Морган Родес - Кристальный шторм

— Только власть имеет значение, Магнус, — слова короля прорывались сквозь суматоху и сплошное безумие как-то неуверенно и глупо. — Наследство. Иначе мы будем просто пелсийскими крестьянами, у которых когда-то давно, тогда, когда мир был молодым, что-то и было за душой.

Сколько раз Магнус слышал эти слова! Сколько раз повторял их про себя, чтобы ни разу не отыскать в них ни капли смысла, в этих измученных болью, израненных глупых слогах, неискренних в устах даже Кровавого Короля, для которого власть стала центром вселенной.

— Скажи, а разве ж Елена Беллос тебя не любила? Или же её отказ обратил твою душу в этот ад, в нечто скованное льдом?

Казалось, его отец был нем. Он молчал так долго, что Магнусу хотелось встать и уйти — мужчина отвернулся даже, пряча взгляд от шумной таверны.

— Она меня любила, — голос его звучал тихо, будто бы и неслышно — Магнус почти что читал по губам. — Но этой любви оказалось мало, чтобы преодолеть все преграды между нами.

— Хм, — Магнус сжал бокал. — А сейчас ты расскажешь мне историю о великой любви и как прекрасный юноша потерял идеальную девушку?

— Нет.

Почему-то мысль о том, что отец поведает ему о любви, казалась просто-таки смешной. Он? Он разве может?

— Так почему ж ты тут?

— Я не хочу, чтобы ты узнавал это сам. Этот урок не обязательно проходить нам двоим. Просто выслушай: любовь созвучна с болью. Любовь созвучна со смертью. Только одна любовь имеет отдачу — любовь к власти. Я бы никогда не познал ничего, кроме неё, не повстречав Елену Корсо. И с тех пор даже власть стала для меня презренной.

— Как это романтично! Ведь и она, пожалуй, чувствовала то же самое, выходя замуж за Корвина Беллоса!

— Думаю, да. Я вспоминаю о ней каждый день, потому что… Потому что на глазах у меня эта лживая маленькая тварь, Клео, та роковая слабость, что принесёт тебе только разочарование, Магнус, — в голосе Гая вновь вспыхнула ненависть, и Магнус едва сдерживался, чтобы не отвернуться от его мертвенно холодных глаз.

— Твоя ненависть к Клео глупа. Ведьма прокляла Елену, вот её ты и должен винить! — это осознание заставило Магнуса замереть. — И… И ты винишь, верно? Потому ты столько лет сжигал их, потому! Ведь одна когда-то посмела встать между вами. Ты говоришь, что презираешь Елену за то, что она предала тебя — и ты любишь её! Вот уж сколько лет с той поры, как она умерла! Иначе какой был смысл пить то, что дала тебе бабушка?!

— Ты можешь думать всё, что хочешь, — король содрогнулся. — Зелье выжгло боль, горе, оно подарило мне силу! И она ушла, вытекла из меня, когда я упал с утёса, и горе, моя жуткая боль вернулись, умноженные годами тишины. Я ненавижу эти чувства. Ненавижу всю свою жизнь, всё, что совершил, одержимый властью… Но теперь всё закончилось. Теперь всё позади.

— О, ты опять сыплешь обещаниями…

Магнус поднялся на ноги. Он должен выйти, прямо сейчас — вдохнуть глоток свежего воздуха и забыть об этом разговоре. Вот только король схватил его за руку, не позволяя отойти.

— Сын мой… Прогони эту отвратительную Клейону, прежде чем она разрушит тебя! Она ведь тебя не любит — она не способна на это, вся любовь досталась её покойной сестре. Что б она ни говорила тебе, она лишь лжёт, как делала это не с одним молодым человеком, — в голосе кровавого короля чувствовалась мольба, самое странное, что видел в своей жизни Магнус.

— О, ты просишь. Теперь я слышал всё на свете, — хмыкнул Магнус. — Я довольно много выпил, ещё и поговорил со своим родным отцом — что лучше лечит сердечные раны? Постарайся дойти до гостиницы живым, папа, а то бабушка будет очень расстроена, ведь ты помнишь об этом, правда?

Он ушёл, не проронив ни единого слова, ненавидя себя за то, что сказал так — и что всё это было правдой.

Но стоило пройти лишь пару шагов, как какой-то широкоплечий мужик со злым взглядом преградил его путь.

— О, я действительно правильно узнал тебя этой ночью, — промолвил он. — Принц Магнус Дамора из Лимероса…

— Не хочу разочаровывать, но ты обознался, — Магнус попытался пройти мимо, но тот лишь схватил его за горло своей огромной ручищей, подтянул к себе — и парень чувствовал запах эля, ощущал жар дыхания незнакомца.

— Десять лет назад, — прошипел он, — твой отец заживо сжёг мою жену, потому что она, по его заверениям, была его ведьмой. О, сказать, как я к вашей семейке отношусь?!

— Немедленно отпусти меня, — Магнус бросил на него ледяной взгляд. — Ты должен мстить не мне.

— И он совершенно прав, — послышался голос откуда-то из-за спины, и король сделал шаг вперёд, коснулся белыми пальцами ткани и откинул капюшон. — Ведь это я, а не семилетний ребёнок отдал приказ сжечь твою супругу, — мужчина смотрел на кровавого короля, будто бы обезумумевший. — Прости, конечно, что твоя жена не пережила тот день… — единственный фонарь, что висел над входом в таверну, сейчас бросал причудливые тени на его и без того худое лицо. — Ведь я так ненавижу ведьм, что трудно описать это словами. Но я не убивал тех, кто не был заляпан кровью — зачем? — тех, кто не сеял смерть. Так что если твоя жена послужила факелом для честного народа, она заслужила это своими деяниями.

Лицо мужчины вспыхнуло будто пламенем ярости, и он отпустил Магнуса, вынул нож и двинулся к Гаю. Принц бросил взгляд на своего отца, но тот так и стоял, сгорбившись, на месте. Он не хотел — или просто не мог, — бороться за свою жизнь. Может быть, он просто жаждал смерти?

Человек сейчас смотрел только на короля, и жгучая ненависть пылала в его глазах, когда он рванулся вперёд. Но Магнус не смог остановиться — его тело отреагировало прежде, чем он осознал, что творит, и он схватил человека за руки, бросившись на него.

— Если уж кто-то и имеет право убить моего отца, так это я, — прорычал он. — Вот только не сегодня.

Он вырвал лезвие, вывернул руку мужчины — и ударил его ножом в грудь, почти с удовольствием наблюдая, как лицо мужчины исказила гримаса боли, как он рухнул на землю, как вокруг него ручейками потекла кровь смертельной раны.

— Пора идти, — промолвил король спустя мгновение. — Нельзя, чтобы это кто-то увидел.

Магнус не стал противиться. Он быстро вытер руки о плащ мужчины и уверенно зашагал в сторону гостиницы.

— Ведь ты не думаешь, что я перестал тебя ненавидеть, верно?

— Ты не настолько глуп, — мрачно кивнул король. — Но, сколько б ты меня не ненавидел, у меня есть то, что я должен отдать тебе.

— И что же?

— Родич Воздуха.

Конечно, Кровавый Король никому не отдаст Родич, даже своему сыну. Вот только он уверенно направился в сторону комнаты, где провел последние два дня, и Магнусу оставалось лишь только удивлённо осматриваться.

— А где же Селиа?

— Там, во дворе, — король махнул рукой в сторону окна. — Твоя бабушка проводит свои древние ритуалы под луной, потому мне иногда удаётся уйти, — он подошёл к соломенной постели, поднял одеяло, потянул за край матраса. — Помоги мне поднять его…