Ольга Романовская - Песочные часы

А ведь ему, наверное, тоже захочется детей. Интересно, сколько?

Мои размышления прервал Тьёрн. Сегодня он был собран, серьёзен, говорил о деле — а, именно, о побеге. Его мы назначали на среду. Маг собирался сопровождать меня, наотрез отказавшись слушать о своей погубленной репутации.

Оставшееся до назначенного срока время посвятила трём вещам: размышлению о том, делать за воротами Гридора, тайным сборам в дорогу и попыткам скрыть признаки беременности. Ни госпожа, ни Фей, даже Карен не должны знать о ней, поэтому ела у себя.

Желудок по утрам принимал только фрукты и жидкость, это и стало моим завтраком, остальное приходилось выбрасывать. Оставь я кашу на тарелке — возникли бы вопросы.

Поколебавшись, забрала из библиотеки атлас: без карты не обойтись. Никогда не портила книги, но придётся. Вырванные листы спрятала вместе с каплями — сейчас они ни к чему, но потом пригодятся.

Ещё возьму деньги — тридцать семь цейхов, остатки щедрого подарка хозяина по случаю рождения Рагнара. Три я успела потратить, но не на безделушки — на то, что нам с сыном понадобится в пути: небольшой набор кухонных принадлежностей и лекарства.

Из драгоценностей не взяла лишь ожерелье с бриллиантами: оно фамильное, пусть у Тиадеев и останется. Остальные подарки посчитала честно заработанными и уложила в нехитрые пожитки, чтобы потом продать. Но жемчуг оставлю себе: говорят, это необычный камень, живой.

Одежда… Весь этот ворох белья, красивые платья останутся здесь. К чему они — только стеснят передвижения. Хватит смены белья и нескольких повседневных.

По паре обуви на сезон, одна из них будет на мне. Итого: туфли и ботинки.

Как ни жалко, но лисью шубку придётся оставить.

Я старательно изображала, что занята исключительно Рагнаром, — а по ночам собирала сумки. Разумеется, хранила их не на видном месте, а в тайнике, который устроила в дорожном сундуке в кладовой. В него всё равно никто не заглядывал, считая пустым, а пыль с него стирали редко, только перед поездками.

Беспокоило то, как сын перенесёт побег. Вроде, он здоров, крепок, достаточно самостоятелен для своего возраста… Безусловно, хорошо бы научился ходить, но, боюсь, к этому времени ходить не смогу я. И хозяин будет рядом.

Наконец наступил вторник — предпоследний мой день в Гридоре.

По договорённости пробралась в спальню норна и, вздрагивая от каждого шороха, с трудом отыскала в постели несколько его волосков, незамеченные служанкой при уборке. Если б знала, набрала раньше: на подушке всегда есть. Но, увы, Тьёрн только на прошлой неделе сообщил, что они понадобятся. Комнату, разумеется, к этому времени уже убрали.

Теперь мне нужна вещь, хранившая запах норна. К сожалению, корзина с грязным бельём пуста, личные принадлежности хозяин забрал с собой (расчёску тоже). Оставались только перчатки, его лёгкие перчатки для верховой езды. Их не стирали, а только протирали снаружи по мере загрязнения. Зато подкладка сохранила и запах, и частички кожи.

Вроде бы всё. Хорошо бы ещё образец почерка, но в кабинет мне не попасть. Впрочем, он, то есть образец, у меня всё же есть — разрешение на ношение неподобающей торхе одежды за пределами дома.

Озираясь, как вор, выбралась в коридор и поспешила к себе. Нашла разрешение и положила его к другим необходимым для волшебства предметам в мешочек, который спрятала за бюстье.

Сегодня я должна придти к Тьёрну, чтобы тот занялся браслетом: лучше сделать это заранее, чтобы завтра не терять драгоценное время до закрытия ворот.

Погуляв с Рагнаром, вернулась домой, позволила кормилице покормить его, а сама пыталась выдумать предлог для того, чтобы ускользнуть из дома. В итоге просто соврала госпоже, что хочу прогуляться (якобы для улучшения аппетита), а, заодно, узнать у модистки, готово ли платье норины. Госпожа поколебалась и разрешила, забыв напомнить о провожатом. Разумеется, я пошла без него, кружным путём поспешив на улицу Белой розы.

Маг ждал меня, нервно расхаживая по холлу. Служанку он отпустил: нам никто не должен мешать.

Смеркалось. Не самое лучшее время для прогулок, но идеальное для задуманного плана. Хорошо, что сейчас быстро темнеет.

— Принесла? — Тьёрн нетерпеливо шагнул ко мне, поцеловал в щёку и помог снять шубу.

Я кивнула, достала из-под платья мешочек и протянула ему.

— Поднимайся на второй этаж, посиди в кабинете, пока я всё подготовлю.

Тьёрна не было минут пятнадцать. Вернулся он со стержнем в руках (так называлась палочка, которой пользовался хозяин, размыкая браслет), попросил пересесть к столу и закатать рукав.

— Первую часть проведём здесь, потом перейдём в другую комнату. Ты, главное, не бойся, — зачем-то поспешил успокоить маг.

Я с готовностью положила руку с браслетом на стол.

Затеплив магический шар и подвесив его над моим запястьем, Тьёрн убрал стержень и достал нож, тонкий и на вид очень острый:

— Мне понадобится твоя кровь.

Я не возражала.

Маг уколол моё запястье и тщательно собрал капельки крови на небольшое блюдечко. Дал мне платок, чтобы перевязать руку, а сам занялся колдовством. Поджёг волосы норна над блюдцем с кровью, тщательно перемешал два ингредиента стержнем, но не просто, а выводя особые знаки и что-то беззвучно шепча. Затем он ввёл в полученную смесь третий, похожий на пыль ингредиент из крохотной непрозрачной баночки. Содержимое блюдца поменяло цвет, на миг став синим, а затем и вовсе бесцветным, чуть заметно искрящимся.

Накрыв блюдце стеклянной крышкой, Тьёрн наложил на него заклинание, попеременно водя в воздухе руками по часовой и против часовой стрелки: по три с половиной оборота в каждую сторону. Затем потянулся к перчатке норна, аккуратно вывернул её и провёл по подкладке странной материей, тонкой, как человеческий волос. Он держал её пинцетом, не касался пальцами.

Закончив с перчаткой, Тьёрн оставил материю парить в воздухе и снова взялся за стержень, к моему удивлению превратившийся из бледно-серого в белый. Как у виконта Тиадея.

— Теперь нам нужна пластина, но её у нас нет. Попробуем создать дубликат и настроить браслет на него. Пойдём, нам потребуется кое-что ещё, кроме моих каллиграфических способностей.

Я проследовала за магом к двери, не походившей на все остальные, — у неё, как и в лаборатории Тьёрна в Университете не было ручки. Толкнув её плечом, он пропустил меня вперёд, попросив не закрывать дверь и встать у входа, а сам вернулся в кабинет.

Комнату с наглухо забитыми окнами, очевидно, служившую раньше гостиной, освещал всего один оставленный Тьёрном магический шар. И то выхватывал лишь узкую полоску пространства — пол и часть гладкой, обитой металлом стены.

Наконец вернулся Тьёрн и принёс подсвечник, который поставил на круглый стол посредине комнаты. Она оказалась пустой. Практически пустой, не считая пары шкафов вдоль одной из стен.