Юрий Москаленко - Малыш Гури. Тетралогия (СИ)

— И зря!, — резко отреагировал на заявление своего начальника внутренней службы император.

— Просто молодец!, — вторила мужу улыбающаяся супруга, — Тави, тебе мало проблем с этим орденом? Они ясно дали понять, что не боятся и будут биться до конца. Я тебе удивляюсь. Они сами идут в твои руки, добровольно подняли твой стяг, а ты… что ты сделал, чтобы они стали твоими верными союзниками?

Император поморщился.

— Когда принимал решение, они ничего из себя не представляли. Так, кучка оборванцев, пытающаяся прицепиться к кормушке, используя для этого, высокие лозунги. А на деле…

— Вот-вот…, — императрица успокаивающе прижала ладошкой нервно дергающуюся ладонь-лопату мужа.

— И ситуация с этим виконтом… малолетним…

В кабинете императора повисло тягостное молчание. Потом раздался глубокий вздох главного сыщика и работника плаща и кинжала, а затем…

— И это не все плохие новости, связанные с этим проклятым орденом, — тихо, буквально прошептал он.

Два напряжённых взгляда были ему ответом.

— Лагерь армии Маринева подвергся ночному нападению. Результаты которого ставят дальнейшее ведение боевых действий бессмысленными.

— Ну-ка, ну-ка, давай поподробней…, — заинтересовано сказал император, — неужели у молодого герцога смелости хватило. Он что, совершил вылазку и в открытую встал на путь конфронтации, со старым маразматиком, в лице его первенца?

Хотя императрица и не произнесла ни слова, но по тем взглядам, которые она бросала на маркиза, нетрудно было догадаться, как её волнует его слова о ночной стычке.

— Я не говорил о местном герцоге, хотя теперь он, я в этом уверен, устроит кровавую баню незваным гостям, когда у последних нет ни конницы, ни продуктов.

— А куда они делись?, — хором задала вопрос супружеская чета, а потом в недоумении уставились друг на друга!

Не замечая возникшей в кабинете некой растерянности, маркиз продолжил свой доклад, тем же тихим спокойным голосом.

— Мы как раз делали остановку на ночь в лагере графа Форенкок, первенца герцога Маринева. Коней распрягать не стали, а оставили пастись. Под утро раздался сильный шум по всему лагерю. Вначале раздались хлопки и там, где устроили стоянку для транспорта обоза, вспыхнул сильный пожар. А потом…. А потом началось безумие… лошади, которые были оставлены пастись на ночь, словно взбесились и топча всё и всех на своём пути, бросились все в одну сторону. Поймать из них никого не смогли. Огромный табун рванул в сторону крепости Варлей. Это потом, по следам, определили. В Каралой добирались пешком.

— Вы все потеряли боевых лошадей?, — изумился император.

— Так всё и было, от того я и задержался, а герцога я в крепости не застал и из охраны были только старики и раненые. Это и так заметно было.

— Значит, применена магия и какая именно, разобраться вы не смогли…, я правильно поняла?, — задала вопрос, до этого сохранявшая молчание, императрица.

— Всё так и было, Ваше Величество. Понять, что произошло, как удался орденцам такой фокус, не получилось. Наши маги и маги Маринева оказались бессильными. Потерь ни у них, ни у нас не было…, так некоторых помяли свои же скакуны, а так без погибших обошлись. Хотя, с какой лёгкостью всё было провёрнуто, думаю захоти орденцы крови, они бы получили её, реки…

— И что теперь?, — тихо спросил император.

— Как я понял, старый маразматик договорился с квартетом и удары обоих армий были скорректированы. Теперь… теперь, думаю, Маринева отзовёт своих людей, ему ещё бы вырваться без потерь из герцогства. А вот на счёт квартета не скажу…, считаю, попытаются нанести удар, особенно зная, кто поставлен во главе армии. Маркиз Звендо, отступать не обучен. Выведет на ничейный результат в худшем для квартета случае, а для ордена, это будет очередная победа.

— Понятно, — протянул император. Потом немного подумав, задал ещё один вопрос, — Кто из герцогов ещё у нас собирает войска для атаки на орден?

— Герцог Валенский! И относится к этому со свойственной ему основательностью. Поднял всех вассалов. Всех! В личной школе и академии магии ранние выпуски произвёл, а для остальных студентов собирается провести практические боевые стрельбы… в условиях максимально приближенных к боевым.

— Ну, это не новость, — усмехнулась Луиза, — квартет поступил также. Только первые курсы академии герцогов не привлечены. Весь преподавательский состав прихватили. Если ордену удастся отбиться…, я буду очень удивлена. Но если посмотреть, как они изящно разобрались с Маринева, удивиться мне придется…, наверное.

— Надо ему помочь. Выделить денег… тем более запас у нас теперь изрядный, — принял решение император.

— Откуда деньги, дорогой?, — навострила ушки ушлая супруга, — Почему я о них ничего не знаю. Нам что, не на что их потратить. Дворец и загородные резиденции требуют ремонта, а ты разбрасываешь сотни тысяч, если не миллионы… зачем деньгами соришь, любимый?

"М-да в ход пошла тяжёлая конница, — подумал маркиз, но посмотрев на сладкую зовущую улыбку первой леди империи, про себя добавил, — и все всадники из них, архимаги!"

И по тому, совсем не удивился, полной капитуляции своего друга и начальника, когда тот раскололся об источнике таких огромных трат…

— Мы слегка пощипали Вановцев…, — и в течение минут десяти любимый муж, в красках рассказывал, о проведённой недавней операции, не забыв сказать, кому он обязан был возможностью её проведения и с кем пришлось делиться трофеями…

— И ты после этого пытаешься вновь натравить на орден очередных благородных дураков!, — воскликнула Луиза.

— Любимая…, — снисходительно произнёс размякший от близкого присутствия жены император, — все они мои противники в совете. Мне только жаль, что не получается натравить на орден своего двоюродного брата и его клан и их приспешников.

— Ты имеешь ввиду верховного?, — отчего-то развеселилась императрица.

— Ну, а кого ещё… не Ивалье же!, — воскликнул император, заметив перемены в поведении жены…, — Что-то не так?

— Всё не так, дорогой! Ещё как, не так! У меня недавно Лаура была и кое-что интересное поведала. Наша Дана, прибрала к рукам… знаешь кого?

— И знать не хочу, у меня Дранх под вопросом, а она от принца нос воротит. И что ты мне предлагаешь делать?, — рассердился вновь, только успокоившийся правитель империи.

— Тави, ты дослушай до конца, а потом, поверь, Дранх начнёт волноваь тебя в последнюю очередь.

— Ну, не томи, родная!

— Мартин…, когда они познакомились, был, или во всяком случае считался, наёмником…

— Она связала себя клятвой с Мартином…. Не сносная девчонка!, — завопил император.

— Ага, а ты её наследницей, с подтверждением, сделал, — припечатала императрица, — но я теперь считаю, что для нас всех, это самый лучший вариант…, если, конечно, мне не удастся подарить тебе ещё одного наследника или наследницу. Дана не хочет вешать на себя корону и у неё по этому поводу истерики дома чуть ли не каждый день, от того и настроение плохое и с ухажёрами как кобра себя ведёт.