Алексей Палей - Избушка [СИ]

— Вы не пожалеете! — Воскликнул мужик, однако, без прежнего энтузиазма.

— Любезный! Если вы закончили, то я хочу продолжить наш разговор.

— Резко заявила аббатиса, кивнув в мою сторону.

— Да, да! Удаляюсь… — Хозяин постоялого двора исчез. Это что, магия такая? Раз, и нет.

Пока трактирщик уговаривал меня остаться, в зал таверны никто не входил, желающих просили подождать, намекнув, что хозяин разговаривает с ведьмой и монахиней. Люди отнеслись к предупреждению с пониманием и подождали. А вот теперь спешно занимали столики.

Всё — таки на ресторан это заведение пока непохоже, хотя и с претензией на соответствующее обслуживание. Ну, по крайней мере, нас. Подошедший величественный официант, элегантно одетый, услужливо положил перед нами по меню и вежливо предложил выбрать заказ. Парень наверняка единственный профессиональный официант в этом городе.

Аббатиса скорбно что — то посчитала на пальцах и заметно обрадовалась. Мне рассчитывать ничего ненужно, поэтому и с выбором проще, всё что захочу и, причём, за всё уже заплачено. Впрочем, наедаться на завтрак не следует, даже если гарантированно, что лишние калории не перейдут в лишний вес. А вот поговорить в такой окружающей обстановке, когда вокруг повышается шум от желающих выпить, просто невозможно, разве что смогли нормально познакомиться.

Закончив завтрак, я приглашаю аббатису в свою комнату, заодно прошу официанта, который ненавязчиво торчал рядом с нашим столиком, принести туда же печенье и свежее молоко. Монахиня соглашается и с первым, и со вторым. Парень торжественно кивает и уходит. Да уж! Вот это выучка!

В своей комнате я показываю на всё сразу, в том смысле — усаживайтесь, где хотите. Женщина правильно поняла мой жест.

Окинув быстрым взглядом комнату, уверено расположилась в удобном красивом кресле. Но, на мой взгляд, выбор не самый лучший: у окна, от столика далеко, подлокотники высоковаты. Пока моя гостья устраивалась, я проверяю содержимое моего кошелька. Высыпаю все монеты на столик и грустно пересчитываю. Нда… Три золотых и это всё. Даже на чай нечего дать. Ладно, придумаю что — нибудь.

— Ин — это же не настоящее имя? — зачем — то интересуется из кресла аббатиса.

— Конечно. Ваше тоже ненастоящее.

— Почти. Юми — не очень распространённое имя, хотя — да, не моё настоящее. — Согласилась аббатиса.

Я не отвечаю; глубокомысленно, по одной монете перекидываю все свои деньги в кошель. Надолго монет не хватило, прямо — таки на раз — два три.

— А как можно заработать денег? — интересуюсь у Юми. — Или хотя бы разменять?

— Заработать? Ну, ты вроде уже заработала. — Заметно недоуменно ответила Юми.

— Э — э? Когда? — Теперь недоумение у меня, причём более заметное.

— Ну, как же! Наш орден объявил награду за достоверную информацию о том, что твориться в деревне и за уничтожение того, что там находилось. — Доброжелательно пояснила женщина. Хотя её голос?

Верхние обертоны слишком чистые, а нижние не хрипят.

— За информацию сколько?

— Пятьдесят монет серебром. И пятьдесят полновесных золотых за уничтожение.

— Угу. — Я прохожу по комнате к окну. — Тогда вам мне платить не за что.

— Это ещё почему?! — Удивилась аббатиса и попыталась встать.

Кресло же, не спешило отпускать из своего мягкого плена женщину. Со второго раза Юми всё — таки выбралась и подозрительно посмотрела на этот шедевр мебельного искусства. — Нужно будет посоветовать поставить такие же у нас в монастыре. Самое то для некоторых посетителей.

Я усмехаюсь. Из таких глубоких и мягких кресел за раз не выбраться, даже если знаешь о подготовленном коварстве.

— Так почему не за что платить? — Спрашивает Юми.

Не знаю отчего, но на женщину она не тянет. Если не ошибаюсь, ей лет двадцать, максимум двадцать один. Или двадцать два?

— Что там происходит — я не знаю, хотя мысли имеются, и уничтожены не все, там ещё много осталось. — Поясняю свои слова.

— Так плохо? — Серьёзным тоном спрашивает монахиня. Не аббатиса, а именно монахиня монастыря Светлой Воительницы.

— Да. Хотя немного информации я могу сообщить. — Прячу кошель во внутренний карман и располагаюсь на стуле у столика.

В этот момент постучали. Может, за нами наблюдают? Очень уж вовремя. Первым вошёл официант, следом двое пацанов лет по пятнадцать. Здоровые такие оболтусы. Наверное, его ученики.

— Ваш заказ, мисс. — Церемонно сообщил парень и чуток склонил голову.

Странно, может, я ошибаюсь, но он должен был поклониться. Вон, его помощнички как склонились.

— Благодарю. — А он стоит как — то странно прямо. Ну — ка, что там у него? Ага! Понятно! Но почему его до сих пор никто не вылечил? Может просто такое сочетание не поддаётся лечению? Похоже на защемление нерва и одновременно сильное засоление этого же участка поясницы.

Блин! Придётся потратить золотой! Сдерживаю тяжёлый вздох. Встаю, подхожу к парню, достаю почти пустой кошель, вытаскиваю монету и передаю ему прямо в руки. На короткий миг я касаюсь его руки, тем не менее, этого хватает. Судя по ощущениям, его болезнь имеет магическую основу… вернее имела.

Парень в первую секунду ничего не понял. Наверно боль прошла очень мягко и без спецэффектов.

— Вы очень щедры. — Он поклонился и сообразил, что произошло.

Всё — таки приятно иметь дело с умным. Парень выпрямился. — ВЫ очень щедры. — Сказал он, возвращая мне монету.

Пацаны заметно огорчились, похоже, им должно было что — то перепасть с такой большой суммы. А получился облом. Чтобы не огорчать их ещё сильнее забираю монету и прячу обратно в кошель.

— Вы можете подсказать мне кого — нибудь достойного, чтобы разменять золото на монеты поменьше? — Спрашиваю вроде бы без всякого намёка.

— Какую сумму вы хотите разменять? — Серьёзно поинтересовался официант.

Он действительно умный.

— Немного. Монету, может две. На медь и серебро.

— Одну монету на медь другую на серебро? — Вопросительно посоветовал парень. В ответ я киваю головой. — Сейчас принесу деньги для размена.

Его ученики ничего не поняли. Аббатиса что — то заметила, но не разобралась. И теперь все вместе удивляются, только смотрятся по — разному. Пацаны изумлены, Юми задумалась. Впрочем, парень ушёл и увёл своих учеников, он сам им объяснит, что сочтёт нужным, а мне придётся разбираться с монахиней. Лучше сразу.

— У парня серьёзно болел позвоночник. Я его вылечила. — Говорю на мгновение раньше, чем Юми успевает раскрыть рот для вопроса.

— А…. Понятно. — Начав, но, не продолжив, Юми немного спешно спросила более интересное. — Научишь?

В ответ пожимаю плечами. Научу, почему — нет? На всякий случай озвучиваю свой жест.

— Научу, хоть сейчас. — Возвращаюсь к столу и задумчиво разглядываю две кружки. Керамика, до фарфора здесь ещё не додумались.