Кэтрин Пурди - Сжигающее стекло (ЛП)

лежавшей на плечах шали.

- Ты из Ормины? – я решилась нарушить тишину. – Конечно, ты из Ормины. В такой снег

прийти больше неоткуда.

В глазах мужчины отражался огонь очага. Ему не нужно было кивать, чтобы я поняла его.

Он просто пару раз стукнул ложкой по пустой миске.

- Хочешь ещё?

Стук, стук.

- Да?

Его рука медленно тянулась к кастрюле.

- Нет!

Еда в кастрюле шипела, когда кончики его пальцев коснулись горячего железа. Он стал

кричать, открыл рот так сильно, что я увидела все его зубы. Я тут же вскочила к ведру, где

таял лёд, после чего схватила полотенце и окунула туда, чтобы оно впитывало влагу.

- Вот так, - я обмотала прохладную мокрую ткань вокруг его руки. Он наклонялся то

вперёд, то назад, кусая губы. – Я ошиблась, посадив тебя так близко к огню. Мне придётся

отодвинуть тебя от огня или ты пообещаешь, что будешь осторожнее. Обещаешь? – мой

голос стал таким похожим на голос сестры Мирны.

Он сглотнул и кивнул. Только я не была уверена: это он согласился или просто сделал

отвлеченное движение.

- Хорошо, - я снова устроилась рядом.

Рядом с огнём было теплее, но в желании приблизиться к огню я всё-таки себе отказала, иначе мужчина захочет повторить. Придется ограничиться тем, что тепло проникает

сквозь мокрые нити моей ночной рубашки.

Яркое пламя стало танцевать сильнее и выше. Я отправила в огонь ещё немного дров. Он

будто дразнил и заставлял подойти ближе, ещё ближе. Но это можно было смотреть

вечно. Я могла бы остаться тут на всю ночь. Возможно, к утру моё платье высохло бы, а

ненависть Прорицательниц утихла. Они же должны рано или поздно лечь спать.

Пока я думала об этом, рука мужчины снова потянулась к огню, но я вовремя схватила её.

- Нет, только не снова.

Всё, что я хотела сказать, так и осталось на кончике моего языка. Оранжевый,

пульсирующий, огонь был прекрасен. Он манил меня, заставляя пальцами коснуться его.

Ещё никогда в жизни мне не было так тепло. Тепло расцветало во мне и пульсировало по

моим венам так сильно, что, мне казалось, моя кровь сгорит. Я будто была создана из

света. Я и была светом. Я была бы такой горячей всегда.

Я отпустила его руку. Почему я его удерживала? Сердце колотилось, а я становилась к

огню всё ближе и ближе. Так близко, что моё лицо обдало волной тепла. Но этого не

достаточно. Я должна коснуться этого тепла.

Моя рука потянулась к источнику огня, куда-то к углям. Вдали от центра лежал кусочек

дерева, который обуглился только у самого края. Я взяла его и подожгла этот край. Огонь

мгновенно заплясал на нём, захватывая всё больше и больше ствола для себя. Я поднесла

его ближе к себе. Прекрасно.

Так прекрасно, что хотелось поделиться.

Я оглянулась на мужчину и улыбнулась, а на глазах появились слёзы. Он был бы

счастлив, если бы я…

Он резко встал, опрокинув стул, стал метаться по кухне. Всё, что мне оставалось – это

смотреть ему вслед. А если бы он снова обжегся?

Я посмотрела на его загоревшуюся брючину, и тут же страх уколол прямо в сердце. Я

слишком близко поднесла пламя. Оно всё ещё было в моей руке, но оно уничтожило

дерево, обжигая пальцы.

Я громко вскрикнула, затем кинула осколок в огонь. Он заискрился, едва не доставая

меня. Человек же закричал. Его штанина уже не горела – горела чуть ли не вся ткань и он

всё ещё боялся. Что же делать, что же делать? Я не могла понять, что делать – его страх и

мой, оба усыпляли способность рассуждать логически.

Точно! Ведро с холодной водой! Глупая! Как я могла забыть?

Я помчалась к воде, после чего быстро выплеснула на его ноги. Но он всё равно бежал на

кухню. Пламя неслось за ним, на его верхней одежде.

Моё сердце снова сжалось от страха. Я гналась за ним, неуклюже волоча за собой ведро.

- Стой! А ну вернись! – его страх был настолько сильным, что приумножал мной.

Он замедлился, но это не мешало мне, спотыкаясь, разливать за собой воду так, что, скорее всего, там остался только лёд. Мужчина выбежал в коридор и свернул направо

прямо к столовой. Да, там я загоню его в угол.

- Фейя, пожалуйста, - взмолилась я. – Если он не умрёт, я отдам тебе свою душу.

Я же не хотела его сжечь. Это был всего лишь несчастный случай. Правда?

Он пробежал арку столовой. Его одежда почти сгорела. Ничего не оставалось, кроме как

броситься за ним и преследовать до самого дальнего окна.

- Стой! Я могу помочь! – я вылила всё, что оставалось в ведре. Немного воды оказалось

прямо на его лице, а лёд – у ног. Он же кинулся назад. Пламя на его одежде не было

затронуто водой. Наоборот – огонь перекинулся на занавеску, от чего мой желудок с

ужасом завыл.

- Не двигайся! – закричала я, но он только сделал шаг ко второй, распространяя пламя.

Я отпрыгнула назад, в силах только наблюдать, как распространяется пламя. Оно сверкало

и горело, будто шторы были смазаны маслом, а огонь перехватил на себя ковёр. Мужчина

принялся кататься по полу, в надежде спасти свою жизнь.

Зарево распространялось, но мне нужно было помочь человеку. Не нашлось решения

лучше, кроме как выбить стекло деревянной скамьёй. Прозрачное, оно падало на снег. Я

вылезла на снегопад. Холод проникал под ночную рубашку. Я боялась, но человек

нуждался в помощи. Сначала спасти его, а потом думать о пожаре. Но что делать, я не

знаю.

Я прошла по снегу, обратно к разбитому окну. Прежде, чем я решилась вернуться, по

диагонали окна упал карниз, создавая пламенный барьер. Перепрыгнуть было возможно, но только не отсюда. А вот он мог.

- Прыгай! – крикнула я в надежде, что мой голос будет услышан тем человеком. –

Пожалуйста! Так ты спасёшься!

Звуков его движений я не слышала. Я подползла ближе, пытаясь игнорировать кашель,

чтобы посмотреть. – Прыгай…

Тёмная фигура прорвалась сквозь отверстие. Осколки стекла упали рядом со мной, будто

снежинки. Подняв руки, я хотела защитить лицо, но ничто не могло защитить меня от

того, что произошло дальше – охваченный пламенем, костлявый мужчина упал прямо на

меня. Я отлетела к деревянной лавке, а голова откинулась назад, принимая следующий

удар. Снег хрустел так, будто я стреляла в него.

Последнее, что я увидела – пламя, пожиравшее столовую.

Я открыла глаза, понимая, что светит солнце, а рядом со мной – мёртвый человек. Он

лежал лицом ко мне, а спиной – к стене, которую уже полностью поглотило пламя и

дымились только обугленные головешки. Увы, половина нашего монастыря была

разрушена.

Я ахнула от ужаса. Голова ужасно болела, а сердце трепетало в учащенном ритме, сбивая

с правильных мыслей. Встав на ноги, я стала паниковать ещё больше – я не понимала, где