Кицунэ Миято - Игра по фальшивым нотам

Как выяснилось из их разговора, Гарри явно сглупил, назвав её по имени, и похоже, что из–за этого его бывшая подружка в таком положении. Впрочем, эта занудная всезнайка даже не узнала его. Норт хмыкнул. Ещё бы ей его узнать! После «разделения» жизней в семнадцать лет Поттеры пошли каждый по своему пути, и это накладывало на них свой отпечаток.

Волшебники, которые были сами в себе, не имели сексуальных партнёров, не были женаты или рано овдовели, вроде Дамблдора, старели чуть медленнее, чем обычные люди, но всё же быстрее, чем простые маги. Сейчас Грейнджер — всё же было привычней называть её так — могла выглядеть ровесницей Нарциссы Малфой. Особенно если учесть, за кем эта всезнайка замужем.

Самостоятельно, без энергетических подпиток и обменов, тот же Альбус мог бы добавить к своим ста пятнадцати ещё лет сорок — пятьдесят. А если бы был женат, причём на волшебнице, или имел в партнёрах мага — то прожил бы и до трёхсот, причём большую их часть выглядел не старше маггловских сорока. Затяжная магическая война, совпавшая с маггловской первой и второй мировой, выкосила множество волшебников–долгожителей Британии и Европы, а магов, в принципе, не очень–то много. Он покачал головой. Лже — Поттер, как и Дамблдор, отрицал влияние этих энергетических подпиток, за что и поплатился. В конце концов, даже если ты не веришь в маггловский Закон всемирного тяготения, то это не значит, что, спрыгнув с Астрономической башни, ты полетишь вверх, а не вниз.

Если судить по колдографиям, то в свои тридцать новый Министр Магии уже выглядел намного старше. Норт, при своих пятидесяти, смотрелся в зеркале посвежее Лже — Поттера.

Впрочем, всё было понятно: безвозвратно «сосущая» энергию жена–предатель крови, роговые очки, которые визуально сильно уменьшали глаза и меняли черты лица, да и эта «дума на челе» и ранние морщины делали своё чёрное дело. Конечно, Гермионе было сложно узнать Гарри: слишком разительны были отличия. Да и у мисс всезнайки всегда было удивительно избирательное восприятие мира и людей вокруг.

Если сейчас поставить Поттеров рядом, то в лучшем случае они будут выглядеть как не слишком–то похожие братья с разницей в возрасте лет в десять — пятнадцать. А если учесть, что у Гарри был среднестатистический тип лица без каких–то особенностей, вроде ямочек, родинок, невероятно полных губ, кривых зубов или выдающегося носа, то он уже переходит в разряд «кажется, есть что–то общее с тем самым Гарри Поттером». В конце концов, у подавляющего большинства людей два глаза, два уха, один рот и один нос, и все друг на друга чем–то похожи. Надень на половину темноволосых мужчин эти круглые очки–велосипеды, прочерти шрам–молнию, и большая их часть станет «вылитый Гарри Поттер». Можно устраивать полноценный конкурс двойников.

Он с интересом слушал их разговор и немного удивился, что Гарри не кинулся к своей подруге на шею, пытаясь убедить ту, то он «тот самый настоящий Поттер». Наоборот — объяснил, с чего вдруг поприветствовал её по имени. Это было похвально и неожиданно разумно. Уже не юной, но по–прежнему явно безрассудной Грейнджер хватило бы дурости потащить «настоящего Гарри» сражаться с ветряными мельницами во имя некой справедливости и кособокой правды. Одно то, что та бросила детей и прибыла одна в чужую страну в поиске неизвестно чего и кого, говорило о том, что характер и привычки девушки «Гриффиндоского трио» не меняются, и житейской сметливости и здравомыслия не особо прибавилось. Видимо, застоялась замужем за Уизли и заскучала по приключениям на одно место. Впрочем, везения, как и прежде — словно наглоталась Феликс Фелицис. Кроме того, что у неё нашлись необходимые компоненты для проведения ритуала, ей стукнуло в кудрявую голову вообще провести поиск таким образом и удачно географически расположиться, так ещё и аккурат тогда, когда Гарри вернул себе магическую полноценность.

Норт давно решил для себя, что вмешиваться в жизнь Гарри не будет. И возможно, тот, перебесившись с ним и получив свою магию, найдёт себе спутника или спутницу помоложе и в круге своих интересов. В том же Оммёдо в будущем.

Вчерашнее признание в любви было неожиданным. Гарри говорил и думал так искренне, что хотелось верить. Но юности свойственно всё идеализировать и делить на чёрное и белое. Норт же давно видел полутона. Сейчас Гарри под воздействием своих гормонов и эйфории от возвращения магии, а потом вдруг подумает, что жизнь проходит мимо него, пока он со своим «старым профессором». Но всё же, как хотелось урвать свой кусочек счастья! Пусть и кратковременного, как пролетающая мимо тропическая бабочка, но своего. Которое можно рассматривать в омуте памяти, если сможет, после того, как прикипевшее сердце не вырвут с мясом, как это сделала мать Гарри. А потом, когда он смирился — ещё раз, в тот момент, когда Лили Эванс умерла. Ненависть к Джеймсу Поттеру была вполне искренней. Идиот, который не сберёг жену. Тупой аврор, у которого в распоряжении было столько всего, но который, с попустительства директора, всё профукал.

Какая насмешка судьбы. После предательства Лили он разочаровался в женщинах и перешёл на мужчин, а Гарри оказался его парой с идеальной совместимостью. В постели с ним было феерично, лучше, чем с кем–либо, а любил он уже очень давно.

Задумавшись, Норт чуть не вздрогнул, когда Гарри вошёл в спальню. Зелёные глаза подслеповато прищурились, видимо, не успел надеть линзы, — в последнее время наотрез отказывался от очков. Норт уже выведал у лучшего колдомедика Японии старинный фамильный рецепт особого зелья для возвращения зрения, обменяв тот на несколько своих личных разработок и флакончик слёз феникса. Даже начал закупать ингредиенты. В Британии, да и в Европе, такого рецепта не знали, а здесь не встретишь мага в очках. Обычно местные маги обращались как раз к Чироку–сану, и тот варил своё зелье за баснословные деньги. «Баснословных денег» у него не было, но были слёзы феникса, которые удалось собрать ещё в пору директорства.

Как выяснилось, феникс был вовсе не фамильяром Альбуса, а, скорее, принадлежал Хогвартсу. И должен был служить в больничном крыле, исцеляя раненых детей. В преддверии «Последней Битвы» он изготовил для мадам Помфри много ранозаживляющих настоек и зелий на основе слёз феникса и «унёс эту тайну в могилу». Возможно, Альбус нашёл способ забрать свою птичку обратно. Но Норт тоже собрал редких ингредиентов. В том числе и некоторые части василиска, до которого его не допускал тот же Альбус.

Вспомнив о василиске, Норт чуть не хлопнул себя по лбу, как же раньше не сообразил?! Надо было сказать Поттеру об этом, чтобы тот так не страдал от своих мифических долгов — василиск–то являлся трофеем парня!