Мария Ефимова - Потомок Хранителя

— Глэйд, оставь нас, — повелела она властным тоном.

— Как прикажете, госпожа, — с поклоном ответил один из наездников, одетый, в отличие от других ведьмаков, в странный узкий костюм из кожи и тяжелый плащ. Лица его Гораций не рассмотрел из — за складок широкого и низкого капюшона.

Тут же противные летучие твари с диким хрюкающим визгом взмыли в небо, но не отправились к месту сражения, а исчезли где — то в восточной части лагеря. Оттуда стройными рядами выходили новые отряды орков, гоблинов и троллей, чтобы присоединится к нежити в степях. Центр лагеря же они предусмотрительно обходили.

Гораций стал хмур, как туча, и медленно приблизился к Сфере. С единорога не сошел.

Колдунья же, оставаясь все в той же расслабленной позе, скользящим взглядом осмотрела Горация и, наконец, молвила:

— А ты очень храбр, король эльфов, раз решился прийти ко мне в одиночку. Я вижу, ты уверен в своих силах.

Гораций был готов услышать в ее голосе нотки подчиняющей себе магии, но не обнаружил ничего подобного. Кажется, единственной магией здесь была лишь слегка гудевшая мощная защита на черных доспехах Сферы.

— А ты, видимо, тоже, раз отослала свою охрану, — зло парировал Гораций.

— Я не хочу с тобой драться, — почти лениво протянула она, вращая в руке эфес меча. — Эту бессмысленную войну можно прекратить.

— Ты развязала ее в угоду своей прихоти и из жажды власти! А теперь говоришь, что она бессмысленна! Из-за твоих игр погибло столько славных воинов!

Гораций был почти взбешен, хотя редко что могло разозлить его. Столетия, проведенные на эльфийском престоле, воспитали в нем черты настоящего правителя: твердость в решениях, спокойствие и холодность ума, но теперь он, казалось, потерял их все разом.

Сфера же нисколько не переменилась:

— Их погибло бы еще больше, если бы вы продолжали войны между своими королевствами. Если ты не забыл, вы, эльфы, воевали с людьми, а гномы со светлыми ведьмаками.

— Но теперь мы едины!

— Только из — за того, что темные ведьмаки стали угрожать всей Токании. Вы объединились благодаря мне! Теперь мы можем построить новый мир: тихий и спокойный. Дети наших народов никогда не узнают, что такое война. Разве Токания не стала бы лучше, если бы ей правила одна могущественная королева? Никто не посмеет начать войну против соседа, и каждый, кто захочет нарушить мир, предстанет пред моим судом! Это будет мир абсолютного порядка, все ваши королевства, а так же вольные народы: орки и дриады, станут моими вассалами. Поверь, эльф, ваша нынешняя борьба за свободу глупа, ведь жесткая централизованная власть — это основа мира и порядка!

— Ты утверждаешь, что хотела мира и благополучия для Токании, и для этого выбрала путь войн и разрушений?!

— Порой невозможно установить гармонию, не пройдя через огонь пожирающего хаоса.

Гораций даже зашипел от ненависти к колдунье.

— Все твои слова — лож! Ты прикрываешься благими намерениями, пытаясь выставить нас глупыми детьми, которым захотелось свободы от своих слишком заботливых родителей! Ты жаждешь власти, и все твои злые деяния направлены лишь на то, чтобы питать темную сторону твоей души, которая позволяет тебе творить магию! Ты — чудовище!

— Отчасти ты прав, — легко и беззлобно согласилась Сфера, пожимая плечами в черных зубчатых доспехах, — я была рождена у темных ведьмаков. Все наши потомки — прирожденные маги. Мы из поколения в поколение обучаем наших детей открывать темную сторону души и творить магию с помощью ее энергии. Эту сторону питает вся агрессия, ненависть, боль и эгоизм, что бушуют в мире. Южные Монахи обучают нас тайнам черной магии. Она жестока, но справедлива. У тьмы тоже есть свой порядок, Гораций, и своя гармония. Но мое происхождение не означает, что я — абсолютное зло. Я правда хочу мира для Токании, и действительно смогу стать справедливой правительницей для нее.

— У нас уже была блюстительница мира — фея Кристл, которую Хранители призвали из Утопии в наш мир. И судя по твоим речам, я думаю, в ее исчезновении ты играешь не последнюю роль!

Гораций даже отпрянул слегка, когда увидел, как мгновенно переменилась Сфера. Она широко распахнула ибанитовые глаза, в них плясал огонь ненависти. Колдунья тут же выпрямилась, прейдя в напряженную угрожающую позу.

— Эта приторная фейка с ее сердобольной душой все равно не смогла бы долго охранять ваши народы от войн! — прошипела колдунья, и по ее лицу змейками поползли страшные тени от опустившихся со лба прядей черных волос.

Теперь она смотрела на Горация исподлобья, сверля его леденящим душу взглядом. Эльф не без труда выдержал эту битву глазами. И ответил:

— Ты убила ее! Ради жажды власти ты идешь на все. Ты погубила даже собственного брата! — Гораций вскинул меч, направив острие на Сферу. — К счастью, я здесь и смогу помочь Хару одержать над тобой победу. Я помогу ему, а так же Кристл! Сегодня она возродится вновь! Так предрек Омут Будущего.

— Это невозможно, — уверенно отрезала Сфера, так же вскидывая тонкий зазубренный меч и вставая в боевую позицию, — я своими глазами видела, как она умерла! Пусть феи и души дриад, отдавших себя в жертву на празднике Крови Ирмены, но когда Хранители призвали Кристл в наш мир, она вновь стала смертной! И никто из ныне живущих не смог бы возродить ее вновь!

— Ты можешь не верить предсказаниям, но я сделаю то, что должен.

Теперь Гораций говорил спокойно и отчетливо, он полностью совладал с собой, усмирив кипящую в душе ярость. Она лишь туманила разум, не давая сосредоточиться на предстоящей схватке. Сфера, напротив, разозленная речами короля, тяжело дышала, стиснув зубы и слегка приподняв верхнюю губу; ее красивые стрельчатые брови дрожали от гнева. Гораций с колдуньей будто поменялись местами. Эльф вразумил себя, что ярость ослепит его и станет его врагом, Сфера же, поняв, что поколебать уверенность Горация ей не удастся, вскипела от злости и разочарования.

Гораций не стал дожидаться, когда она нанесет первый удар. Король глубоко вздохнул, обратился в себя, прислушиваясь к биению сердца. Подловив его ритм, он стал тихо выговаривать заклятие на эльфийском языке, выбрасывая из уст каждое слово точно под удар сердца. Эльф ощутил прилив сил, текущих из древнего языка, пропитанного мудростью и мощью веков. Гораций копил в себе эту трепещущую силу, добавляя к ней и энергию своей души. Единорог тихо заржал и тряхнул гривой, чувствуя, что его хозяин вкладывает в это заклинание самого себя. Волшебное существо осторожно стало прибавлять к энергии Горация свою, а король, упиваясь незабываемым ощущением силы, копившейся в нем, как в сосуде, все громче и громче выкрикивал слова. Грохот сердца почти оглушал его, превратившись в удары тяжелого колокола. В своем заклинании он молил мать Землю и отца Небо помочь ему в этом стремительном рывке, который он собирался совершить. Он молил Хранителей и взывал к их помощи, обращался даже к богам дриад и к независимым ангелам, которые уже раз заступились сегодня за войско Союза. Гораций концентрировал силу и в своем мече, намереваясь выплеснуть через него всю мощь заклинания. Воздух вокруг эльфа задрожал, будто готовый взорваться, и эльф почувствовал, как наэлектризовались его бледно — золотистые волосы. Единорог заплясал на месте от тревоги и нетерпения.