Пол Кемп - Богорождённый

— Помочь, — повторил вслед за ним мужчина. Казалось, он оглушён. В его глазах выступили слёзы, и он громко сглотнул.

Глядя ему в глаза, Васен медленно потянулся и сомкнул пальцы на наконечнике стрелы.

— Чтобы помочь.

Слова, наконец, пробились через пелену. Мужчина посмотрел вниз на солнце и розу на щите Васена.

— Ты жрец?

— Я служу Амонатору, — ответил Васен.

Глаза мужчины переполнились слезами, но он, казалось, не обратил на это внимания. Отчаянная, болезненная надежда заменила слёзы и стала искать подтверждения в глазах Васена. Он ослабил тетиву, опустил лук, схватил Васена за плечи и принялся его отчаянно трясти.

— Помоги ей. Пожалуйста.

Прежде чем Васен смог ответить, мужчина рухнул ему на руки и принялся всхлипывать, как будто напряжение, державшее его на ногах, наконец пропало.

— Пожалуйста, помоги моей жене. Помоги ей.

Васен позволил эмоциям мужчины свободно изливаться. Орсин с сочувствием в глазах посмотрел на него. Через какое–то время мужчина отстранился, встал на своих двоих, вытер лицо и нос, заметно пристыженный.

— Простите. Просто я. Мне нужно. Просто помогите ей.

Он потащил Васена к вязу, к своей жене.

— Как её зовут? — спросил Васен, опускаясь на колено, чтобы осмотреть бесчувственную женщину.

— Элли.

— А тебя?

— Герак.

— Я Васен. Это Орсин.

Длинные рыжие волосы женщины закрывали белую, как снег, кожу. Васен нагнулся, чтобы проверить её дыхание, и отдёрнулся от смрада из её рта.

— Что такое? — спросил Герак. — Что?

Васен покачал головой. Он снял свои рукавицы и взял её лицо в ладони. Она была горячей, лихорадила. Её глаза были открыты, но закатились. Он открыл её рот, заморгав от вони, и увидел остатки чёрной пленки, прилипшие к зубам и языку. В животе заворочалось беспокойство.

Он взял её за руку, направил силу Амонатора, оценивая её душу. Он немедленно оборвал связь, когда почувствовал там распространяющуюся порчу. Он попытался не выдать этого.

— Что ты делаешь? — спросил Герак.

— Пытаюсь помочь ей, — сказал Васен. Используя свой щит, как фокус, он поднёс ладонь к Элли и взмолился Амонатору. Когда щит засиял и его ладонь согрелась, он взял Элли за руку и позволил энергии потечь сквозь тело женщины, но увидел, что это ничего не изменило. Когда он закончил, её по–прежнему лихорадило. Он решил, что знает, почему. Тут не в силах был помочь даже более сложный ритуал. Это было за гранью возможностей Васена. Может быть, ей мог помочь Оракул. Может быть.

— Как долго она в таком состоянии? — спросил он Герака.

Герак прочистил горло.

— Не знаю точно. Несколько часов. Это сработало? Что ты сделал?

Он опустился на колени и взял руку жены.

— Элли? Очнись, милая.

— Давайте занесём её внутрь, — сказал Васен, обменявшись многозначительным взглядом с Орсином. Дэва понял, что он хочет сказать, и вздохнул.

— Да, конечно, — сказал Герак и указал рукой. — Наш дом там. Пойдёмте.

Отводя взгляд от мертвецов, Герак провёл их в дом с одним помещением, где слабо пахло овощным рагу. Пол был устлан большим ковром, в качестве сидений выступала самодельная мебель.

Пока Орсин разводил огонь, Васен и Герак уложили Элли на кровать и укрыли её одеялом.

— Ты дома, Элли, — сказал Герак, погладив её по волосам. Он опустился и поцеловал её в лоб.

Герак подтащил к кровати кресло и сел. Васен остался стоять, чувствуя свою тень, которую бросил на стену огонь в очаге.

— Что здесь произошло, Герак? — спросил он.

Не отпуская руки Элли, Герак рассказал ему всё: как он покинул Фэйрелм на несколько дней, чтобы поохотиться, как на него напало существо, которое раньше было Лани Рабб.

— Ты говоришь, что её превратили? — спросил Васен, глядя на Элли и делая выводы.

Герак сглотнул, кивнул.

— В ужасное, искажённое существо. Бедная девочка.

— Продолжай.

Герак объяснил, как он поспешил в деревню и обнаружил, что почти все здесь за исключением его жены мертвы. Он рассказал им о двух мужчинах, одном уродливом и покалеченном, втором — массивном и неопрятном. Рассказал им про Минсера и про кошек.

— Кошки?

— Да. Множество кошек крутились вокруг него. Они были не из деревни. Они казались дикими, крупнее обычных. Я навёл стрелу на тощего, но массивный застал меня врасплох и оставил это.

Он указал на фиолетовый синяк у себя на лбу и на сломанный нос.

Васен выслушал это, обдумывая полученную информацию.

— Почему? — спросил Орсин. Он сидел в кресле, сложив руки на коленях.

Герак посмотрел на него так, будто дэва заговорил на чужом языке.

— Почему что? Почему они это сделали. Не знаю. Откуда мне знать?

— У людей всегда есть причины, — сказал Орсин.

— Сотворить такое с деревней люди не смогли бы, — заметил Васен.

— Не в одиночку, — согласился Орсин.

— Её лихорадка не прекращается, — сказал Герак, указывая на Элли. — Когда она поправится?

Васен посмотрел на него — не говоря ничего и в то же время говоря всё.

— Она… поправится? — настороженно спросил Герак.

— Не думаю, что причина её болезни — в теле. Это в её душе, — тихо сказал Васен.

— Душе? О чём ты?

— Герак, я думаю, они что–то поместили в неё.

— Нет, нет, нет, — замотал головой Герак.

— Я чувствую это. И… оно растёт…

— Нет, нет.

— …и боюсь, именно то, что произошло с Лани…

Голос Герака стал громче, и он стукнул ладонью по рукоятке кресла.

— Нет!

— …случится и с твоей женой. Я не могу это остановить.

Наступила тишина, нарушаемая лишь треском огня и звуком тяжёлого дыхания Герака. Какое–то время он смотрел на Васена, широко раскрыв глаза, как будто отупев от его слов. Он не плакал. Наверное, уже потратил все слёзы, что у него были. Он сложил ладони под подбородком, будто в мольбе.

— Только не моя Элли, — сказал он мягким, как шёлк, голосом.

— Если превращение пойдёт своим чередом… — начал Васен.

Герак поднял руку.

— Не смей говорить то, о чём ты думаешь, в моём доме, в её доме. Не смей.

— Я думал не об этом, — сказал Васен.

Глаза Герака распахнулись, как будто он удивился тому, что на самом деле сам об этом думал.

— Что сможет её исцелить? Другой из твоего ордена?

— На это нет времени…

— Ты этого не знаешь! — сказал Герак, наполовину встав с кресла. Потом, уже тише:

— Ты этого не знаешь.

Васен признал его правоту, склонив голову. Он не знал.

— Она носит нашего ребёнка, — сказал Герак дрожащим голосом. Он посмотрел на Васена так, будто эти слова были обвинением.

Васен не собирался сдаваться. Он знал, что не повернётся спиной к Гераку, к Элли, к их ребёнку. Возможно, Элли и ребёнок смогут продержаться достаточно, чтобы успеть попасть в аббатство.

— Оракул может помочь ей, — сказал Васен.