Ольга Шермер - Дела эльфийские, проблемы некромантские

Остаток ночи и все утро я не находил себе места. Аарон так и не вернулся. И это мне совершенно не нравилось. Несмотря на увещевания Саэла на тему «мало ли что могло случиться» и бодрый храп Гила, который завалился спать, как только выкрал лошадей и вещи со двора бывшего нанимателя, я прекрасно отдавал себе отчет в том, что случиться могло очень многое. Особенно учитывая висящую на моем хвосте теплую компанию, прекрасно осведомленную о моих отношениях с мастером боевых искусств. А поэтому…

— Саэл, собери мне еды в дорогу. Я еду за Аароном.

— Dan’elle! — возмутился тот. — Вы не имеете права отправляться в путешествие в одиночку!

— Не тебе решать, на что я имею право, а на что — нет, — огрызнулся я. Последние несколько весок мне не нужно было особого приглашения для того, чтобы надавать кому-нибудь по физиономии. Особенно по надменной и полной негодования.

— Расслабься, старик. — Непонятно откуда вывалившийся Гил дружески хлопнул Саэла по плечу. — Я не оставлю нашу драгоценную королевскую особу ни на мгновение.

А еще по наглой и ухмыляющейся:

— Тим, не кипятись, а то пар из ушей повалит. Найдем мы твоего профессора! Куда он уехал?

— В Карин.

— Хей, всего-то десять тысяч жителей! Это ли проблема? Старик, собери вещи его высочества и мои заодно.

Полуэльф сладко потянулся, эльф заскрежетал зубами, я обреченно возвел глаза к потолку. В итоге из Лерна мы выехали втроем.

— Тим…

— Dan’elle… — начали они одновременно, стоило нам покинуть город. Обменялись испепеляющими взглядами, и оба заткнулись.

— Ну? — буркнул я, не особо заморачиваясь, кто именно воспримет эту реплику на свой счет.

— Какого хрисса ты из Вилеи слинял? — Гил, как и следовало ожидать, оказался проворнее. Впрочем, судя по тому, что Саэл промолчал, у него на уме вертелся тот же вопрос, только в более корректной форме. — Романтики большой дороги захотелось?

Я молчал, угрюмо изучая пыль под копытами лошади.

Почему сбежал? Потому что не умею по-другому решать проблемы. Я прогуливал ненавистные мне уроки, убегал от нравоучений своего брата, прятался, когда меня пытались заставить делать то, что положено. Время проводил в казармах с гвардейцами, на тренировочной площадке с Аароном и в самых отдаленных уголках замка, придумывая очередные глупости с Локсли. Принц. От принца осталось только название. В мои детские годы до этого никому не было дела. А потом уже до этого не стало дела мне. А почему, собственно, я должен отвечать? По сути дела, кто они оба мне? Никто. Один навязчивый попутчик, другой вообще случайный подданный.

— Какого хрисса, говоришь? Такого белобрысого, избалованного и к тому же женского пола.

Гил, кажется, не поверил своим ушам. По крайней мере, он уже не ждал от меня ответа.

— Вы сбежали от леди Никтаэль? — в ужасе прошептал Саэл. — О Лита, надеюсь, Вилея еще цела?

— Куда она денется? — отмахнулся полуэльф. — Ты сбежал от подружки?

— От невесты.

— Что, страшная?

— Да нет, обычная. Надоедливая только. Да не в этом дело.

— А в чем?

Хотел бы я сам знать. Почему вдруг брату срочно понадобилось меня женить. И непременно на светлой эльфийке. Более того, на самой невыносимой из всех известных мне светлых эльфиек. Локсли утверждал, что это политика и что на него давит Совет. Что Вилее необходима стабильность. Равновесие между светлыми и темными, которое укрепит подобного рода брак. Мол, королевская семья должна подавать пример. Но меньше всего в жизни мне хотелось вмешиваться в эльфийскую политику. И когда меня поставили перед фактом помолвки и последующего бракосочетания по достижении мной совершеннолетия, я просто не придумал ничего умнее. Впрочем, и ничего глупее тоже было не придумать.

Поэтому я просто пожал плечами и пробормотал:

— Спроси у Вела при случае.

Гил на мгновение замешкался, не сообразив, о ком я, а затем вдруг мечтательно усмехнулся:

— Хотел бы я безнаказанно называть эльфийского короля Велом!

— А я — нет, — слова прозвучали неожиданно резко. Разговор сам собой оборвался.

— Dan’elle, — вдруг снова подал голос Саэл. — Если уж вам так было необходимо бежать, вы не могли хотя бы соблюсти приличия и захватить с собой парочку слуг?

— Если ты еще раз назовешь меня Dan’elle, я сверну тебе шею и останусь вообще без слуг, — проворчал я, замечая, что голос звучит уже вовсе даже и не грозно. Более того, на лицо лезет непрошеная улыбка.

Комичность ситуации радовала глаз: беглый принц в компании полупьяного по жизни полуэльфа выслушивает, как его отчитывает его же подданный за то, что тот не соблюдал приличия во время побега.

— Эй ты, сморчок! У принца, может, глубокая душевная рана, а ты тут со своими нотациями.

— А если ты еще раз назовешь меня принцем…

— А если ты надеешься угрозой заставить меня заткнуться, у тебя ничего не получится, — беззаботно отмахнулся Гил. — Мне даже язык однажды пытались вырвать. Правда, не преуспели.

— А жаль, — искренне расстроились мы с Саэлом.

Карин был единственным беспошлинным городом в Греморе. Даже въезд в него не охранялся. И хотя королевские патрули все-таки бродили по улицам, натолкнуться на них было гораздо меньше возможностей, чем в том же Лерне. Такой привилегией город обзавелся благодаря одному из королевских телохранителей родом отсюда. Телохранитель трижды спасал королю жизнь, а когда собрался на покой, его величество поинтересовался, что верноподданный хочет в награду. Верноподданный пожаловался, что единственная вещь, которая его расстраивает, это то, что жители обязаны платить за въезд в его прекрасный город. А особенно что ему самому приходится за это платить. Телохранитель оказался приличным скрягой, а король — неплохим шутником. Он взял да и отменил въездную пошлину в Карине. Теперь жители маются из-за наплыва бродяг и торгашей со всей округи и втихомолку костерят жадного без меры соотечественника.

Еще за веску до прибытия Гил уже начал стонать, что вот-вот умрет от голода и его хладный труп останется на нашей совести. И хотя я был не против отяготить свою совесть трупом полуэльфа, а Саэл попытался донести до него, что это просто невозможно, потому что любой представитель разумной расы может прожить без еды не меньше месяца, едва въехав в город, первым делом мы свернули в харчевню.

— О, господа эльфы! — отчего-то обрадовался нам хозяин. — А у нас нынче как раз менестрель из самой Вилеи выступает.

Я тут же торопливо оглядел зал, готовясь, если что, бежать. Но нет, лицо сидящего на стуле эльфа с лютней мне определенно было незнакомо. Как и ему — мое, он мазнул по нашей троице рассеянным взглядом, чуть улыбнулся и кивнул, признав сородичей, и продолжил наигрывать какие-то ненавязчивые мелодии, глядя в пустоту.