Пол Томпсон - Сага о Копье: Омнибус. Том I

Судно продвигалось вперед и по мере набирания скорости поднималось, все меньшая часть блюдца соприкасалась с водой. Очутившись на дальнем конце залива, около темных подводных камней, закрывавших гавань, Таг с силой потянул за провода и веревку, и корабль послушно развернулся, направившись назад к маяку.

В первый раз судно неслось на полной скорости прямо в самое средоточие толпы на берегу, только в последний момент свернув направо. Многие из зрителей инстинктивно бросились на золотистый песок, не забывая, что в первую очередь это гномское изобретение, и если что-то выйдет из строя, то это случится в самый неподходящий момент. От ветра, поднятого судном, когда оно проходило мимо берега, у женщин раздуло юбки, а шляпы покатились по берегу.

В следующий раз судно неслось еще быстрее и прошло чуть ближе к берегу. Все неистово хлопали в ладоши, В третий раз Лекси вытащил сумку и принялся раскручивать над головой, как пращу, пока ее содержимое не осыпало толпу. Это были маленькие, завернутые в бумагу леденцы, которые днем раньше изготовила жена трактирщика. Толпа обезумела от восторга.

В последний раз судно неторопливо проплыло около самого маяка, огибая большие, одиноко стоящие камни в основании здания. Дженгар оглянулся и увидел улыбающегося Лекси, который махал толпе. Только теперь воин заметил, что его руки все еще крепко сжимают бока сиденья.

Морской Дракон вернулся с моря, ткнувшись носом в землю примерно там же, откуда отчаливал, и влетел на берег. Плошка заскрипела, мокрый песок под ним побелел, оно остановилось меньше чем в десяти футах от собравшихся горожан. Все три новоявленных матроса слезли и низко поклонились, а толпа аплодировала, улюлюкала и орала.

— Прекрасно! — прокричал Таг с улыбкой. — Кто первый?

Свинцовое молчание охватило толпу. Затем один человек нетвердой походкой пробрался вперед.

— Это буду я! — прокричал старый барон. Лекси и Дженгар переглянулись.

— Я поеду, — повторил старик, покачиваясь над гномом, как шаткое дерево на сильном ветру. Он оглянулся, чтобы посмотреть на реакцию Мелиссы, но потерял ее в толпе счастливых гуляк.

— Конечно, сударь, — ответил Таг. — Сейчас проверю лини и…

— Не ты, — фыркнул барон. — Я поведу его.

— Мой господин, — сказал Дженгар, тщательно подбирая слова, — лучше рулевого для этого удивительного изобретения, чем Таг, не найти, у меня так хорошо не получится. С ним будет безопаснее.

Старый барон замахал руками и заорал:

— Ты! Ты сказал, что позаботишься о гноме и его помощнике! Проклятие! Ты сделал их героями! Большое спасибо! Я не хочу от тебя ничего слышать! Моя очередь быть героем!

— Я думаю, что Дженгар хочет сказать, — произнес Таг, — что этот процесс столь сложен, что тонкости его могут ускользнуть даже от лица столь могущественного, как…

Рев старого барона заглушил его слова.

— Ты хочешь сказать, что наемник-неудачник, гном и зеленый юнец могут плыть, а я нет?! Бьюсь об заклад, что даже несчастная собака знает, как управлять этой посудиной! Я плачу за эту проклятую пирушку! Дайте мне подняться на корабль!

Лекси и Таг переглянулись и пожали плечами. Дженгар хранил серьезное молчание, устремив взгляд куда-то за спину старого барона и немного вбок.

— Посмотри на это с другой стороны, — проворчал мелкий барон, — Если это удачное изобретение, как представляется, может, я решу оставить его себе и верну тебе твоего блохастого приятеля. Обмозгуй-ка это!

Дженгар вздохнул, а Таг занялся проверкой рычагов. Все было приведено в состояние готовности, пока старик привязывался к сиденью у пульта управления, как делали это другие.

Дженгар, стоя по колено в воде, указывал на разные рычаги:

— Дроссель. Клапан пара. Руль. Я не советую тебе делать это, барон, и, честное слово, если ты не прислушаешься к моему совету, ничего хорошего из этого не выйдет.

Старый барон взревел:

— Честность! Она мало что для тебя значит, проклят ты или нет! Ты говорил, что избавишь меня от гномьей угрозы!

Дженгар пристыжено потупил взор:

— Да, но у этих слов не одно значение. Гном, который тебе не угрожает, не угроза. Также есть разница между угрозой со стороны гнома и угрозой…

Старый барон заглушил его слова громким криком:

— В сторону! — и на полную катушку открыл клапан пара.

Морской Дракон ринулся вперед, заново высвободившись из плена, сильно накренился и качнулся влево. Старый барон занялся рычагами управления, и красный цвет его лица стал еще темнее.

Отчалив с хорошим клубом пара. Морской Дракон с каждой секундой набирал еще большую скорость, как будто его толкали вперед гнев и раздражение старого барона. Первый круг судно сделало очень близко от берега, второй — еще ближе, оба раза подняв за собой в волнах прибоя струю колких брызг, которыми залило ближайших гуляк. Морской Дракон проносился мимо — казалось, что он едва касается поверхности. Старый барон крепко держался за рычаги.

Затем судно повернуло к выходу из бухты с его чернозубыми подводными камнями. Оно неслось к ним неминуемо и необратимо, и Дженгар различал маленькую фигурку старого барона, пытавшегося вернуть Морского Дракона на безопасный курс.

Таг теперь кричал:

— Я так и знал! Он потопит его! Он идет слишком быстро! Поворачивай, что б ты взорвался! Поворачивай!

С этими словами гном бросился на песок, не в силах вынести подобного зрелища, и стал единственным из всех присутствующих, кто пропустил свидетельство величайшего триумфа гномского изобретения.

Потому что именно тогда Морской Дракон полностью поднялся над поверхностью залива. Не намного, не на столько, чтобы старый барон ощутил настоящее чувство полета, но вполне достаточно, чтобы позволить ему миновать острые камни, преграждающие вход в залив. Судно упало, затем опять поднялось и упало опять, в третий и в четвертый раз, как плоский камень, брошенный умелой рукой. Красная плошка сияла в солнечном свете, как горячая кровь. Самые дальнозоркие наблюдатели позже скажут, что, когда судно превратилось в маленькую точку, старый барон все еще тянул за рычаги.

Вскоре Морской Дракон скрылся из виду.

После того как волнение улеглось, а пиво кончилось, гуляки разбрелись по своим домам. Наконец на берегу остались только Таг, Дженгар, Лекси и Мелисса, стоявшие очень близко друг к другу, и писец. Последний пытался как можно быстрее записать свои наблюдения, занося в летопись неожиданную трагедию. Они все сидели у фундамента маяка, глядя на заходящее солнце, как будто в любое мгновение порыв ветра или шипение пара могли возвестить о возвращении Морского Дракона.

— Боюсь, это моя вина, — печально произнес гном.

— Нет-нет, — мягко сказал Дженгар. — Если только в самую последнюю очередь.