Павел Шмидт - Мелкинд Виллейн (Золотой Талисман) (СИ)

- Так уж и видно?.. Я дочь купца, отец оставил наследство, у самой голова и руки на месте!

- Мама умная и шить умеет. Из самого верхнего города наряды заказывают! - гордо вступился мальчуган. - Мама, герольд на рынке...

- То-то мне ваша, гм, ваше лицо кажется знакомым. Видел, поди, близ дворца.

- Из-под башни видали? - засмеялась она, обнажив ровные белые зубы. Я набрал воздуха ответить, как по улице пронёсся топот, спустя минут пять в дверь застучали, настойчиво, но как-то слабо. Эритор бросился открыть, на пороге старуха, щурится на меня близоруко. Перевела взгляд.

- Соседка, скорее на площадь! Ой, беда случилась!

- О чём вы? - спросила хозяйка.

Бабулька покосилась подозрительно - на меня.

- Слышали набат? Проскакал гонец - все на площадь!

Эритор, сделав просительное лицо, умчался, обгоняя старушку, мы остались наедине с тишиной. Взгляд прилип, конечно, к оберегу, а не к, гм, окружению. Так и хочется протянуть руку, прикоснуться, ощутить магии жар. Узнал сразу работу Мастера Фитца, похоже на одно из лучших защитных заклинаний, чтобы понять точнее, надо притронуться. Такие обереги делаются редко, по заказу самых влиятельных персон, больно много в них драгоценной сырой магии. Я с трудом разомкнул пересохший рот, спросил учтиво, на нейтральную тему:

- Эритор весьма крепок. Сколько ему, двенадцать?

Женщина мелко кивнула, взгляд не находит места, щёки смуглые, хорошо скрывают лёгкую бледность. Я продолжил, настойчивее.

- Знаю только один тип людей, не выдающих беглецов. Это такие же преступники!

- Вы так мало знаете. Мы не преступники. Королевская власть, - Унрулия помедлила, в глазах упрямое выражение пополам с какой-то детской обидой, - тот, кто правит от имени короля, нам не указ!

- Что значит - правит от имени короля, о чём говорите?

- Когда в последний раз видели Его Величество? Сколько не показывался на люди? - с жаром воскликнула она. - Год, два? Его Величество так же мёртв, как и отец Эритора!

- Не может быть! Мастер Фитц виделся регулярно, да и принц не похож на убитого горем сына. Как такое могли скрыть и, главное, зачем?

Эта женщина несёт бред. Бедняжка, тронулась слегка умом, живя с сыном одна. Наверняка, смерть мужа потрясла. Как бы побыстрее распрощаться так, чтоб не кинулась к страже. Я посмотрел на оберег, где-то в груди заворочалась жадная жаба, руки дёргаются забрать. В моем положении лишняя толика магии будет спасением.

Эритор ворвался с таким видом, что мать вскочила и мигом заперла дверь.

- Мама! Герольд снова объявил! Его Высочество погиб на охоте! Заговорщики-маги покушались и на принца!

Мальчик с ужасом уставился на меня, порывается заслонить маму. Та не даёт, крепко сжав за плечо. Я сижу, не в силах вымолвить слова, мысли вскачь. Унрулия глубоко вздохнула, лицо застыло как маска. Проговорила спокойным тоном:

- Сынок, пойди собери вещи. Как если едем за город. Давай-давай, иди!

Мальчик бросил на меня свирепый взгляд, но покорно прошёл в комнату.

- Поверьте, я не имею никакого отношения к смерти Его Высочества, тем более, Его Величества! Поверить не могу, как могло случиться, - сказал я, ладонь близ кинжала - на всякий случай. Кто знает, что она выкинет.

- О, мне это известно. Король умер два года тому назад. Дальнейшее - фарс и предательство! Бедный Джетсет.

- Откуда вам известно?!

Я вскочил на ноги, пора ими воспользоваться для бегства от сумасшедшей.

- Не важно. Послушайте, вы должны спасти сына! Ему, всем нам грозит страшная опасность!

Унрулия шагнула вплотную, губы решительно сжаты. Схватила за плечи, глядя чуть сверху глаза в глаза, проговорила с надрывом:

- Вы свалились на голову, и вы - наша единственная надежда! Не спрашивайте ничего, времени совсем нет. Вас наверняка ищут, нас - ещё нет, но будут. Нельзя мешкать, я помогу выбраться из города. Есть кое-какие связи, с папиных купеческих времён.

- Да постойте, не собираюсь взваливать на шею сопляка! Что за опасность? Это безумие, отправлять со мной, не видите, вешают всех собак в проклятом этом королевстве! Я решительно отказываюсь!

Унрулия отступила на шаг, пальцы поправили прическу, скользят вниз к вырезу платья, замерли поверх шнуровки.

- Ради сына готова отдать что угодно, - серьёзно проговорила она, глубоким хриплым голосом. - Вас, думаю, интересует это!

Унрулия резко рванула за шнур, тот лопнул, на свободу выпрыгнул оберег. Эритор в дверном проходе, за плечом увесистый мешок, шагнул на жест матери.

- Когда доберётесь до безопасного места, разумеется, - сказала она, подвязывая оберег на шею сыну. - У нас родственники на дальних рубежах, за Звенящим ручьём, и спрячут и вам помогут.

Я вздохнул, что за настырная женщина! Мальчик смотрит волчонком, вцепился в мать. Я прикинул, стража ищет одинокого мелкинда, усталый взгляд скользнет мимо женщины с двумя детьми. Стоит только как следует приодеться.

- Если ехать, всем вместе. Проверим, в самом ли деле чудесная швея?

В ответ Унрулия блеснула такой улыбкой, я мигом пожалел, что не родился человеком!

Рыбацкая улочка вымерла. Люди прячутся, не знают какой беды ждать, в надежде на крепкие засовы. Давно без потрясений в королевстве и дым первых пожаров убивает желание бродить по городу. Из-за реки, со Старого города крики и звон металла. С вершины башни мелькнуло тело, фонтан брызг оросил тёмный камень утеса. Я лишь пожал плечами, судьба коллег безразлична. Хотя, Фитцу есть что сказать!

За час Унрулия превратила мою одежду во что-то короткоштанное, детское, залатанное. Я коротко обрезал волосы на манер Эритора, такой же светловолосый, издалека сойду за старшего брата. Соломенная шляпа завершает наряд, отсечёт любопытные взгляды. Унрулия выудила из тайника кошель, тесёмки чуть не лопаются под напором монет, я с изумлением отметил блеск золота. Если она швея, то королевская!

За нами хлопнула дверь, во взгляде хозяйки слабая тень тоски. Унрулия с трудом повернулась к дому спиной и, сперва неохотно, затем всё решительней зашагала прочь.

Здания кругом площади и до самых врат срослись в единый строй, к задним дворам узкие проходы, но не сунешься - забраны решётками, ставни закрыты наглухо, словно ждут Обнажённую Леди. В центре площади источник, струи бьют высоко из-под расколотого валуна, вокруг чаша бассейна, тёмно-красный гранит ловит прозрачные капли. По легенде гигант Аракс сразился с дедом короля, удары каменной палицы были настолько мощны, что сама земля развёрзлась потоком слез. На бортик взобрался старик в сером балахоне, веки сомкнуты навсегда. Слепец кричит толпе крестьян и проходимцев всех мастей, кадык на мощной шее бьёт под челюсть после особенно страстного возгласа.

- Боги! Боги забыли нас, забыли и прокляли! Час настал, падёт последний из королей, и город поглотит тьма магии! Нечестивый колдун возвысится на крови, настанет мор и хлад, раздор и стенания!