Алекс Джиллиан - В поисках Авалона

— Разбуди меня, Джон. — произнесла она, хотя сказать хотела совсем другое. — Мне так надоел этот ужасный сон.

— Ты знаешь, как будят спящую красавицу? — лукаво улыбнулся Крейн. Лицо его приблизилось, теплое дыхание мужчины запуталось в ее ресницах. Горячие губы нежно коснулись по очереди ее глаз, скользнули по виску к краешку губ.

Его губы замерли на ее щеке, ресницы девушки затрепетали, и она открыла глаза, чтобы посмотреть в лицо своему мучителю. Сейчас в его объятиях она ощущала себя сильнее, гораздо сильнее, чем раньше, но все же была слаба для того, чтобы отвергнуть нежданную ласку. Вопреки всем доводам разума и предостережениям Мадлен, ее душа стремилась к Джонатану Крейну. Джейн искала себе оправдания и объяснения столь странным порывам, но не могла найти. Может, это и есть магия? Та, что одурманила Луизу и сбила с пути Элизабет, перечеркнув начисто все убеждения и принципы. Что, если она не только является последней из рода Браунов хранительницей древнего заклятия, но и сама находится под колдовскими чарами Креймона, разорвать и рассеять которые не способно ни время, ни разум. Не об этом ли толковал Брайан, когда пытался объяснить навязчивое желание покинуть Сомерсет, рано или поздно охватывающее всех женщин ее рода. "Любовный яд в твоей крови" — так он сказал. Но истинно ли его утверждение? Джейн неуверенно подняла руку и робко коснулась прохладной щеки Джона кончиками пальцев. Темно-зеленые глаза неотрывно следили за быстрой сменой чувств на ее лице. Мгновение замерло, часы остановились, и Джейн показалось, что она попала во временной вакуум, в котором существовало одно понятие, одно измерение — сейчас. Это было удивительно и мощно по силе ощущений. Никогда прежде ей не доводилось чувствовать столь глубокое единство с…. Но с чем или, правильнее сказать — с кем? Последние несколько часов она только и делала, что задавала вопросы себе, Богу и окружающим, но сейчас остался только один. И он пульсировал в ее мозгу, раскаленной иглой царапая нервные окончания.

— Кто я?

Она не была уверена, что произнесла это вслух, но по выражению глаз Крейна догадалась, что он понял ее.

— Сегодня ты Джейн. — прошептал он. — Джейн Браун. Но кто знает, кем ты будешь завтра.

— Луиза была уверена, что твои чары рассеялись. — очерчивая пальцами дуги его бровей, проговорила Джейн. — Только она ошиблась…. Да?

— Какой ответ ты хочешь услышать? — мягко спросил Джон. Приподняв ее лицо за подбородок, он слегка, почти вскользь коснулся ее губ. Руки Джейн утонили в его густых и черных, как сама ночь, волосах. Ее убедили в том, что душа его так же темна, а сердце давно забыло о существовании простых человеческих чувств, оставив себе только коварство, жесткость и властолюбие….

— Честный. — просто сказала она. Ей говорили, что он не знает, что есть искренность и теплота. Он — само зло, и сделает все, чтобы обманом убедить ее служить ему. Он — бессмертный лжец, прекрасный маскирующийся хищник, умелый и беспощадный искуситель.

— Ответь сама. Ты знаешь…

"Чтобы тебе не сказал Креймон, какими бы словами не обольщал, и как бы тебе не хотелось поверить ему, помни, что главное его оружие — власть над всеми струнами женской души. Он целую вечность практиковался в умении лгать, и повелевать сознанием. И почти пять веков Креймон ждал случая, возможности повернуть время вспять и возродить зло на земле. И не погнушается никакими способами. Не пытайся найти в нем человеческие слабости и чувства, их нет. Он перестал быть человеком тысячелетия назад, и не помнит, как уязвим смертный. Помни, кто ты, Джейн Браун."

Но кто она? И кто он? Истина неуловима и многогранна. И в это остановившееся мгновение весы неопределимой истины замерли в равновесии. Она оказалась посередине. Вместе с ним. Между добром и злом, запертые в ловушку времени. Нет никаких критериев и абсолютных значений. Добро и зло неотделимы, они всегда идут рядом, переплетаясь друг с другом. Бог учил, что ложь — это зло, но разве ложь во спасение не есть проявление милосердия и заботы о ближнем? Бог сказал: "По образу и подобию своему", но почему же мы тогда рабы, рабы Божии? Не лукавство и это, не обман ли?

— Я не знаю, Джон, но я хочу узнать. — сказала она.

— Как ты думаешь, если бы ты была околдована, смогла бы ты сопротивляться мне? Могла бы думать о чем-то, кроме меня? — он настойчиво и в тоже время нежно посмотрел в растерянные серые глаза девушки. — Тебе сложно, Джейн. Ты стоишь на границе, на перепутье, и не знаешь, куда свернуть. Правда сейчас для тебя размыта и призрачна. Но только от тебя зависит, каким будет завтра. Ты решаешь, Джейн. Думай, учись находить истину самостоятельно. Отпусти свое сознание и ответ придет сам. Не я, и не мои противники не должны влиять на твое решение. Однажды я поддался чужой воле, предпочел своим мыслям — посторонние. И где я сейчас? Ваш Христианский ад — смешон. А мой, мой — настоящий. И я возвращаюсь в него каждый день, чтобы находить силы для борьбы, чтобы надеяться, что завтра, завтра я вырвусь из этого бесконечного круговорота, и вернусь туда, где все началось, туда, где можно еще исправить совершенные ошибки и излечить уставшую озлобленную скитаниями душу. И я не просто слепо верю в это, я предпринимаю действия, ибо бездействие для меня хуже, чем отречение. Слепая вера без знаний, доказательств, без попыток докопаться до истоков формирования — ошибочна и порочна. Она разлагает человека, лишает самостоятельного мышления и индивидуальности.

— Пожалуйста, хватит. — попросила Джейн, положив пальцы на его губы. — Так много слов. Я совсем запуталась. — она посмотрела в самую глубь его глаз. — Элизабет верила. Она слепо верила. Тебе.

— Нет. — покачал головой Джон, впервые не скрыв от нее промелькнувшей во взгляде боли. Он осторожно отнял ее руку от своего лица.

— Да. — кивнула Джейн. — Когда ты прочтешь дневник, ты не найдешь ключ, который поможет положить конец скитаниям и вернуть тебя к началу. Но обретешь кое-что другое. Вы оба искали смысл, истину и правду, но так и не нашли. Она отступила из трусости, а ты по каким-то своим причинам, но тебе повезло больше. У тебя есть вечность, чтобы исправить это, а у нее — ничего не осталось, кроме веры в твое спасение. Она умерла с этой мыслью, с этой надеждой и "слепой верой", что однажды она вернется, чтобы забрать тебя в рай, о котором ты мечтал. Так она сказала.

— И они послали мне тебя, сделав так предательски похожей на другую. — в голосе Крейна послышался металл. — Но я больше не попадусь в эту ловушку. Не будь ведома их волей, не заблуждайся. Я никогда не любил Элизабет. А она никогда не верила в меня. Это придумали ОНИ, чтобы запутать тебя. Человек, особенно женщина, становится очень сентиментальной и доверчивой, когда дело касается мелодраматических сюжетов. Тебе говорят, что я абсолютное зло, но одновременно навязывают романтичную трагедию, где я играю главную роль. Прислушайся к своим ощущениям, Джейн. Я жил до Элизабет три с половиной тысячи лет. И по ИХ словам, я был чудовищем с самого рождения. Так, как же я мог изменить своей натуре и испытать чувство к простой смертной женщине? И чем она могла отличаться от тех, которые окружали меня на протяжении тысячелетий? Ваша вера, Джейн, построена на возвышенности страданий и отречений над всеми благами, которыми обладает жизнь. Синдром жертвенности и собственной никчемности перед великой силой Создателя, вот чем наградила вас ваша вера. Идеология послушания и принесения собственных интересов в пользу Всевышнего внушалась вам веками. И ОНИ решили сыграть на этом. Вся эта легенда насквозь фальшива. Ты должна поверить, что я способен на человеческие эмоции, и в итоге, принести в жертву собственные чувства, выбрав высшую цель, в данном случае довольно туманную цель, заключающуюся в безопасности Сомерсета и изгнании из вашего идеального мира злых сил, то есть меня. И, конечно, ОНИ страхуются, придумывая разного рода препятствия и создавая вокруг меня ореол печальной славы, чтобы ты вдруг не передумала и не выбрала другого Бога. Ты посчитаешь, что во мне говорят обида, злость и тайный умысел, но это лишь слова. Ты слушаешь их, но верить не обязана. Твой разум закрыт, и ты не умеешь видеть реальность так, как вижу ее я. Твой мозг — ограничен, но это не означает, что ты глупа. Просто эволюция сделала вас слепыми и глухими. И это выгодно тем, кто хочет управлять вами, и ОН делает это умело и точно. Но в тот момент, когда я освобожу твою душу из тисков земного притяжения и паутины лжи, опутывающей тебя всю сознательную жизнь, ты, может быть, поймешь, как я был прав, но уже никогда не скажешь мне об этом. Мы дети разных цивилизаций и обречены жить в параллельных мирах. Сегодня они пересеклись, но это лишь мгновение. Твоя жизнь — мгновение, если сравнивать с вечностью, которая ждет меня.