Доминика Арсе - Невеста поневоле (СИ)

— Меня изгнали за любовь к тебе! Не взирая на все порядки и правила! — Кричит Аллария нам в спину. — Ты обещал, ты клялся в своих чувствах! Я сбежала с тобой, бросив свой род, лишившись всех титулов! Предала семью ради тебя! А ты бросаешь меня теперь ради этой человечки!

— Не бросаю, — фыркает виконт, останавливаясь у перехода в другой зал. — Живи в замке, как и раньше. Я не гоню вас.

Снисхождение от мерзости, как мило.

Ответ Алларии мы не услышали, потому что двинулись дальше. В душе моей борьба, не на жизнь, а на смерть. Юджин женат! У него есть дети! А еще… он полукровка! Вот почему в нем такая красота и белобрысость. У него кто — то из родителей был горный эльф. Вспоминаю брезгливые взгляды местных горцев. Его не любят эльфы. А эта что в нем нашла?!

Нажила я себе врага в ее лице. Отравит или ночью придушит. Это ее дом. Не мой. Хотя… я и так умру, если не сумею разъяснить виконту, что отравлена. Но как?! Чертить не дает, говорить тоже.

Что делать? Остается одно. Втереться в доверие и убить. Сговориться надо с этой эльфийкой.

Довел до покоев и оставил там одну. Хорошо, что брачную ночь не затребовал. У меня еще когти короткие, надо бы отрастить и подточить о каменные стены, некоторые, как наждак. Самое то.

Первый день после «свадьбы».

Вчера выгнала Юджина, что все — таки нагрянул вечером с предложением переспать. Забилась в истерике, вышел. И больше не тревожил. Ночь провела ужасно. На каждый скрип и шорох просыпалась. Но к счастью, обошлось без жертв и расцарапанных рож.

Рассматриваю родовое кольцо виконта. Какая ирония, синий камушек в золоте, бриллиантовое обрамление. Гравировка тоненькая на ободе, написано не на русском. На безымянном пальце, как родное сидит.

Утром прибыла служанка. Стала спешно рыться в шкафу. Обыскала кровать и тумбу, пока я трапезничала за столиком. Стопку книг в руках служанки увидела. Остановила, схватив за руку. Хочу книжки посмотреть. А вдруг написаны на моем языке!

— Стража! — Закричала девка.

Киваю головой, мол оставь книги. Входят деловито два огромных мужчины в железных доспехах. Тут сразу заботу мужа и оценила, он ко мне самых крутых приставил.

— Что за шум? Леди? — Поинтересовался двухметровый верзила.

— Лорд не велел госпоже к бумаге и чернилам прикасаться, — пищит девка.

Стою, как дура. Это не бумага, а книги. Показываю жестами, как в игре одной, где слово засекречиваешь и скачешь, как немая обезьяна, изображая его смысл, а другие должны угадать.

— Это книги, — говорит охранник поменьше.

— Бумажные, — настаивает служанка.

Охранник отбирает у нее стопку, чуть ли не вместе с ней поднимая. Такая цепкая и настырная попалась служанка.

— Леди, вы хотите почитать книги? — Уточняет.

Киваю с улыбкой. Ну наконец — то! Возвращает мне награбленное.

Усаживаюсь на кровати, в предвкушении. Переплет у книг коричневый и красный, кожа, скорее всего. Открываю. Страницы ветхие, толстые. Запахом плесени и пыли в нос повеяло. Текст крупный, непонятный. Чернила выцвели. Зато картинки есть. Вот уже и не скучно…

День второй после «свадьбы».

Юджин пришел с букетом горных цветов в основном фиолетовых, похожих на наши колокольчики. Расплылся в торжественной улыбке. Вино приволок. Полез обниматься, скривилась.

— Ну что ж, — выдохнул с обидой. — Терпение точит камни.

И вышел, хлопнув дверью.

Сижу, как птица в клетке в своих каменных покоях, смотрю в узенькое окно, через которое даже голову не высунуть. Вид у меня на пропасть, закат красивый, просто тащусь. Думаю, как же сдружиться с Алларией. Она поймет, что я под заклятьем, поможет выбраться отсюда. Это же в ее интересах…

Часто наведываются служанки с важным видом. Они же и сопровождают для туалетных процедур. Но позади всегда гремят железом два моих «титана». Пытаюсь вычислить привычки охраны, изучаю ближайшие переходы.

Скука… Рассматриваю художества в книжках. Карты какие — то в основном, схемы колес разной величины, передающих крутящий момент, напоминает жернова мельниц, ерунда полная.

Дошла до самой невзрачной книжки. Открывать бы ее не стала, если бы не один маленький факт: она пискнула! Я слышала, что звук шел из нее! Страшно стало. Стоит ли открывать. Нарвусь на «книгу мертвых» и устрою Юджину сладкую жизнь.

Любопытство — моя слабость. Открыла. Знак! Солнце Друма. Свастика изображена черными красками. Вот это уже интересно. Неужели кто — то и тут ищет вход в подземный город? Я могу поменять свою шкуру на вход туда с превеликим удовольствием.

Буквы не разобрать. Но они похожи на иероглифы. Рисунки тут тоже имеются. Зерна какие — то, нарисованные в процессе засыпания в бочки. Листаю дальше… десяток корзин на рисунке, будто пчелиные соты. В одной блеск изображен, словно звезда далекая сверкнула. Листаю дальше… Корзинки, зерна, человечки пошли. Так, про зерна вспомнила. О них и священник говорил. Засеяли Поляну миров и тра — та — та… То есть ее по сути древние жители Друма и засеяли? Хм… А зачем? Какой смысл? Там же уроды жуткие водятся. Кому такой мир нужен? Разве что сумасшедшим и тем, кто пыльцу добывает.

Пыльца! Так… Красный ирис ее источник. Перебираю плотные страницы. Ищу картинки с бутонами или что — то похожее. Ничего. Ладно. Читать бы научиться. Сравниваю буквы с каракулями из других книжек. Они разные. Вот незадача. Тут на местном языке мало кто читает. А на древнем уж и подавно. Одна странность в древнем языке: слишком часто поворотятся один символ: кружок с галочкой над ним…

День третий после «свадьбы».

Сегодня я приглашена в обеденный зал лорда. Прибыли «фрейлины», одна из которых была служанкой, что пыталась утащить книги. Покрасневшая и ехидная. Не сложно догадаться, все за старую госпожу горой. Женская солидарность во все времена… я понимаю. Вот только то, что я — жертва, не понимает никто!

Прихорошили, переодели. Специально дергалась и портила свой грим.

Сопроводили, завели в помещение. Сами вышли, оставив меня наедине с лордом своим противным.

Зал с низкими потолками, но довольно широкий. Камин горит в уголке. Окна человеческие, полноценные, через них вид на белые вершины гор открывается. Не могу скрыть восторга. Вообще при Юджине стараюсь давить из себя печаль. Сразу вспоминаю, что яд точит мой организм, что умру, не увидев сестру. Что вот — вот кончится его терпение и порыв благородства.

Виконт видит мою заинтересованность. Подрывается из — за шикарно накрытого стола. Подходит ближе, целует руки робко. Делаю отстраненный вид, будто кошка надоедливая подошла у ног тереться.

— У тех вершин моя родина, — говорит чувственно, шагнув за спину, горячие руки слегка коснулись моих плеч. — Моя мать была принцессой горных эльфов, шестой дочерью короля. А отец… простой человек. И он сумел растопить ее сердце. Она пожертвовала всем ради него…