Дмитрий Евдокимов - Бретер на вес золота

Прождать его в одной из отдельных кабинок, устроенных по краям трапезного зала, мне пришлось довольно долго. Уже закрадывалась мыслишка, что зря я доверился честному слову этого самого Себастьяна Лопста. Никто не мешал им с Патроном тихонько ускользнуть через черный ход. Но нет, обошлось. Уж не знаю, любопытство ли сыграло свою роль или принципы, но минут через двадцать по ту сторону стола от меня уселся высокий жилистый мужчина со слегка выпирающей нижней челюстью, высоким лбом с залысинами, аккуратно подстриженными усами и огромными, внушающими невольное уважение, кулаками. На вид ему было около пятидесяти лет, и одет он был в одежду весьма состоятельного аристократа. И шпага, кстати, на боку присутствовала.

— Не думайте, шевалье Орлов, что я не имею права на это, — Фонарщик словно прочитал мои мысли, — уже четыре года, как нугулемский король пожаловал мне дворянство. Так что все законно. Правда, я и раньше использовал атрибуты вашего сословия, знаете ли, избавляет от многих вопросов. Что при моем роде деятельности весьма удобно.

— Просто я вас не таким представлял, — мои слова сопроводились равнодушным пожатием плеч, — потому и не смог скрыть удивления. Но я не собираюсь ни подвергать сомнению, ни оспаривать ваше право одеваться так, как вам угодно. Мне нет до этого дела.

Клод Фонарщик откинулся на спинку стула, водрузив при этом на столешницу свои руки. Увидев его кулаки, я сразу вспомнил о том, что прежде его прозвищем было Дубовый Кулак. Кулаки выглядели неестественно большими даже на фоне весьма немалого роста наемного убийцы, а сбитые костяшки пальцев не оставляли сомнений в том, что эти руки способны и сейчас раскрошить дерево стола, на поверхности которого они в данный момент покоились.

Подняв взгляд от рук собеседника, я обнаружил, что тот в свою очередь разглядывает меня. Его серые, глубоко посаженные глаза взирали на меня из-под белесых бровей с интересом и каким-то задорным весельем. Наверное, не часто приходится наблюдать человека, меньше часа назад избежавшего смерти от рук его подельников.

— А вас, месье Орлов, я представлял именно таким.

— И каким же это — таким? — мне действительно стало интересно, каким меня видит человек, сделавший убийство своим ремеслом.

— Вы не герой и не вождь, вы — жертва обстоятельств. Если бы вас удосужились принять на службу, то вы бы просто хорошо исполняли свои обязанности в армии или в гвардии. Но судьба прижала вас к стенке и получила сдачи. Я бы никому не советовал общаться с вами путем прямых угроз, ибо в этом случае, кто бы ни был вашим оппонентом, он сильно рискует, ибо вы — очень опасный противник, способный идти до конца.

— О, месье Фонарщик, — я был одновременно и польщен, и обескуражен полученной характеристикой, — да вы знаток человеческих душ!

— Будь по-другому, я бы не протянул так долго. При моем-то образе жизни.

— Тем не менее вы послали ко мне своих людей…

— Иногда случается так, — старый наемник задумчиво посмотрел поверх занавески в начинающее светлеть окно, — что одно неверное решение тянет за собой целый шлейф ошибок.

— Наверняка ваша история очень интересна и поучительна, но меня интересуют другие вопросы, а ваш человек дал слово, — я решил довольно грубо прервать неожиданное словоизлияние этого предельно опасного человека, который помимо моей воли почему-то вызывал у меня симпатию, — так как?

Взгляд моего собеседника мгновенно стал настолько тяжелым, что я с трудом подавил инстинктивное желание потянуться к эфесу шпаги. Но Клод по-прежнему смотрел не на меня, а в окно. Долгую минуту длилось молчание. Потом он заговорил. Опять не о том, что было нужно мне.

— Себ сказал, что их ждали. Это правда?

— Да, — я больше не собирался вдаваться в подробности и не собирался облегчать Фонарщику жизнь. Если он считает, что его сдал Кривой Нэш, то пусть так и будет. Мне нет дела до разборок между двумя авторитетными преступниками.

— Что вы хотите знать? — безо всякого перехода осведомился Клод Фонарщик. Может, ему было достаточно моего утвердительного ответа, а может, он понял, что моя откровенность дальше этого не распространяется.

— Корона. Герцогская корона аллорийского дома д' Астра. Все, что вам известно о ней.

— Ну надо же! — он криво усмехнулся. — Как много в Монтере охотников за такой маленькой аллорийской короной! По-моему, люди стали слишком много внимания уделять этим блестящим безделушкам.

— Вряд ли семья д' Астра согласится с вами.

— Это их проблемы, эй, Себ! — неожиданно гаркнул Фонарщик, а потом, когда по лестнице загрохотали торопливые шаги и в зале появился мой несостоявшийся убийца, произнес слова, заставившие громко биться мое сердце: — Принеси корону, Себ!

Неужели сейчас все закончится? Неужели я смогу триумфально вернуться к Фло и заслужить благосклонность ее семьи? Да и поручение де Бюэя окажется выполненным, что тоже добавит мне уважения в глазах могущественного главы Департамента безопасности. Не верится! Как-то все просто получается, не может так быть. У меня не может так быть. Я привык к тому, что ничего не дается мне легко. В чем-то здесь должен быть подвох!

И тут же ушатом холодной воды на мою голову обрушивается одна простая мысль о том, что Фонарщику незачем было бы держать при себе корону, будь она действительно у него!

— Имя заказчика я вам не назову, — размеренно известил меня Клод, — хоть и расстались мы с ним весьма недовольными друг другом.

— Насколько я знаю, заказчик пока не получил корону.

— В том-то и дело! Я получил достаточно простой заказ. Нужно было отправиться в Монтеру и ждать курьера с сообщением времени и места передачи товара. В назначенное время были получены точные инструкции, мы выехали на место, отследили и доставщиков и приемщиков и добыли корону. Не оставив, понятное дело, свидетелей. Я сразу заподозрил неладное — уж слишком неказистой оказалась вещичка. А с другой стороны — кто их разберет, этих старых аристократов? В конце концов, мне платили за конкретную работу, и я ее выполнил. Корону отослали заказчику, а тот словно с цепи сорвался! Поначалу даже пытался меня обвинить в подлоге! Но это уж зря! С Фонарщиком такие фокусы не проходят! Остыл заказчик-то и сам все понял. Получил я и извинения, и причитающиеся десять тысяч золотом. Плюс новый заказ — найти нужную корону, ту самую, аллорийскую.

Фонарщик извлек из кармана изрядно засаленный лист бумаги, на котором была изображена корона д' Астра. Очень похожий рисунок я получил совсем недавно из рук графа де Бюэя.

Себастьян Лопст вернулся сверху, небрежно неся в руке корону, не имевшую с изображенной на бумаге практически ничего общего. Позолоченный обруч — позолота кое-где начала отлупляться — с пятью видимыми с одной стороны зубцами простой клиновидной формы, украшенными сверху маленькими жемчужинами. Впрочем, в подлинности жемчуга тоже можно было усомниться — уж очень сильно пахло дешевой подделкой от всего этого. На самом деле обруч должен быть золотым, зубцы должны быть листовидной формы, украшенными жемчужинами. Внутри должна быть пурпурная тканевая шапка и на перекрестье двух дужек должен красоваться знаменитый сапфир семьи д' Астра.