Морган Родес - Кристальный шторм

Конечно, принцесса много думала о мятежнике, да и что-то между ними когда-то было, но прежде он отталкивал от себя эти мысли. Действительно, почему б не Йонас? Смелый и сильный — не важно, что бедный, жалкий, проклинающий всё одним только касанием, мятежник, погубивший свою команду.

Магнусу всё её казалось, что Йонас стоял перед ним и так смотрел на принцессу, будто бы она превратилась в маняющую звезду на тёмном фоне небес. О, конечно, он же не Магнус, такой тёмный, порочный, склонный к насилию…

— О, разумеется, — он уставился на свой пустой бокал, — изо всех тысяч неприятностей, что со мной случаются, я думаю именно о том, что она чувствует, — он поднял на бармена пьяный взгляд. — Почему мой бокал пуст?

— Простите, — бармен моментально исправил собственную оплошность.

Кто-то опустился на соседний деревянный табурет. Магнусу хотелось крикнуть, чтобы никто не смел отбирать у него личное пространство, что цена жизни — подобная наглость, что стоит убраться, но потом осознал, кто именно оказался рядом с ним.

— Вино никогда не помогает забыть всё надолго, — промолвил его отец — и лицо под капюшоном чёрного плаща было бледным и измождённым.

Ведь он оставался со своей матерью, в запертой комнате, ещё с той ночи, когда они прибыли — как оказался тут, почему вообще пришёл? Магнус надеялся, что хотя бы Мило пришёл с ним, чтобы защитить от напастей, вот только стражника рядом не оказалось. О, может, всё ещё возится со своей милой раной?

Магнус так и не послушался отцовского совета, а осушил следующий бокал, и только потом заговорил:

— А бабушка знает, что ты тут? Думаю, она не слишком обрадуется этой новости.

— Нет, не знает. Она держит меня за десятками стен, потому что боится, что я совсем скоро умру. Но это всё равно когда-то случится, я ведь чувствую.

— Чувствуешь, что, вопреки мнимому заключению, всё-таки умрёшь? О, молчи. Уверен, это такое же новое для тебя чувство, как и совесть. И такое же непривычное, — Магнус вновь потянулся за бутылкой, а тавернщика отогнал одним коротким взмахом руки. Следующий глоток он сделал прямо из бутылки.

— О, когда-то я грешил так же, как и ты? — вздохнул король.

— Напивался или сожалел о том, что родился?

— У тебя проблемы с принцессой?

— Уверен, это очень сильно тебя радует!

— Ну, хочу ли я, чтобы ты был подальше от девки, что приведёт тебя к смерти, от какого-то продажного чудовища? Ты будешь удивлён, но я обязательно отвечу «да». Лучше бы ты вообще никогда не знал её.

— Слушай, с тобой я не собираюсь обсуждать ни Клео, ни собственные чувства. Никогда — ты этого не стоишь, — Магнус ненавидел себя за то, что из-за выпитого не мог собраться с мыслями, а отец находился так близко. Ему хотелось бы контролировать свои чувства, вот только сейчас слишком поздно сожалеть о том, что он выпил чрезмерно большое количество вина.

— Как мудро… — вздохнул король. — Я и вправду не собираюсь говорить о чём-то настолько для себя неприятном.

— Неприятном? Да ты ненавидишь её! — он знал, как сильно его отец, Кровавый Король, презирал его чувства к Клео, а ещё — насколько это было взаимным. — Но ведь у тебя было что-то с её матерью, правда?

— Да, было.

Прямой ответ! Как необычно для его драгоценного отца.

— Королева Елена Беллос… — Магнус вновь сделал глоток вина. — Я видел её портрет в оранийском дворце, он провисел там пару дней, да и вынесли его одним из последних. Очень красивая женщина, должен отметить.

— Да, очень, — король отвернулся от него и с грустью смотрел на маленькое окошко таверны, что выходило на тёмную городскую улицу. Магнус видел странную, несвойственную ему тусклую улыбку, застывшую на призрачно белых губах.

Ему сейчас меньше всего на свете хотелось осознавать правду, но никакой алкоголь не смог помешать.

— Ты её любил, — выдохнул Магнус, понимая, как жутко звучали эти слова. — Ты любил мать Клео…

Это обвинение заставило короля отвернуться от него ещё старательнее, а в его покрасневших глазах мелькнуло что-то схожее с удивлением. Магнус понимал — он только подтверждал его слова, и ещё один глоток вина не сумел угасить эти странные, крутившиеся в голове безумные мысли.

— Наверное, это было очень-очень давно, когда ты ещё мог хоть что-то чувствовать.

Улыбка исчезла с бледного лица его отца.

— Будто бы целая жизнь миновала. Это большая слабость, потому я вынужден пойти за тобой. Уберечь от всего.

Магнус рассмеялся — звук оказался сухим, похожим на рёв и удивил даже самого принца.

— Уберечь меня?! Отец, хватит лгать, рассмешить человека можно и чем-то более правдивым…

— Ты слеп?! — Гай ударил кулаком по столу. — Совершенно слеп! Я всегда и всё делал для тебя, для тебя, мой неблагодарный сын!

Сила его гнева заставила Магнуса содрогнуться, и вино выплеснулось на тунику. Он лишь молча смотрел на человека, которого, кажется, совершенно не знал.

— Удивительно, как я мог об этом забыть, учитывая то, что ты убил мою мать!

— Смерть в этом мире приносит облегчение.

— Я не забуду ничего из свершённого тобой, — Магнус коснулся шрама на правой щеке. — Ты помнишь тот день так де ясно, как и я?

— Помню, — король сжал зубы.

— Мне было семь. Семь! Ты даже не пожалел об этом, правда?

— Ты был воришкой, — взгляд короля помрачнел. — Принц крови не имеет права воровать в оранийском дворце — вообще нигде! И слава Богине, что я остановил тебя и не позволил случиться этому позору!

— Семь! — Магнус почти кричал, и горло его будто бы горело огнём. — Я был ребёнком, ребёнком, что просто ошибся — оно красиво блестело и так бы украсило мой серый, отвратительный, холодный дворец! А кто б узнал, что именно я взял этот кинжал? Да и есть ли разница?!

— Я знал, — голос короля больше походил на змеиное шипение. — Кинжал, что ты пытался утащить, принадлежал Елене. Конечно, я узнал бы — потому что это я подарил ей его, будучи глупым мальчишкой, которому приглянулась хорошенькая девица. И она не выбросила его, он стал её вечным заветом нашей бесконечной разлуки! А теперь он сверкал в твоих руках, когда уже шесть лет прошло с мгновения её смерти. Разве я думал? Я просто делал то, что должен был сделать! То, что подсказывало мне сердце.

Магнус не сумел ответить. Ведь уже столько лет прошло — разве можно отозваться столь быстро?

— Это ни на мгновение тебя не оправдывает.

— Разумеется, нет.

Магнус отвернулся от короля и попытался перевести внимание на что-нибудь другое. Мир ведь живёт, верно? Кто-то тащил грязную посуду, какой-то мужчина чесал свой огромный волосатый живот, а девица кокетливо улыбалась матросу. Музыканты там, в далёком углу, играли весёлую мелодию, много людей подошло поближе к ним, и зал то и дело взрывался аплодисментами. А ещё кто-то приплясывал на столе, выпив, наверное, в разы больше, чем Магнус.