Анна Кочубей - Душа архонта

— Ягодный морс? — догадалась Лиандра.

— О, нет! Грех всех святых. Это название, девушка. Ты попробуй.

Лиандра осторожно прикоснулась губами к краю бокала, ощутила густую сладость напитка и выпила до половины, не заметив его крепости. Киндар с улыбкой наблюдал и ждал чего-то. Девушка пожала плечами и неожиданно пошатнулась, ухватившись за эльфа. Он показался Лиандре надежнее, чем дубовая доска, выдержавшая за годы службы не одно ослабевшее тело. Смеясь, Киндар отобрал у нее остатки «греха» и допил сам. Удивительно, но хрупкий на вид Златовласка совсем не пьянел. Лиандра замечала за ним эту особенность и раньше.

— Хочешь навестить наших общих друзей? Кое-кто шею вывернул, наблюдая за тобой, — Киндар небрежно указал назад, себе через плечо.

Отряд Герванта занимал стол у стены. Праздничное веселье не обошло разбойников стороной: кружки, бутылки, тарелки и горшочки с яствами свидетельствовали о том, что пиршество в полном разгаре. Рядом с Гвидо мельтешила знакомая служанка с косами, подавая, унося и присаживаясь на минутку поболтать. Гервант разговаривал с незнакомым мужиком, дварф ел, а Ханлейт сидел на скамье вполоборота и сверлил Лиандру глазами. Она отвернулась и нахмурилась.

— Не хочу, мне и с тобой хорошо.

— Правда? Иногда мне кажется, что тебе хорошо одной. Как и Хану. Вы похожи.

— Ничего подобного! — возмутилась Лиандра, — он беспощадный убийца, напрочь лишенный чувств!

— Жара и чувства вам бы обоим поубавить, — покачал головой Киндар, — объясни без эмоций, чем тебе эрендолец не нравится. Мне очень интересно.

Бокал наполнили заново. Киндар не спеша пил, глядя на девушку.

— А за что мне его любить? За нанесенные раны или за жестокие слова? Стоит к нему подойти ближе, так обязательно натыкаешься на оскорбление; а если держаться подальше, то он злится и караулит издали, как сейчас! Он всегда рядом, когда мне тяжело, он преследует меня, как сама судьба!

Неожиданно Лиандра выплеснула всю обиду на Хана. Под воздействием красного напитка ее речь стала невнятной, а от нахлынувших чувств хотелось разбить что-нибудь или расплакаться. Опустив глаза, Лиандра водила пальцем по узорам дерева на дубовой доске. Киндару можно рассказать, он поймет… Златовласка повел себя странно: облокотился на стойку и прикрыл лицо рукой, будто смертельно устал.

— До чего же кислы нынче яблоки!

Странная фраза надолго повисла в воздухе. Приняв нормальное положение, эльф сделал еще заказ и вертел в руках стопку с жидкостью желто-зеленого цвета. Видимо, он хотел за ночь перепробовать все изыски ваньярских самогонщиков.

— Как бы я хотел встретить существо, которое стремится оказаться рядом в тяжелые моменты моей жизни! Создатель в свидетели, я бы его не отталкивал. Будь я трижды бесчувственным, я бы сделал попытку его полюбить!

— А я эрендольца ненавижу! — вырвалось у Лиандры.

— «Любить» ты сама сказала. Я не говорил.

— Хану не нужна ничья любовь. Он и чужую разрушит, просто от желания сделать плохо. Если бы не он, Лето был бы с нами!

— Причем здесь Лето? Продолжай ночь откровений, девушка, твой юный друг не все понял.

Новый напиток Киндар девушке не предложил. Он придвинулся ближе и раскованно обнял ее, нежно проводя пальцами по ребрам и выше. Лиандра была пьяна и не видела трезвой мудрости в глубине глаз Киндара, не понимала смысла грустной улыбки на его губах. Тем более, девушке не пришло в голову обернуться и посмотреть, как привстал своего места Ханлейт.

— Я привыкла к Лето и была готова забыть, что мы говорим на разных языках и радоваться жизни так, как он умел это делать. Но Хан снова вмешался: не говоря ни слова, он просто взглянул на нас издали, и я не смогла солгать… А наутро я поплатилась за свою честность — ты сам видел наш последний бой!

— Да, ревность — жестокое чувство.

Киндар поднес зеленую стопку к ее губам. Лиандра глотнула и вздрогнула от едкой травяной горечи.

— Занятный контраст, да? Я поднимусь наверх и некоторое время буду тебя ждать. Не перепутай — моя спальня через три комнаты от двери Герванта. И помни про сюрприз. А пока развлекайся, ты уже умеешь.

— Ты бросаешь меня одну? — испугалась она, накрывая руку эльфа на стойке своей ладонью, — не уходи! Мне только начало нравится!

— Учись быть самостоятельной, девушка. Сражения обыденной жизни не так кровавы, как поединки на мечах, но они не менее серьезны. К тому же, вот ты и не одна.

Киндар высвободился и смешался с толпой. Перед Лиандрой стоял Ханлейт.

Внезапно раздался жесткий грохот, словно вдребезги разлетелось огромное зеркало. На мгновение замолчала музыка, а зал трактира взорвался криками, хлопками в ладоши и поздравлениями. Лиандра закрыла ладонями уши и зажмурилась.

— Это всего лишь гонг, пробили полночь. Он будет бить через каждый час до самого рассвета, — объяснил Хан, отводя ее руки от головы и удерживая в своих, — испугалась?

Лиандре стало неловко, но, боясь потерять равновесие, она не решилась высвободиться.

— Нет, я не испугалась, просто они ударили слишком громко.

— Ты пьяна, поэтому тебе громко.

— Зачем нужно шуметь?

— Люди призывают солнце. Если в самую длинную ночь в году не бить в гонг и не молиться, то рассвет никогда не наступит, и мир погрузится во тьму. Ты этому веришь?

— Какая глупость!

— Так и есть, но посмотри вокруг — все радуются, как дети.

Музыканты заиграли с неистовым воодушевлением, а в воздух поднялись бокалы и кружки. Хозяин заведения призвал мужчин немедленно поцеловать ближайшую девушку — на удачу в будущем году. Раздался довольный визг счастливиц, которым повезло оказаться в гуще событий.

— Я тоже хочу, чтобы мне повезло.

Ханлейт прикоснулся губами к ее щеке. От неожиданности Лиандра дернулась и больно ударилась локтем о стойку. Хан вздохнул и не рассердился. Это был их первый разговор с момента ссоры. Девушка старалась вести себя сдержанно, не понимая, что со стороны она выглядит робкой и нерешительной.

— Почему ты так нарядилась? — спросил Хан.

— Не нравится?

— Нравится, и не только мне. Ты выглядишь очень заметной и… слишком красивой. Пойдем.

За столом Гервант обсуждал с местным мужиком покупку подробной карты Эймара. Торг принимал все более эмоциональную окраску и грозил перейти на личности: эймарец становился краснее лицом, а Гервант — язвительнее.

— Какой залог? За уши мертвого осла? За клятву о твоей девственности? Трудно сходить ногами за картой? Я покупать кота в мешке должен? — вопрошал Гервант, возмущенный наглостью продавца.

— Да я на другом конце Ваньяра живу! Уйду, и все веселье мимо пройдет! Внеси две монеты и завтра бумажку получишь! А будешь выпендриваться, я другому продам — уже интересовались! — не уступал мужик.