Юлия Шолох - Рисунок шрамами

Во-о-от.

Немного поколебавшись, я решила сегодня воздержаться от поездки – слишком сильно зудела внутри некая необозначенная нервическая нотка, неприятно дёргая и вибрируя.

- Дорин, что это за запах?

Служанка быстро взглянула на меня и бросилась собирать посуду.

- Ты не слышала вопроса? Может, мне повторить?

Прошли те времена, когда я тушевалась и отступала, оставляя бедняжку в покое. Надо же – так мучается, так страдает! Надо пожалеть. Нет уж, давно проехали.

- Цветёт мёртвый лес, - наконец буркнула Дорин.

Так, теперь будем копать дальше со всей имеющейся настойчивостью, а отсутствием таковой я в принципе не страдаю.

- И что? – быстро.

- Испарения. Они пахнут.

- Понятно. Скоро ещё он будет цвести?

- Как повезёт. Если некромант…

- Если некромант что?

- Отгонит. Не отступит.

Грудь сдавило.

- Каким образом отгонит?

- Не знаю. Кто в здравом уме станет приближаться в эти дни к некроманту? Впрочем, как и в любые другие. Но сейчас всего хуже. Он коснётся – и заразит болезнью, или возьмёт, да выпьет твою жизнь. Но только он – преграда.

- Как он это делает?

Она молчала, упрямо стискивая губы. Ни слова больше не выдавишь!

Ладно, хватит.

- Иди. Свободна.

Какая теперь может быть поездка?

Надо подумать… подумать.

Я уселась в кресло.

О чём думать только?

Тем временем вонь становилась сильней, насыщеннее, теперь уже растеряв всю первоначальную прелесть. За окном сгущалось нечто зловещее, как в сказках – старцы говаривают, зло приближается, будет ненастье, беда. Вот как раз такое незримое предупреждение и звучало вокруг.

Не выдержав неизвестности, я отправилась искать жрицу Про. Её комнаты, коридор, балкончик, обеденная зала – пусто. Зато слуг прибавилось – на пути то и дело попадались встревоженные, суетливые некрогерки. А стани и големы как вымерли… Двусмысленно звучит, честно говоря.

Жрица сама нашлась – видимо, слухи дошли: невеста пришлая все ноги сбила, тебя разыскивая, так прими свою судьбу с достоинством и стойкостью. Пригласила к себе, стремительно влетела в комнату и развернулась грудью, словно встречала врага, а не подопечную.

- Так чего вы хотели?

- Добрый день.

- Добрый.

Ей хватило ума второй раз не грубить.

- Что это за запах? Слуги говорят – мёртвый лес цветёт, но хотелось бы услышать подробности. Это опасно?

- Да, лес цветёт, - она присела на деревянный стул, кивнув на другой такой же. По опыту знаю, что сидения у них ужасно твёрдые, так как жрицы отказывают себе во многих удобствах. Я бы лучше постояла, но что поделать, нехорошо отказываться от приглашения. М-да… голем и то мягче.

- Мёртвый лес, - торопливо заговорила жрица. – Не такой, как обычный. Вернее, это совсем не лес. Это скорее живое существо, огромное… оно кочует с места на место. Когда лес цветёт, он разбрасывает споры и передвигается в том направлении, куда споры приземляются. В плохие, ветреные годы лес может переползать таким образом на несколько сотен километров – и после него остаются болотистые почвы, из которых высосаны, вытянуты все силы, и ещё несколько лет такие земли невозможно использовать – они не дают урожая. Кроме того, лес распространяет болезни. Ещё что-нибудь?

- Как долго будет длиться цветение?

Она слегка нахмурилась.

- Несколько дней.

Довольно растяжимый ответ – несколько это может быть два, а может и все девять.

Вместо того чтобы уняться и уйти, я демонстративно поёрзала на стуле и закинула ногу на ногу. Снова недовольная морщинка на переносице жрицы – очередной минус в мою копилку. Впрочем, плюсами там и не пахло.

Спросить? А что я, собственно, теряю?

- Слуги болтают, от некроманта зависит, как долго будет цвести лес. Это правда?

Теперь кроме морщинки, то и дело появляющейся на её лице, ещё и ноздри раздулись.

- Кто из слуг болтает? Назовите имена, им нужно сделать внушение.

Ага, так я и позволила делать им внушение. После этого, вероятно, живое слово я услышу только от себя самой.

- Не помню.

Жрица сжала губы. Очередная нелепая шляпка бросила на лицо такую тень, будто у неё вырос клюв.

- В любом случае, не понимаю, почему вас так сильно интересует цветение леса. Оно быстро пройдёт…

- При чём тут некромант?

- Вот и мне хотелось бы знать – при чём тут он? Почему ваши вопросы всегда касаются некроманта?

- Хорошо, - я мягко улыбнулась. – Давайте я найду другие вопросы. Вот, к примеру, такой - почему фаворитки принца считают позволительным обращаться на людях с невестой принца, со своей будущей королевой столь вызывающим образом? Почему королевская чета смотрит на это сквозь пальцы? Или вот ещё интересней – почему при нападении на замок о будущей королеве вспомнили только тогда, когда весь остальной замок вплоть до служанок уже проводили в убежище? Почему для обеспечения безоп…

Я сбилась и замолчала. Сама. Не нужно лишний раз демонстрировать свою сообразительность, как знать, возможно, у глупышки хабирши больше шансов выжить. Кто такая эта жрица, чтобы я перед ней рисовалась? Никто.

- Кажется, вы чересчур близко приняли к сердцу происходящее, - довольно прохладно заявила жрица. – Думаю, вам следует пойти к себе. Прилечь. Отдохнуть, попросить у служанки чего-нибудь успокоительного. В общем, прийти в себя.

Она улыбнулась.

Да уж, думаю, исключение из моего окружения жриц и прочих неприступных некрогерок очень поспособствует моему покою. Разве что Мила… но сомневаюсь. Какие бы чувства я к ней ни начинала испытывать, после этого признания, ну, про некроманта, даже не знаю почему, но вся симпатия мигом испарилась. И теперь только расписной голем из белоснежного песка греет душу.

Меня передёрнуло, как от морозного дуновения.

- Ладно.

Надо пошарить в библиотеке. Если примерно знать, что искать и приложить достаточное количество усилий, успех обеспечен – никто не способен замести все следы, что-нибудь да останется. Как говорится – распахнул дверь кладовки, а на тебя трупы ка-ак посыпались!

Однако прямо сейчас ковыряться в старых книгах неохота, голова просто раскалывается от приторного запаха, пропитавшего даже каменные стены.

В моей комнате всё было как раньше, кроме…

- Где мой голем?

Впрочем, спрашивать было не у кого – в камине огонь, на столе свечи, чисто вымытый пол – и ни единой души.

Потрясающе, какой брошенной я себя почувствовала теперь, когда Ас-Асса в комнате не оказалось. Конечно, когда голем застал меня врасплох, появившись на пороге, в запале было сказано много нелицеприятный слов и пожеланий, в том числе, провалиться сквозь землю и ему, и его создателю, но с тех пор столько воды утекло. Мы с ним почти сроднились! Я, между прочим, даже целовала его в лысину! Я изрисовала его узорами – сверху донизу! Да ни один живой мужчина не может таким похвастаться!