Мария Ефимова - Потомок Хранителя

И в этот момент время будто бы остановилось. Все заполнила яркая вспышка. Хару, боясь открыть глаза, почувствовал, что падает вниз. Он был уже готов вновь погрузиться в черную воду, лишь бы не быть зажаренным заживо, но кто-то бережно поддержал его и медленно опустил на землю. Хару открыл глаза. Перед ним стоял Вульфгар. Его тело было прозрачным и бледным. Здесь он не выглядел живым, как в Утопии, но его серебристые глаза светились решимостью, выделяясь из остального бесцветного тела.

— Тебе повезло, мой мальчик, — заговорил он. Его голос был громким и раскатистым, словно говорил не он, а его эхо. — Это мир духов, и я все-таки смог пробраться сюда, но больше нигде я не буду в силах тебе помочь.

Оправившись от падения, Хару улыбнулся своему далекому родичу и от всей души поблагодарил его.

Вульфгар улыбался в ответ.

— Я знаю, насколько тебе тяжело под грузом свалившихся на тебя обязанностей и бед. Но поверь, мы выбрали тебя не случайно! Я твой предок и волей не волей ты унаследовал часть моей силы. Ты нужен нам, ты нужен этому миру, ты нужен своим друзьям. Аватар еще многое расскажет тебе. Удачи!

Тело Вульфгара засветилось, и его очертания стали нечеткими. Так же и вся местность вокруг поплыла, как глина под ногами во время дождя.

Когда Хару опомнился, он уже стоял рядом с друзьями. Они выглядели настолько встревоженными, что Хару захотелось спросить, что с ним не так, но язык не желал слушаться команд. В их глазах отражался страх и смертельная усталость, которую сдерживала лишь тревога за друга, не позволяющая путникам повалиться с ног. Моран с готовностью поддержал Хару, который еще не до конца опомнился от перемещения в мир духов и обратно.

— Давай, мой друг! — ласково проговорила Селена, пытаясь хотя бы словом подбодрить колдуна. — Осталось последнее испытание!

— Утрем нос Аскарону! — неутомимо буйствовал Гром, потрясая своим обоюдоострым топором.

Хару, опираясь на руку Морона, взглянул на своих друзей с преданной любовью.

— Конечно! — нарочито весело отозвался он. — Я готов к последнему испытанию.

И хотя все его тело кричало об обратном, маг, натянуто улыбаясь, подавил желание закрыть глаза и провалиться в забытье.

— Неужели мы не можем помочь ему хоть чем — то? — растерянно спросила Ирен, обращаясь к драконам.

— Вот именно! — недовольно буркнул Адер. — Я чувствую себя лишней обузой, не способной помочь другу в беде.

Рюк сощурил желтые глаза.

— О невозможном просите, воины! Лишь тот, кто испытания прошел один, способен будет взять Эллемерит!

Хару понимающе кивнул, здраво рассудив, что от его поступков сейчас зависит благополучие всего мира. И все же, его мучило одно не приятное чувство.

— Ничего, я справлюсь! Но меня тревожит кое-что. Я не прошел испытание на сдержанность. Болотный демон убил бы меня, если бы не Хранитель Вульфгар. Это он спас меня от смерти!

Нэра скосила на ведьмака взгляд своих ядовито — желтых глаз. Не опуская головы, она пояснила:

— Если ты сумел вернуться в этот мир, значит Эллемерит силу и храбрость твою ощутил, он к нам тебя всецело возвратил. Ты испытание прошел, и указанием к тому служит благосклонность кристалла к существованию твоему.

Хару стало легче от этих слов, но темные подозрения все еще не отпускали его.

— Каково следующие испытание? — спросил он драконов, с интересом разглядывая чешуйчатые узоры на их спине.

— На этот раз отправим мы тебя к Скале Оживших Страхов, — ответила Нэра.

Гром широко распахнул глаза — бусинки.

— К Скале Страхов?! Может, вы его еще в Долину Инферно отправите, сражаться с демонами в одиночку?! А еще лучше, сразу к Аскарону!

Нэра сделала вид, что не услышала гневные вопли гнома и продолжила обращаться к Хару.

— Из недр пещер для каждого выходит то, что так его гнетет. И страхи воплотятся в жизнь. Перед тобой восстанет то, что может тьме в твоей душе служить. Ты должен побороть его! Найди покой для страха своего.

Загадочный слог драконов снова был не понятен ведьмаку, но он лишь отмахнулся от подозрений, решив, что разберется во всем на месте.

— Что ж, тогда приступим же! Чем скорее это закончится, тем быстрее мы сможем помочь Гируну.

Не прошло и мгновения, как Хару уже стоял посреди узкой горной тропы, поднимавшейся ввысь, в туман. Острые камни и опасная тропка были закрыты толстым слоем снега, в котором ноги увязали почти по колено. Снег толстыми шапками нависал на краях уступов, прямо над головой юноши. С каждой минутой порывистый колючий ветер приносил все больше и больше белоснежных хлопьев. Казалось, им просто нет и не будет конца. Хару поежился и глянул вниз с обрыва, но не увидел ничего кроме снежной пурги. На миг ему стало не по себе. Он вдруг осознал, что стоит на одинокой горе, посреди бесконечного белого пространства, и нет ничего, кроме воя ветра и непроглядной снежной бури, в которой, по словам драконов, могут поджидать его страхи и сомнения. Хару вжался в обледенелый склон горы и огляделся. Вниз пути не было. Там тропка была завалена толстым слоем снега. Единственный путь вел наверх, к самой вершине. Ведьмак долго пытался рассмотреть пик горы над головой, но пурга быстро опускалась еще ниже, и вскоре Хару не мог разглядеть даже тропинку в двух шагах от себя. Он медленно двинулся вперед, прижимаясь спиной к скале, и тут прямо перед ним промелькнула чья — то тень и стремительно исчезла, сорвавшись с обрыва. От неожиданности Хару вскрикнул и присел, готовясь к нападению, но вместо этого, откуда — то из недр горы вдруг донесся протяжный вой, перекрывший даже рев ветра. Пурга перед ведьмаком слегка расступилась, и к нему из белой пелены вышел… он сам. Клон Хару был точной его копией, вот только кожа его была серой, как у мертвеца, глаза светились яростью, а в пальцах, обрамленных длинными желтыми ногтями, он сжимал посох с черепом вместо навершия.

— Кто ты? — изумился Хару.

— Я - это ты, — неожиданно ответил клон. Его мертвенный голос перекликался с воем ветра и звучал, казалось, отовсюду, — я — твоя темная сторона, и я не дам тебе уйти отсюда. Только один из нас будет жить, и это будешь не ты.

Он взмахнул посохом, и в Хару ударил зеленый ядовитый свет, отбросивший его далеко назад, почти на край опасной тропы.

Юноша невольно вскрикнул и отчаянно замахал руками, цепляясь за камни и плотные комки снега, намертво вросшие в поверхность скалы. Его ступни опасно свесились с края, но страх придал ему сил, и колдун рывком втащил себя обратно на тропинку. Когда Хару удалось с трудом встать на ноги, клон уже переместился ему за спину.

— Умри! — прошипел он, и в Хару полетел пучок черной тени, поглощающий свет на своем пути. Однако Хару уже был готов. Страх пробудил в нем ярость, и, не смотря на усталость, юноша вскинул руку и выплеснул всю энергию света, что взбурлила в нем, призывая к бою. Свет и Тьма — две неродственные стихии столкнулись и свились воедино, пожирая друг друга. Хару не отступал, продолжая выплескивать все новые и новые силы. Никто из врагов не мог победить — сражались две одинаковые по силе души.