Мария Ефимова - Потомок Хранителя

— И только — то?

— Есть еще одно! — мгновенно отозвался Гонандорф.

— Что? — поторопил Хару.

Вульфгар вдруг отрицательно покачал головой и жестом остановил Гонандорфа.

— Это всего лишь теория! Тебе не стоит забивать голову ненужными мыслями! Если все оправдается, ты первым об этом узнаешь.

— Ну, уж нет, — стоял на своем Хару, — Я пришел сюда за ответами и намерен их получить. Скажите мне, с чем это связано?

Вульфгар терпеливо скрестил руки.

— Фея Кристл…, - нерешительно начал он.

— Вы нашли ее?

— В этом — то всё и дело. Ее нет в Утопии, но и в мире живых она отсутствует уже больше столетия. Мы давно занимаемся ее поисками, и у нас есть несколько теорий о ее исчезновении, которыми тебе лучше пока не забивать голову.

— Но как это связано со мной?! Ответьте!

— Сейчас мы и пытаемся это выяснить, — Вульфгар вздохнул и скрестил пальцы, намереваясь подвести итог разговору. — Лучшим решением сейчас будет встреча с мудрецом Аватаром, возможно он что-то почувствует.

Хару встрепенулся. Фея Кристл — Хранительница мира между народами была важной опорой всех королевств. Ее исчезновение, произошедшее больше столетия назад, потрясло всю Токанию. И если судьба Кристл могла как — то зависеть от него или его друзей, то он хочет знать всю правду.

— Где мне найти этого мудреца?

— Ты встретишь его в Землях Драконов, мой друг. Он расскажет тебе все, на что не нашлось ответов у нас. Мы надеемся на его знания и опыт и думаем, что он — то точно сможет прояснить ситуацию и для нас самих.

Хару опустил глаза в пол, разглядывая мраморные плиты зала.

— Что ж, — прошептал он, решаясь, — раз так, то я готов сделать то, что вы просите. Но как? Как мне открыть темную энергию в себе?

— Прежде всего, запомни одну вещь, — назидательно поднял палец Вульфгар, — что бы сразить Аскарона, тебе потребуется не только магия, но и твоя храбрость, ум… и помощь друзей конечно! Что касается энергии тьмы, для ее открытия ты должен найти в ней общую грань со стороной света, почувствовать не только их различие, но и единство! Ты должен заняться медитацией на заходе солнца, когда мир погружается во мрак. Выбрось все мысли из головы и почувствуй незримую энергию, а затем позволь ей распространиться по всему телу.

Видишь ли, когда в тебя ударила молния темного ведьмака, в пораженном месте скопились крупицы темных чар. Начни с этого места, используя ту энергию как основу. Так будет проще. Сначала найди равновесие в себе, и только потом неси его в мир.

Вульфгар замолчал, и Хару почтительно откланялся четверым воинам.

Когда он поднял голову, тела Хранителей уже стали таять в воздухе, растворяясь в набегающем мраке. Краски замка потускнели, а вскоре и вовсе выцвели, подобно картинкам в старой книге. Пение птиц исчезло, медленно затихли звуки журчавшего фонтана. Хару понял, что вот — вот вернется в свой мир.

— Постойте! — крикнул он.

— Когда ты будешь готов, я буду рядом с тобой… — послышался затихавший голос Вульфгара, а затем все провалилось в беспросветную тьму.

Сознание давно вернулось к Хару, но он продолжал все так же лежать, боясь открыть глаза и увидеть перед собой нечто ужасное.

Кругом царила тишина, и ведьмак, решив воспользоваться ее существованием, пожелал провалиться хотя бы в тягостный нездоровый сон, но осознание опасности не давало ему и этой жалкой возможности на отдых.

Чем больше Хару возвращался к реальности, тем сильнее он чувствовал, как грудь при каждом вдохе обливалась огнем, а спина немела и казалась каменной, будто он уже много часов лежал на снегу. Холод! Только сейчас Хару понял, что вдыхает в замерзшие легкие колкий морозный воздух. Горло пересохло и саднило. Ведьмак со стоном раскрыл глаза, чувствуя себя полуживым.

— Хару! — послышался столь знакомый и милый голос. — Наконец — то ты очнулся!

От радости ведьмак резко приподнялся на локтях, боясь, что голос ему почудился сквозь болезненный бред. Не успел он осознать происходящее и оценить обстановку, как острая боль пронзила его тело, стирая все остальные чувства. Грудь будто разорвалась на части. Воздух со свистом вырвался изо рта, и Хару вдруг почувствовал, что вдох сделать уже не в состоянии. Он вновь откинулся на морозную землю, судорожно пытаясь восстановить дыхание и прийти в себя. На миг отупляющая боль застлала собой весь мир и все его существование, и юноша чуть не лишился сознания.

Над больным склонились два лица. Сквозь дурман Хару едва различал их.

— Заклинание, которое попало в тебя, было очень мощным! — продолжала говорить Ирен, стараясь отвлечь друга от погружения в безумие боли, — я была бы бессильна, даже если бы у меня остался дар целителя. Но все не так плохо, мы смогли перебинтовать тебя, так что самый тяжелый момент уже миновал.

Девушка жалостливо закусила губу, осознавая свою беспомощность. Она была готова отдать жизнь за спасение друга, к которому питала самые нежные чувства, но здесь она не могла сделать что — то большее, чем просто наложить повязку. Хару хотел сказать ей об этом, но слова дались ему с огромным трудом.

Наконец, он поднял голову и попытался осмотреть рану, но тут же со стоном опустился обратно. Его грудь была заботливо перевязана, но ткань взмокла от крови, и, приподняв ее, Хару увидел, что рана была поистине огромной, глубокой и… смертельной. Ее края обуглились под мощью заклятия, а в центре зиял настоящий кровавый кратер. Вся рубашка юноши тоже покрылась кровавыми пятнами. Хару чувствовал, как с каждым мгновением его все больше покидает жизнь, но он все же нашел в себе силы заговорить:

— Ничего! — он с трудом выдавил из себя улыбку. — Я уж как — нибудь выкарабкаюсь.

Трудно было оценить, кто больше нуждался в этих словах ободрения — Адер и Ирен или сам Хару.

Превозмогая боль, ведьмак приподнялся и осмотрел обледенелую стену маленькой камеры, силясь понять, откуда исходит холод. Все было во льду, а с низкого потолка свисали крупные сосульки, грозившие обломиться и упасть на головы узникам.

— Что это за место? — без интереса спросил Хару, стараясь казаться более здоровым.

— Ледяная камера, — развел руками Адер, демонстрируя очевидность ответа, — еще одно изощрение темных колдунов. Надеюсь, Селена и Моран живы и тоже находятся в одной из таких.

Ирен тяжело вздохнула.

— Это все равно ненадолго, — сокрушенно выдавила она, — нас с рассветом следующего дня собираются бросить в кипящее озеро, как главных зачинщиков бунта.

— Остальных заключенных отстегали плетьми и только, — добавил Адер, — здешней кузнице нужны рабочие и…

Внезапно заледенелая дверь карцера взвизгнула шестеренками и, распахнувшись, выпустила наружу густые клубы пара. В проходе возвышались трое стражей. Один из них шагнул внутрь и грубо вздернул Адера и Ирен за ворот одежды.