Сергей Гончаров - Сихирти (СИ)

— Да чего ты лыбишься?! Чего лыбишься, я спрашиваю, как невеста на выданье?! — У Туди даже лицо раскраснелось, насколько это применимо к сихирти. — У тебя вообще с головой ненормально?! Девушку он другую попросить решил! Это чем тебе не девушка?!

— Я нормальную хочу попросить, — огрызнулся бизнесмен.

— Нормальную! — передразнил Туди. — Я у тебя ещё раз спрашиваю, крыша поехала?!

— Да чего ты так его боишься?! — Никита задал давно вертевшийся на языке вопрос.

— Да потому что уйти отсюда хочу!

— Так иди, — бизнесмен взвалил на спину мешок с принадлежностями для рисования. — Я тоже хочу. Если меня с собой возьмёшь, то я к нему не пойду. А если не возьмёшь, то мне и бояться незачем.

— Это потому что ты не сихирти! — по лицу надсмотрщика было понятно, что человек его сильно озадачил.

— А кто мне утверждал, что он не имеет с сихирти ничего общего? Кто человечество говном поливал? — хозяин «Схватишек» отобрал факел у старика с такой же простотой, как игрушку у ребёнка. — Кто мне утверждал, что ничего общего ни с кем не имеет! А тут вдруг он и сихирти, и к людям возвращаться собрался. Можешь не идти со мной, но я сомневаюсь, что Гоги тебя по головке погладит, если я к нему один припрусь.

Туди сердито на него посмотрел, а после изрёк фразу для всех непонятных случаев жизни:

— Дурак ты!

Он грузно, но достаточно бодренько, направился в сторону Центральной Пещеры. Никита шёл чуть поодаль и улыбался, будто ему сообщили, что молодость будет вечной. В оживлённом Императорском Тоннеле старик ни с кем не поздоровался, словно не замечал. Хотя каждый прохожий приветливо ему кивал. К Гоги попали без проблем. Один из воинов даже доверительно сообщил, что император в прекрасном настроении.

Огромная пещера оказалась, как всегда, погружена в темноту. Лишь позади трона горели два стационарных факела. Бизнесмен поначалу не поверил собственным глазам, когда увидел, что император с одним из воинов сидели у его подножия на складных рыбацких стульчиках и играли в шахматы, сделанные явно на каком-то заводе.

Подошли. Поклонились. Туди что-то сказал на подземном языке.

Гоги, не отрываясь от игры, кивнул и бросил несколько коротких слов.

— Можешь его поблагодарить, — старик в задумчивости погладил бороду.

— Он дал? — человек выпучил глаза на императора.

— Да, — Туди и сам пребывал в не меньшем шоке. — Благодари быстрее!

Никита до земли поклонился и залепетал «Спасибо» на их подземном, похожем на птичий, языке.

— Пошли, — потянул его за локоть старик. — Не за чем испытывать терпение.

— Благодарю вас, — ещё раз поклонился Никита. Он чувствовал какой-то подвох, но ничего сделать с этим не мог. Просьба удовлетворена.

В этот день нарисовать что-то толковое не получилось. Мысли сбивались. Перед глазами, вместо опротивевших лошадей, была Лариса в чулках и кружевных трусиках. Весь день Никита чувствовал возбуждение и ни о чём, кроме удовлетворения этого желания думать не мог. Даже Туди заметил, что с подопечным творится неладное. У него не получалось нарисовать не только гриву, как обычно, но и хвост, ноги и даже туловище. У него вообще вместо лошадей выходило какое-то безобразие на кривых ножках.

— Что, о бабах думаешь? — дедок подошёл и сочувственно похлопал человека по плечу. — Размечтался, что император тебе красавицу отдаст?

Бизнесмен устало посмотрел на него. Решил промолчать. Кое-как, через силу сосредоточившись, написал туловище и шею.

— Не густо за сегодня, — в конце рабочего дня старик придирчиво осмотрел творение человека. — Ты вообще от рук отбился. Скажи спасибо, что Гоги перестал ходить, смотреть на твою работу. А то получается, что он женщину тебе пообещал, а ты вместо благодарной и самоотверженной работы даже одну лошадь не смог нарисовать.

Никита устало посмотрел на сихирти. И снова промолчал. Мысленно он уже находился с женщиной в постели. А точнее на китайском матрасе. И лошадей, в любых их проявлениях и упоминаниях, там не было.

— Ладно, собирайся, пошли домой, — буркнул Туди.

В свою пещеру Никита вошёл не сразу. Вначале остановился недалеко от входа и минут пять прислушивался. Света факела изнутри не видно — это он знал точно. Недавно менял ширму и подобрал такой размер, чтобы максимально отгородиться от подземного народа, раз уж у них двери не в почёте. Внутри кто-то определённо был. И точно не прежняя «подруга». Слышались вздохи, пару раз донеслись всхлипы и бормотание. Воображение у бизнесмена разыгралось не на шутку. Он уже видел, как лежит на матрасе со стройной, пышногрудой блондинкой. И чем больше об этой блондинке думал, тем сильнее понимал, что перед глазами не собирательный образ, а Лариса. Постарался представить другую девушку, но понял, что не может.

Никита перекинул факел из правой руки в левую. И, не в силах больше ждать, ворвался в свою пещеру. Безумными глазами оглядел небольшое помещение. Поначалу никого не заметил. Решил, что сходит с ума от перевозбуждения, когда вновь услышал всхлип. С первого взгляда, да ещё и в неверном свете факела, не увидел ничего необычного в продукции китайской текстильной промышленности. Вглядевшись, заметил на нём неровности — под матрасом кто-то лежал.

Никита поставил факел в угол. Как и всегда. Отчего углы уже сильно закоптились. Опустил на пол принадлежности для рисования. На секунду задумался, как поступить: поднять матрас резко, поднять медленно или вообще не поднимать, сказать, чтоб вылезала и не боялась.

Остановился на последнем варианте.

— Ты в безопасности. Никто тебя тронет, — постарался придать голосу мягкость.

Выбираться девушка не спешила. Никита несколько раз повторил просьбу. Тщетно. Женщина один раз тихо-тихо заскулила, словно побитая собака. Тогда бизнесмен попросту поднял матрас. Под ним лежала обрюзгшая после бесчисленных родов женщина среднего возраста с длинными волосами ржавого цвета. Её глаза светились безумием и страхом. Мерзкий запах давно не мытого тела ударил в ноздри. Женщина всхлипывала и таращилась на хозяина «Схватишек». Никита тоже смотрел на новую «подругу». Попытался представить, как занимается с ней сексом, и чуть не вырвал от нахлынувшего омерзения. При всём возникшем отвращении он в ней что-то увидел. А может и почувствовал. Что именно — под дулом автомата бы не объяснил.

— Ладно, — тяжело вздохнул он. — Давай тебя вначале отмоем. Вставай, — подал руку.

Гостья не отреагировала, продолжала таращиться, словно рак. Никита нагнулся и взял её подмышки, поднял.

— Сейчас мы пойдём тебя купать. Понимаешь?

Женщина таращилась, пару раз моргнула, но ничего не произнесла.

— Ты вообще по-русски говоришь?

В ответ молчание.