Джиллиан - Детский сад. Книга 4.

— Я не знаю древнего драконьего языка, — монотонно сказал Коннор. — Если Колр мне скажет, как звучат слова "одичавший оборотень", мне не надо будет искать книгу. Вы не поняли. Я не в библиотеке. Я сам библиотека, в которой надо искать при помощи древнего языка. Одно слово — и передо мной будет текст нужной книги. Колр, вы помните, что мне достаточно знания нескольких слов, чтобы я узнал все слова языка?

— Помню, — сказал чёрный дракон. — Кто будет запоминать и записывать найденное магом Коннором?

— Я запишу, — сказал Джарри и улыбнулся. — Будем собирать свою рукописную библиотеку для Тёплой Норы и для нашей школы.

"Не видящий" его Коннор тоже улыбнулся. Мальчишка выглядел так, будто всматривался далеко-далеко. И даже слова, что он сам библиотека, не умаляли впечатления, что он всё ещё стоит в начале бесконечного книжного ряда. Наверное, он и сам чувствовал благоговение перед той пропастью знаний, которая открылась ему.

Джарри вручили ручки и пачку листов. Коннор сел — ему помогли ребята, и чёрный дракон произнёс шипящую фразу. Мальчишка с минуту, кажется, вслушивался в звучание фразы, затем поднял слепые глаза, будто нашёл опору на полуметре от них, и заговорил. Он говорил медленно, по два-три слова, очень отчётливо: сначала то, что написано, а потом — перевод на современный язык. Ребята из братства заворожённо вслушивались в странное звучание непонятного языка. По губам чёрного дракона бродила еле заметная усмешка, словно он и не подозревал, как интересно и даже чуть смешно звучит из уст человека старинная драконья речь. Зато Хельми слушал Коннора с тревогой, боясь отвести от него взгляд. Селена заметила, что Колр пару раз взглянул на мальчишку-дракона, и его усмешка смягчилась. Хозяйка Тёплой Норы уже знала, что Хельми скоро пройдёт свою инициацию на взрослость. Раньше, чем обычно это бывает среди молодых драконов. Но для маленького дракона, слишком много пережившего, это нормально. Он будет инициирован, получит крылья с боевыми когтями и тогда не станет нуждаться в чужом переводе с драконьего.

— Пока я совсем не вышел из этого состояния, может, надо узнать что-то ещё? — Глаза Коннора ожили, и он с интересом посматривал на листы

— Коннор, а тебе тяжело входить в это состояние?

— Нет, — пожал мальчишка плечами. — Мне кажется, если я буду часто попадать туда, я постепенно научусь просто искать нужное без ухода из реальности. Ну, как будто вспоминать забытое.

— Тогда подожди. Тренировки тебе тоже пригодятся, — сказал Бернар. Он вытянул из рук Джарри записи и проворчал себе под нос: — Надо было узнать, к какому роду принадлежала мать Корунда. Тогда бы нашли рукописи и узнали, на чём строить инициацию этого эльфа. — Последнее он почти фыркнул.

— А давайте я у него спрошу? — предложил Мика. — Скажу, что делаю артефакты и хочу сделать для него тоже. Колин, бежим?

— А он где сейчас? — удивилась Селена. — Вы разве знаете?

Мальчишки переглянулись, пряча улыбки, и Селена поняла, что уж эти-то точно знают — и где, и с кем.

Когда двое убежали, а остальные трое принялись снова расставлять столы и стулья по привычным местам, взрослые, засевшие за записи, вникали в суть.

— Я не думал, что такое возможно, — наконец сказал Бернар и встревоженно оглядел присутствующих. — Но нам такое… не под силу! Это слишком грандиозно!

— Даже если задействовать детей… — задумчиво сказал Джарри. — Чтобы всё сделать сразу… Новичков просить… Стоит ли? Позвать на помощь Чистильщиков? Но они сейчас поднадзорные городу… Ну проблем-то…

Ритуал возвращения одичавших в нормальное, цивилизованное состояние предполагал найти опустевшее селение; необходимо затем расставить магические глиняные фигурки (с одной стороны голова волка, с другой — человека, хотя бы грубо изображённые) по его всей границе, а в центре предполагается поставить металлическую то ли статую, то ли просто скульптуру волка, из которого словно вырастает человек. И всё это закрепить заклинаниями, которые в определённое время суток должны произнести три эльфа.

— Предположим, селение найти нетрудно, — задумчиво сказал Джарри. — Чуть дальше от нас несколько пустых деревень, где ещё сохранились дома, пусть и не целые. Но я как-то не представляю, что мы начнём всё это дело. Ведь до деревни надо добраться — раз. Затем, остерегаясь тех же оборотней, заняться делом.

— Ты забыл, что предметы силы ещё надо создать, — напомнил Коннор, тоже впечатлившийся объёмом работы. И тут же спросил: — А если сказать новеньким, думаете, они не помогут? Они ведь тоже боятся одичавших.

— Новенькие? — вздохнула Селена. — Я смотрю так. Вот я только что добралась до защищённого места, только смогла перевести дух, что по пятам меня больше не преследует смерть… И вдруг мне предлагают снова в бой. Я бы возненавидела нас.

— Почему? — удивился Коннор.

— И отказаться трудно, потому что их приютили, — и вроде как должны за это. И до слёз, до крика не хочется снова на войну.

Братство притихло, пригорюнилось. Взрослые продолжали вникать в процесс и в подготовку ритуала, негромко обговаривая детали, и постепенно вырисовывалось безнадёжное для небольшой группы дело. Слишком много всего надо… А когда всё сделать? И где найти материал для необходимого?

— А может, попробовать передать этот ритуал городу? — предложил Бернар. — Может, узнав, что есть возможность вернуть одичавших, горожане смогут сделать всё быстрей, чем мы и лучше?

— Бернар, город, то есть правительство, в первую очередь спросит, откуда мы взяли этот ритуал. Я бы не хотела, чтобы Коннор подвергался опасности, о которой нас уже предупредил Корунд. Да голову моего мальчика просто выпотрошат, чтобы добраться до библиотеки! Попробуйте представить, в кого они превратят Коннора! Не отдам!

Мальчишка-некромант пригнул голову и исподлобья осмотрел всех, словно заранее боясь, что предательство произойдёт немедля.

Ворвались Мика с Колином.

— Его мать из рода Прибрежный Терновник! — выпалил Мика и тут же свалился рядом с Джарри, нетерпеливо подёргал листы из его рук. — Мне вот интересно, — сказал мальчишка. — Скульптуру-то можно из крокарей сделать! Поехали на мост, а? — с надеждой сказал он, просительно оглядывая всех.

Все посмотрели на него — и расхохотались, снимая своё напряжение. А Мика вдруг расценил этот громкий смех как поддержку и сам заулыбался.

— Ну а чё? — уже снисходительно сказал мальчишка-вампир. — Мне ведь — раз-два сделать только подобие, а Александрит закончит остальное.

Вот тут все и замолкли.

— Так. Получается, у нас есть деревня, — медленно сказала Селена. — Мы можем наделать глиняных фигурок — насколько я помню, на том берегу речки, где мы строили плотину, как раз был глиняный обрыв. Мика из крокарей сделает статую — и ни на какой мост не поедешь, Мика, понял? А то я не знаю, сколько крокарей за эти месяцы ты перетаскал, пока мы с Чистильщиками общались! И не мычи! Потом наберём столько, сколько сможем увезти на всех машинах, какие только будут у нас. Дальше… Так, на чём я остановилась?