобы я шла домой. Тревога животного передалась и мне. Перед праздником мне снова снились кошмары, умный Валинорский пес не давал уйти от других эльфов. Что ждало меня дома? Однако усталость брала верх.

— Хочешь, пойдем вместе и посмотрим, не сидит ли у меня в шкафу Гортхаур Жестокий? — шепнула я Хуану. И на секунду задумалась: а вдруг угадала? Пес успокоился и позволил мне уйти с поляны, где проходил праздник. Открыв дверь дома, я увидела, что тот пуст.

— И чего ты боялся, глупыш? — с облегчением рассмеялась я. — Иди к хозяину!

Мне пришлось несколько раз повторить это, прежде чем Хуан понурил голову и ушел. Тревога отпустила меня. Я сняла праздничное платье и уложила его. Вещей было немного. Осталось уложить лишь шкатулку с моими сокровищами. Я села за туалетный столик и открыла ее. Сверху лежал портрет Майрона, и я, как и накануне вечером, невольно залюбовалась им.

— Я не помешаю? — почти в ухо вкрадчиво шепнул голос.

Лучше бы это был Гортхаур. Я вскочила и повернулась к нему лицом. Половинка медальона выскользнула из моментально вспотевшей руки и тихо звякнула при ударе об пол.

С первого взгляда было видно, что Келегорм, мягко говоря, не пришел в себя после застолья. Глаза налились кровью, а винные пары распространялись на всю комнату. Сказать, что я испугалась — не сказать ничего. Хуан меня предупредил, но что он мог сделать против своего хозяина?

— Келегорм, ты пьян, пожалуйста, вернись в замок, — дрожащий тонкий писк. Неужели, это мой голос? Появись передо мной сам Моргот, я бы была напугана меньше.

— Да, я пьян! И хочу быть еще пьянее! — он дико захохотал. — Живо на место, — Келегорм толкнул меня рукой в грудь, и мне пришлось сесть. — У меня есть, что с тобой обсудить, дорогая сестренка. Я недавно узнал про тебя кое-что интересное.

— Следил за мной, как в детстве? — кажется, я поняла, что он увидел, но так хотелось ошибиться! — Теперь папочке не сможешь рассказать! Зато я могу много рассказать дяде, ты понимаешь, о чем я?

— Лучшая защита — это нападение? — Келегорм почти ласково усмехнулся. — А ты, ты понимаешь, про какие твои развлечения в лесу я могу рассказать? — он грубо схватил меня за горло, прижал к стене, и я с ужасом ощутила, насколько он силен. — Ты мерзкая тварь, предательница! Решила поразвлечься перед свадьбой со старым дружком? За этим сюда приехала?

Он отпустил меня, и я сползла по стене, растирая шею, а он заметался по комнате, выкрикивая ругательства.

— Послушай, Келегорм, — я все еще пыталась повернуть ситуацию в свою пользу, — у нас обоих есть постыдные секреты, о которых не нужно знать ни дяде, ни кому-либо еще. Достаточно того, что мы о них знаем. Завтра я еду домой. Может быть, мы сумеем сохранить все в тайне так, чтобы ничья репутация не пострадала?

— А ты не так глупа, — перекошенное лицо Келегорма приближалось к моему, но внезапно он остановился и выругался, когда наступил на что-то. Этим чем-то был портрет Майрона. Будь подошва его туфель толще, все бы обошлось. Но увидев портрет, Келегорм посмотрел на меня с глубочайшим отвращением, размахнулся и ударил. Резкая боль, нос хрустнул, и кровь хлынула на белоснежную ночную рубашку. Вдобавок я ударилась головой об стену, и перед глазами на миг все потемнело. Стало трудно дышать. Этот изверг подхватил меня под локти, не давая упасть. У меня не было сил применить магию, перед глазами все плыло, а в ушах звенело.

Келегорм продолжал орать мне что-то в лицо, проклятия или обвинения, но сквозь звон в ушах я расслышала далеко не все.

— … мог бы рассказать об этом всем, но, — тут он странно усмехнулся. — зачем же отправлять к Мандосу такую красоту? Нет! — он провел рукой по моему лицу. — Твоему придурку-жениху не повезет, ты к нему вернешься! Но сначала мы с тобой немного повеселимся!

Он потащил меня к кровати, и, несмотря на травму головы и свою невинность, я поняла, что он собирается делать, когда он рванул на груди мою залитую кровью ночную рубашку.

— Что ты делаешь? — взвыла я. — Ты же мой родной брат! Эру проклянет тебя во веки веков!

— Я и так проклят, девочка, — он швырнул меня на покрывало и навалился сверху. — Проклят из-за Сильмариллов. Но как же они прекрасны! Как и ты. Из-за вас я готов к вечному проклятию!

А у меня кружилась голова из-за боли, унижения и страха. Как бы хотелось оказаться где угодно, только не здесь! Я попыталась кричать, но Келегорм, выругавшись и залепив мне еще одну пощечину, оторвал кусок от моей рубашки и грубо затолкал мне в рот. С моих пальцев сорвалась слабая искра, которая тут же потухла. Пока я пыталась пробудить магию, Келегорм принялся мять и щупать мои груди. Он приподнялся и осмотрел мое тело полностью.