Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

Но, откинув эти мысли, я посмотрела в глаза Антона. В ярком свете дня он выглядел

иначе. Без тени луны, деревьев или тёмных кругов под глазами. Я увидела его в новом

свете.

- Оттенка масла, - сказала я.

- Масла?

- Масла, - повторила я.

- Но масло не коричневое.

- Масла, когда оно кипит. Тогда оно становится тёмным и вкусным.

Его бровь поднялась в непонимающем жесте.

- Хорошо. А как выглядит мой нос?

- Это смешно, - я украдкой посмотрела на людей позади.

- Думаешь, что мой нос – смешной?

- Нет! – я повернулась к нему. – Нет, конечно же, нет.

- Мне говорят, что носом я пошел в деда.

- Разве у Вашего деда была родинка на переносице, практически касающаяся правого

глаза?

- Нет.

- Но вы солгали, принц Антон.

- Расскажи мне о том, какие у меня волосы, - уголок его рта дёрнулся.

- Никогда в жизни ещё не встречала настолько тщеславного мужчину, - мой пульс не

поддавался ритму. Сколько здесь людей? Кто из них знает, что я чувствую всех и

каждого?

- Мои волосы, Соня, - он пытался сделать так, чтобы я сосредоточилась на своём задании.

- Мне нравится, что они растрёпаны ветром, - я сглотнула. – Уверена: как только мы

достигнем замка, вы идеально их уложите.

- Кстати о дворце. Мы едем, как улитки и я не уверен, что от тебя останется хоть что-то, -

в его глазах появился яркий блеск. - Ты права. Здесь слишком много людей.

- Да… - о чём он думает? – Это то, что я пыталась сказать Вам всё это время.

Если бы только я могла читать его мысли. Я могла убедить некоторых из Ромска, что у

меня дар и зарабатывала на жизнь, будучи «гадалкой», но, на самом деле, никаких мыслей

я читать не умела. Но хотелось бы. Но какое это имеет значение сейчас? Я была очарована

таким таинственным Антоном, с идеальной линией губ, которые когда-то делали его

таким суровым. Нас окружало огромное количество людей, но, несмотря на это, я будто

попала в его ловушку. Как он это сделал? Как я смогла попасться?

- Обещаешь, что останешься в тройке, пока я кое-что сделаю? – спросил он.

- Вы меня бросаете? – на меня накатила волна тревоги.

- Нет, Соня, - его рука сжала мою, затем он отстранился. – Я просто хочу довести нас во

дворец быстрее. Как тебе такая мысль?

Я кивнула, хоть и не была уверена. В мыслях всё путалось.

- Тогда у тебя есть ещё одна минута, чтобы подумать.

Он не сводил с меня взгляда, пока я не кивнула.

Он остановил сани около фонтана на площади, затем выпрыгнул из саней. Антон

принялся распрягать одну из лошадей так, будто делал это каждый день. Я бы могла

удивиться, но для этого была слишком истощена.

- Феликс! – крикнул Антон. Юноша с подстриженной бородкой и в красной шапке вышел

из толпы. – Присмотри за этими лошадьми и тройкой. И верни их во дворец, если ты в

состоянии.

Феликс кивнул, не задав ни одного вопроса и не потребовав деньги. Его чистые голубые

глаза рассматривали меня при любом удобном моменте. После того, как Антон распряг

лошадь, Феликс прошептал что-то принцу, но тот утвердительно ответил «позже».

В любой другой ситуации, я бы попыталась понять, как Феликс узнал Антона, как тот

появился в нужное время в нужном месте и почему принц доверил ему лошадей и

королевские сани. Но сейчас во мне было слишком много эмоций, из-за окружавших меня

людей, мысли быстро перебегали с одной на другую.

Я пыталась понять, что они чувствуют, пока Антон передавал Феликсу тот самый лист

бумаги. Антон пытался быть скрытным, но, когда они пожали руки, я увидела лёгкую

белую вспышку, исходившую от руки Феликса. Я тут же вспомнила того человека, из

дома, в котором он остановился. Человек, который дал Антону письмо, которое он только

что передал Феликсу.

- Соня, - принц вернулся к саням и подал мне руку. – Ты готова?

Меня захлестнула волна паники. Я смотрела на столпившихся рядом людей. Выйди я из

тройки, я стану к ним ближе, а, значит, и почувствую их ауру ещё сильнее.

- Всё хорошо, - убедил меня Антон.

Я глубоко вдохнула и потянулась за наволочкой, лежавшей у меня в ногах.

- Феликс принесёт и это, - сказал он.

- Я не могу… Там слишком ценная вещь, - я осторожно взглянула на него.

Приняв во внимание моё заявление, Антон кивнул. Он схватил свою сумку и высыпал

пищу.

- Положи это сюда.

Я быстро свернула свои вещи и фигурку Фейи в сумку. Он же положил сверху одеяло

матери и перекинул сумку через плечо, затем потянулся ко мне, обхватил меня за талию и

помог спуститься. Когда он касался меня, я чувствовала, как становлюсь более спокойной.

В любом случае, сейчас не тот момент, когда нужно спрашивать о том, кто такой Феликс.

Чувства людей вокруг вот-вот взорвутся и я не смогу больше сдерживать всё это в себе.

- Дорогу! – Антон сказал это громко, используя всё богатство своего тембра. И народ не

ослушался его приказа. Они расступались, но стали перешёптываться, но я пыталась не

замечать их враждебность и удивление новой Прорицательнице.

Антон поднял меня и усадил на спину лошади, после чего запрыгнул и сам.

Я взяла кобылу за её длинную белую гриву, и мы ринулись вперёд – я вела лошадь к

аллее, с которой люди, снова, по его приказу, разошлись. В переулках было так тесно, что

наши колени цеплялись за стены лавок, но позже мы выехали на улицу, где уже было не

так много людей. Меньше людей и управлять своими эмоциями легче. Я ухватилась за

Антона в надежде, что в скором времени людей и вовсе станет намного меньше.

- Все дороги сходятся на севере, а потом ведут к замку, - принц остановил лошадь.

Я кивнула, хоть и не понимала, зачем он это говорит. Мы и так уже на северном пути.

- Сейчас, - теперь принц держал меня не так крепко. – Я могу сказать, ты доказала, что

можешь справляться с лошадьми.

Моё сердце забилось сильнее. Несмотря на ауру зевак, которые всё ещё меня осматривали, я глубоко вдохнула и сосредоточилась на теплоте кобылы. Сколько же лет прошло с того

момента, как я в последний раз ездила на лошади. Кажется, больше, чем восемь месяцев, проведённых в монастыре. Сёстры не могли содержать ещё и лошадей, и нам не нужно

было далеко ездить, поэтому Прорицательницы не могли чувствовать энергию животных.

Мой дар противоречил природе. Но мне было всё равно. Верхом на лошади, я чувствовала

себя как дома. Именно эти животные больше всего заслуживают того, чтобы люди

общались с ними. Их ауры, казалось, призваны дополнять наши.

Я наклонилась вперёд и тихо утешила кобылу. Под её шерстью и моей рукой ощущалась

усталость, которую я перенимала на себя. Казалось, она уже чувствовала, что конец

нашего приключения близок, но не собиралась сдаваться. Её сила духа передавалась по