Юрий Никитин - Лоенгрин, рыцарь Лебедя

Она подняла голову, на него с надеждой взглянули зареванные глаза.

- Правда?

- Клянусь!

- Господи, - воскликнула она, - в ваше отсутствие я чего только не передумала!

Он кивнул, спросил негромко:

- Леди Ортруда еще здесь?

Она кивнула.

- Да, она меня утешает и рассказывает, какой вы замечательный...

Он насторожился.

- Она рассказывает такое?

- Да, - ответила она простодушно, - если верить ей, то более честного, благородного и великодушного человека вообще нет на свете!.. И я сейчас с удовольствием верю!

Он помрачнел, закусил губу. От Ортруды нужно избавляться срочно. Даже если не сумеет придумать повод.

Лоенгрин настоял, чтобы священник не появлялся в замке время от времени, а пребывал постоянно, кроме того, должен присутствовать и на обеде вместе с рыцарями. Отец Каллистратий пробовал смиренно возражать, он-де привык принимать прихожан в своей церквушке, она ему уютнее, и все увидели, как разъярился рыцарь Лебедя, что до этого выглядел образцом спокойствия, ровного нрава и невозмутимости.

- Церковь умалится, - не сказал он, а прорычал, словно молодой, но полный сил лев, - если ее служители не будут выходить в мир и навязывать... да-да!.. навязывать людям высокие истины, что дал нам Господь.

- Но, ваша светлость...

- Что, - спросил он страшным голосом, - уютнее сидеть в своем мирке, обложившись умными книгами?.. Но родители учат детей только до их взрослости, а дальше учение продолжает церковь! Церковь - и никто другой!

Сэр Перигейл промолчал, но увидел в глазах присутствующих рыцарей то же, что подумал и сам: до чего же осточертело воспитание родителей, едва дождались, когда пришло время расправить крылья и вылететь из их гнезда, вот она, свободная жизнь... а тут, на воле, оказывается, все та же церковь со своими занудными нравоучениями?

Священник вздохнул, посмотрел на грозного рыцаря кроткими глазами.

- Да, ваша светлость, - ответил он с тяжким вздохом, - но церкви намного труднее, чем родителям. В руках родителей иногда мелькает и ремень, что весьма помогает правильному воспитанию, а у церкви такого нет, увы.

- Все равно нельзя прятаться, - отрезал Лоенгрин неумолимо. - Учиться никто не любит! А других учить мы все готовы, и чем человек глупее, тем охотнее учит. Так что давайте не позволяйте ложным учителям уводить народы в стороны, здесь слишком много болот и пропастей...

Обед проходил немного скомканно и напряженно, хотя подавалась жареная и печеная дичь, а вино из лучших запасов герцога Готвальда. Отец Каллистратий смиренно сидел на дальнем конце стола и старался держаться так, чтобы его вообще не видели.

Сэр Диттер, просвещая молодого герцога, начал с гордостью рассказывать, что недалеко отсюда, между землями Ханхона Госбергера, Дагнера Пертруссена и Патрика Александерссона, издавна происходили самые жестокие сражения Брабанта, и земля там на длину рыцарского копья пропитана кровью и засеяна костями.

Барон Коллинс Норстедт и виконт Шатерхэнд немедленно оживились, их предки тоже там дрались, и предки предков, место больно удобное, все дороги там сходятся, а поле просторное и ровное...

- Ну да, - сказал Лоенгрин саркастически, - раз просторное и ровное, то хорошо именно для драки!

- Для сражений, - поправил сэр Коллинс.

- Для героических битв, - сказал Диттер гордо. - Там столько героев показали себя! Многие остались в песнях и балладах...

- Вы хорошо сделали, ваша светлость, - громыхнул суровый сэр Торнбьерн, - что выгнали сладкоголосого барда. Не понимаю, как можно петь про женщин? Песни должны быть о подвигах... Молодежь должна смотреть в сторону наших границ, а не под женские платья!

Его поддержали довольными возгласами, только сэр Филипп Рагнестарн, самый старый и осторожный из присутствующих, напомнил:

- Кстати, о том поле... Я слышал от стариков, что если людей не хоронить по обряду, неважно какому, это деяние прибавляет сил Злу... Это верно?

Все повернули головы к отцу Каллистратию, тот промямлил торопливо:

- Ну да, конечно... но хоронить нужно по-христиански...

- Хоронили и до пришествия Христа, - напомнил сэр Филипп. - Но, бывает, и не хоронили, как не всегда хоронят и сейчас. Но в тех бесконечных битвах Брабанта, несмотря на все запреты и на все усилия церкви, брошенных непогребенными на полях сражений было, как говорят, совсем уж... да, много. Очень даже.

Сэр Торнбьерн пробормотал:

- Бывало и так, что хоронить просто было некому. Когда горстка израненных победителей, а перед ними бескрайнее поле, заполненное трупами в три ряда... гм...

Отец Каллистратий тяжело вздохнул, перехватил суровый взгляд беспощадно холодных синих глаз хозяина, перекрестился.

- Особенно, - проговорил он тихим голосом, - сладко силам Зла, когда брат восстает против брата, сын против отца! Когда разгораются семейные распри и льется родственная кровь. Сэр Торнбьерн, скажите нашему молодому герцогу, что этой кровью кормится дьявол...

Сэр Торнбьерн буркнул:

- Вот сами и говорите! Дьявол - это по вашей части.

Лоенгрин переспросил:

- Сам дьявол? Здесь, в Брабанте?

Сэр Торнбьерн придержал священника, что собирался что-то промямлить уклончивое, ответил с твердостью:

- Может, и не сам дьявол, но один из его могучих демонов - точно! Да, он питаем этой кровью и - Господи, сохрани нас!.. - если выйдет на волю, сотрет с лица земли весь Брабант, и смертная ночь ужаса и страданий воцарится в мире...

Лоенгрин спросил быстро:

- Святой отец! Что нужно, чтобы его остановить?

Священник замялся, а сэр Торнбьерн, покосившись на него, предположил:

- Не кормить его кровью?

Лоенгрин смотрел на священника требовательно, тот развел руками.

- Не знаю... Перестать на том поле лить кровь - это еще не все.

- А что еще?

- Не знаю, - повторил он. - Крови пролито слишком много. Демон уже пробудился.

- Он поднимется во плоти? - спросил Лоенгрин.

- Да, - ответил священник.

- Остановить сможем?

- Это... это будет очень тяжелая война.

- Не сражение?

- Нет, война.

Лоенгрин спросил с нажимом:

- Святой отец, не прячьтесь в кусты, дьявол вас найдет и там. Что нужно сделать?

Священник тяжело вздохнул.

- Ваша светлость... только святость миролюбия и вера в Господа могут его остановить.

- А победить?

- И даже лишить силы снова. Но я не вижу пока этой силы.

Лоенгрин покачал головой.

- Святой отец, - произнес он с блеском в глазах, - эта сила... есть.

- Ваша светлость?

- Мы и есть эта сила, - произнес Лоенгрин торжественно. - Святой отец, нужно собрать всех священников Брабанта! Там, на том пропитанном человеческой кровью поле, мы отслужим общую мессу мира во славу Господа и запрем выход Злу из преисподней именем Христа. Поручаю это вам! Да-да, моим именем начинайте собирать всех священников и всех монахов.