Елизавета Тьма - Господин Вечности [СИ]

Если бы не Призраки… однажды я бы, безусловно, перестал быть для окружающих прекрасным сувениром, превратившись в хозяина. Но никогда не стал бы для них своим. Никогда не рухнула бы эта стена, чёткой границей отделявшая меня от всех остальных.

Смешно от факта, что всё это — благодаря онлайн-игре, виртуалу, мировой паутине. Тому, что так осуждаемо многими. Я бесконечно благодарен моему веку и миру за то, что он дал мне.

И тут мысли из моей головы испарились.

Мимо нашей бредущей по коридору и вяло переругивающейся компании продефилировали две идущие под ручку пары. Ксана держала под локоток Стаса, мило о чём-то с ним беседуя. Оля держалась более независимо, но шла рядышком с ещё одним из этой компании! Вроде бы этого смуглокожего метиса, звали Ренатом.

— Это что за неведомая хрень? — не постеснялся поинтересоваться я.

— …?! — нецензурно добавил светлый брат.

— Бывает, — философски пожал плечами Шон.

— Только не с нами! — агрессивно вскинулся Ван.

Глядя вслед двум парочкам, я не очень понимал, что вижу перед собой. На вид всё хорошо и замечательно, почему бы девчонкам не заинтересоваться такими видными парнями? Но почему же в таком случае у меня челюсти сводит от желания порвать этих уродов в клочья, чтобы они никогда не приближались к моим сокурсницам?!

Ревную, что ли?

Последняя мысль стала ушатом холодной воды на голову. Чёрт! Хорошо, я притих. Но наблюдаю! Слежу за каждым шагом.

Успокоиться мне всё же не удалось. Домашнее задание я был не в силах делать. И раньше-то домашку перед самым уроком писал на коленке, но в этот раз всё валилось из рук. Даже на книге не могу сосредоточиться! А ведь в руках не самая скучная космофантастика.

Нет, ну какого чёрта?! Раньше сокурсницы не проявляли даже зачатков дружелюбия к этим уродам! Скорее уж открытую враждебность.

Когда это стало невыносимым, я мигом успокоился, и пошёл разобраться с перевязкой. Отодрав старые пластыри и сняв бинты, с радостью обнаружил, что всё начало активно заживать. Где были самые мелкие царапины, не осталось даже шрамов, из остальных ран уже не сочилась тёмная сукровица. Но ещё дня три-четыре придётся походить перевязанным, как начинающая мумия. Джинсы, майка со смайликом, кроссовки, волосы в хвост, всё, я к девчонкам.

— Ты куда? — поинтересовался Ван, отрываясь от учебников и тетрадей, разбросанных по всей его части комнаты.

— Проветриться, — отмахнулся я. — Чего и тебе советую, а то скоро книжным червяком станешь.

В закрытую за спиной дверь врезался учебник, брошенный меткой братской рукой. Недостаточно быстро в этот раз!

На стук в двери открыла хмурая Оля.

— Ты взъерошенный как воробей на холоде! — она улыбнулась, увидев меня. — Что-то случилось, малыш?

— Соскучился, — заявил я, самым наглым образом заходя в комнату и обозревая происходящее.

На Оксанином диване вольготно и нагло расположился нормандец. Сама она сидела с другого края с книгой в руках.

— Неведомая хрень продолжается, — сделал вывод я. — Ксаночка, что это здесь делает?

— "Это" зовут Стасом и он здесь сидит, — улыбнулась мне Ксанка. — Малыш, что-то случилось? Ты весь какой-то взъерошенный… — повторила она слова подруги.

— Случилось, что "это" занимает моё сидячее место, — окончательно обнаглел я.

— Малец, ты совсем краёв не видишь, — сощурился нормандец.

— Стасик, не трогай Ирдеса! Он же ещё ребёнок, — попросила Ксанка. — Ирдес, не ерепенься, пожалуйста. Твоё место в моей душе никто занять не смеет.

— "Стасиками" тараканов зовут, — буркнул я и Оля рассмеялась.

— Он всегда такой наглый? — поинтересовался у девочек нормандец.

— Это он сейчас ещё мирно себя ведёт, — успокоила Оля.

— Ирдес, солнышко, поможешь мне с биологией? — спросила Оксана. — А то я никак не могу разобраться…

— Я бы сам мог тебе помочь, — тут же вскинулся Стас.

— Стасик, у тебя у самого с биологией не всё в порядке, — отшила девушка нормандца.

— Делаю домашку за еду! — заявил я, прихватизировав запасной стул и подтаскивая его к Оксаниному столу.

— Может и мне тогда поможешь с заданием? — провокационно поинтересовался Станислав Добровольский.

— За еду, приготовленную заботливыми женскими руками, — внёс коррективы я, открывая учебник. Обвинительно ткнул пальцем в противника: — У тебя я не вижу ни женских, ни заботливых ни вообще рук! Так, заготовки какие-то. Верхние цапы.

— Ну каков наглец! — вместо ожидаемой вспышки ярости, сокурсник громогласно заржал.

Поговорить с девочками без свидетелей мне так и не удалось. Пока я объяснял им последнюю тему по биологии, Стас маячил за спиной, вызывая периодический рык с моей стороны. Потом и вовсе припёрся метис увивавшийся вокруг Оли.

Единственное, что я смог сделать для девочек, это выпихать парней взашей, уходя, когда мы закончили разбирать уроки. Для чего понадобилось процитировать параграфы правил поведения в Академии, в том числе пункт о правилах пребывания студентов мужского пола на территории девочек. И напомнить, что я могу в любой момент пожаловаться мастеру.

Единственное, что немного успокоило — сокурсницы не выглядели слишком нервными. Всё равно перед отъездом, если не удастся всё выяснить другим способом — воспользуюсь родовой печатью. И если что-то действительно не так — нурманы сильно пожалеют.

На следующий день всё пошло по кругу. Четвёрка выпендривалась, им подпевали старички, которых Мистраль раньше частенько застраивал в три ряда на подоконнике. На литературе Стас и компания соловьём разлились, вторя преподавательнице как грёбаный ксерокс. Смотреть противно. Слушать вообще невыносимо тошнит. Наушники, музыка, кирпичное выражение лица, а то ведь влезу, не выдержу. Пусть Ван сегодня в словесные баталии лезет, если ему не лениво.

— Ну а что вы скажете, рит'Рау? — обратилась к нам литераторша, когда её подпевалы закончили свой концерт.

Убрав звук в наушниках я переглянулся с братом. Повернулся к преподавательнице. И ответил, пожав плечами:

— А я не слушал.

— Ага. Там нечего было слушать, — кивнул светлый.

Когда литераторша закипела как чайник, стала красной от злости, мы с братом ударили по рукам и незаметно включили каждый свою музыку обратно, приготовившись "слушать" ор.

Благо, хоть орала она недолго, звонок раздался уже минут через пять. И мы быстро смылись.

А на выходе я чуть не врезался в Шона.

— Опять?! — старший брат аккуратно схватил меня за плечи. — Я тебе вчера что сказал?! Ван, малой под твоей ответственностью, какого демона он на занятиях, а не в потолок плюёт, отлёживаясь?!

— Сам его остановить попробуй, — предложил Ван. — Он же упёртый до невыносимого.

Тяжко вздохнув, и молча посетовав Небу на нелёгкую мою судьбу, я вывернулся, одним слитным движением оказался за спиной брата и отвесил Шону пинка! То есть, хотел отвесить, но задел лишь краешком, потому что это мордоворот увернулся с кошачьим проворством. Ещё и за ногу меня поймал. Я снова вывернулся… Голова с недосыпу кружилась, а в боевой ритм я не входил. Поэтому, видимо, и врезался спиной во что-то, впечатав это что-то в стену и заставив материться.