Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

Я смотрела на этот величественный город, и глаза сами собой увеличивались, как у

ребёнка. Настолько удивлённой я была только тогда, когда ещё в детстве впервые

увидела, как Ромска танцуют вокруг костра.

- Как я буду жить среди этих людей? – спросила я себя. – Как я стану одной из них?

Те же вопросы терзали меня, и когда я заметила высокого дворянина в лисьей шапке и

вышитом пальто. У дамы же рядом с ним был подобный головной убор, но от него

спускались нити жемчуга, заканчивавшиеся у подбородка. А за этой парой открывался

вид на великолепный дворец в свете полуденного солнца. Но, несмотря на всё это, живот

болел. Всё же, мне нужно было что-то большее, чем твёрдый сыр и немного хлеба из той

сумки, которую отдали Антону. Но, возможно, мой голод просто разыгрался от того, что

дворец напоминал большой торт.

Высокие арочные окна были будто засахарены, а края были отделаны разноцветной

плиткой. Сеть замысловатых гравюр заставляла стены выглядеть словно глазуревыми, а

на конце каждой башни, казалось, есть что-то круглое и сладкое.

В сравнении с этим, всё, что я когда-либо видела в империи, казалось унылым и тусклым.

Прошло несколько мгновений, чтобы я смогла оторвать взгляд от замка. Только тогда я

заметила ряды причудливых лавок с их резными навесами, интересно окрашенные дома.

Но самым ужасным было то, что я начала чувствовать весь этот город. Нищий мальчишка

с босыми холодными ногами; возмущённый и злой мужчина, выливший на улицу всё

содержимое ночного горшка; усталость вешавшей на верёвку вещи беременной женщины;

опасавшегося чего-то, но прятавшего свой взгляд ото всех присутствующих дворянина.

Чем глубже мы заходили в город – тем больше людей становилось. Они буквально

наводняли улицы; они были везде, куда ни посмотри. Некоторые протягивали руки в

ожидании милостыни, другие рассматривали свой товар из резной кости или меха мелких

животных. Всматриваясь во все эти толпы людей, я чувствовала их, их отчаянье.

Но чувствовала ли я их всех? Или же я просто боюсь того, что случится, если я попытаюсь

это сделать?

- Ты в порядке? – спросил меня Антон.

- Их просто слишком много, - моё тело дрожало так сильно, что пришлось схватиться за

край так, что костяшки побелели.

- Ты не привыкла к толпам людей? Ромска же торгуют в городах.

- Нет, они прятали меня от всего этого, - я всплеснула руками. – Они передавали меня

другим караванам или прятали в деревьях, пока не вернутся с работы.

Опыт показывал что-то подобное тому, что произошло в монастыре. В памяти вспыхнули

картины прошлого. Когда мы пошли на рынок, чтобы практиковаться в способностях,

сёстрам пришлось закрывать уши от того, как я кричала в порыве безумия.

- Почему? – нахмурился Антон. Позади него толпа была яркой и постоянно двигалась. –

Что происходит, когда вокруг так много людей?

Где-то в толпе заплакал ребёнок. Звук был таким громким, что я невольно всхлипнула, зарыла лицо в волосы и прижалась к Антону. Для него это было так неожиданно, что он

отпустил поводья, но тут же поймал их снова. Наша тройка шла медленнее, чем все эти

люди.

- Я не могу этого сделать! – пробормотала я не слишком понятно – мои зубы стучали, но

не от холода: я чувствовала тепло Антона. Где-то там есть кто-то, кому холодно. Их

может быть много.

- Это же принц! – девушка моего возраста покосилась на Антона. Она посмотрела на меня

и вопросительно изогнула брови, а в её ауре я почувствовала пятна ревности. На площади

что-то разбилось, а затем люди принялись кричать, биться на кулаках.

- Хватит, – сказал мне Антон, напряженно сжимая губы в тонкую линию.

- Прости, - я поняла, то мои ногти впились в его кожу, выше колена. Я отпрянула.

- Наверное, она – новая Прорицательница, - глаза девушки стали шире, и она ткнула в

меня пальцем. Её ревность смерилась трепетом. Её энергия колола мне кожу. – Принц

привёз новую Прорицательницу!

Головы людей на площади стали поворачиваться ко мне, утих даже кулачный бой. Теперь

я чувствовала не только девушку. Я чувствовала, как эмоции толпы сотнями ножей

истязали мою кожу. И с каждым разом раны становились всё глубже.

Слёзы хлынули по щекам. Слишком многого от меня ждут, слишком много людей на

площади, слишком много эмоций, чтобы определить и успокоить.

- Пусть они перестанут, - я прижалась к Антону и взмолилась, едва разбирая свои же

слова. – Я… Я не могу этого сделать.

Дорога, по которой мы должны были ехать, была перекрыта людьми, поэтому мы

оказались в ловушке.

Его тревога, беспокойство, доходили до меня – я чувствовала это в тепле кожи под его

рубашкой. Но он ощущал не так сильно, как люди вокруг.

- Не смотри на них, - он взял в руки вожжи и попытался медленно сдвинуть лошадей с

места.

- Это не поможет, - я с силой закрыла глаза и почувствовала, будто внутри меня сотни

пчёл, для которых улей уже слишком мал. Я не могу себя контролировать. Ощущаю что-

то сродни тому, что произошло в ту ночь.

- Подумай о чём-нибудь другом.

Я представила себе Ильинов океан, на который часто смотрела с колокольни монастыря. Я

думала, что все эти крики Торчева – это шум высоких волн. Прорицательница , говорила

мне вода. Просто девчонка. Слишком маленькая девчонка . Вода достигала дна, закрадываясь в мои чувства: тёмные и необычные, горькие и опасные. Волны росли, вода

поглотила меня, вытолкнула на поверхность, отбросила. Я не могу дышать.

- Соня, открой глаза, - рука Антона скользнула по спине, поддерживая меня. – Посмотри

на меня.

Я уткнулась носом в пальто. Моё тело охватило безумие. Мне оставалось только смотреть

на него снизу вверх.

- Думай обо мне, - он пытался казаться спокойным, но это было не так. Я чувствовала, что

он волнуется сквозь ткань пальто. Он не верил, что я смогу. Я не верила, что смогу.

- Вас не достаточно, - сказала я.

- Нет, меня достаточно. Будь со мной, - он прижал меня сильнее. – Посмотри на меня.

Думай только обо мне.

Сердце билось в бешеном темпе. Так сильно, что я не могла сосредоточиться. Позади

Антона – сотни глаз. Становилось всё более людно, люди даже упирались в сани. Антон

отпрянул от меня.

- Что ты видишь, когда смотришь на меня?

- Вы… - раздраженно ответила я.

- Так что? Какого цвета у меня глаза? – спросил он. У меня перед глазами было много

белых пятен, поэтому я не могла различить точно или хотя бы вспомнить.

- Карие.

- Какой оттенок карего?

Хотелось зарыться в снег, убежать отсюда, исчезнуть, спрятаться от жителей города; от их

наглости и любопытства, бесстыжего удивления; того, что они вмешиваются в мою жизнь.