Ллойд Александер - Замок Ллира

— Нет, вы только гляньте! — тащил Рун своих спутников поближе к этому удивительному камню.— Это же вовсе и не камень! — Он с изумлением разглядывал яйцеобразную гору.— Это невероятно, но оно похоже на…

Тарен схватил изумленного Руна и грубо потащил в сторону. От неожиданности принц чуть не упал. Гурджи вдруг стал тихонько подвывать.

Камни зашевелились…

На гладком каменном яйце вдруг открылись два белесых, холодных, словно бы рыбьих, глаза. Шершавые каменные выступы над ними зашевелились и оказались густыми кустистыми бровями, на которых застыли ледяные капли. Большие, чуть обвисшие уши, сплошь покрытые мхом и плесенью, вдруг обозначились под копной волос, которые поначалу показались им гигантским гнездом. Белый заостренный камень засопел, и теперь уже ясно было, что это нос, почти утопленный в лесистой горе бороды.

Выхватив оружие, друзья прижались спиной к зазубренной каменной стене. Огромная голова продолжала подниматься. Тарен видел, как она закачалась на тонкой шее. В горле гиганта заклокотало, когда он вдруг заговорил:

— Мелкота! Дрожите и трепещите! Я — Глю! Я — Глю-у-у!

Глава одиннадцатая.

КОРОЛЬ КАМНЕЙ

Гурджи грохнулся на землю, закрыл голову руками и жалобно завыл. Гигант перекинул длинную ногу через каменный выступ и стал медленно вытягиваться вверх, распрямляясь во весь свой неимоверный рост. Он уже был раза в три выше Тарена. Его дряблые руки покачивались над шишковатыми, покрытыми мхом коленями. Неуклюже, запинаясь ногами и раскачиваясь, он боком двинулся к ним.

— Глю! — выдохнул Тарен.— Но я был уверен, что…

— Не может быть,— прошептал Ффлевддур.— Невероятно! И это малышка Глю! Если это действительно он, то я здорово заблуждался насчет его роста.

— Дрожите! — вновь загремел над ними голос великана— Вы должны трепетать от ужаса! Ну!

— Клянусь Великим Белином,— пробормотал бард, который и в самом деле дрожал так, что чуть не выронил меч,— я трепещу и без твоего напоминания!

Гигантские веки прикрыли белые глаза, защищая их от света игрушки Эйлонви.

– Вы действительно трепещите? – спросил великан тревожным голосом, – Вы же не притворяетесь просто из вежливости?

Гурджи тем временем отважился оторвать руки от лица, но при виде человека, возвышающегося над ним, снова спрятал лицо в ладони и разразился жалобным плачем. Однако принц Рун, оправившись от первого шока, стал с интересом разглядывать великана.

– я первый раз вижу бороду, с растущими в ней поганками! – отметил он, – Интересно, это сделано нарочно или они сами там выросли?

– Если это действительно Глю, – промолвил бард, – то он очень сильно изменился!

Бледные глаза гиганта расширились, а через всё бороду пролегла улыбка, длиной с руку Тарена. Глю моргнул и наклонился ниже:

– Вы правда слышали обо мне? – спросил великан нетерпеливо.

– Правда, – подтверди Рун, – Это удивительно, ведь мы думали что Ллиан…

– Принц Рун! – оборвал его Тарен.

На данный момент Глю не внушал особого ужаса, и, казалось, не собирался никому причинять вреда. Наоборот, было видно, что Глю доволен произведённым на друзей эффектом. Но пока они не узнали великана лучше, Тарен решил не расслабляться.

– Ллиан? – быстро спросил Глю, – Вы что-нибудь знаете о ней?

Рун уже проговорился, поэтому у Тарена не оставалось никакого другого выбора, как рассказать ему о том, что они нашли хижину Глю, его дневник и его питомца. Тарен не знал, как великан отнесётся к людям, которые рылись в его вещах. К счастью, Глю казалось, не обратил на это никакого внимания и больше беспокоился насчёт своей кошки.

— О, Ллиан! — возопил Глю.— Как бы мне хотелось, чтобы она сейчас была здесь! Хоть какое-нибудь живое существо рядом! — При этом он закрыл лицо ладонями, и всхлипывающий голос его глухо гудел под сводами пещеры, словно отдаленный гром.

— Ну, ну,—утешал его Ффлевддур,— не принимай это так близко к сердцу. Повезло еще, что тебя не сожрали.

— Сожрали? — Глю презрительно фыркнул.— Лучше бы уж сожрали! Любая смерть лучше, чем эта ужасная пещера! Вы только подумайте, здесь есть летучие мыши! Они только и делают, что пугают меня, кидаясь вниз с отвратительным писком. А белые червяки, что выползают из-под каждого камня! А пауки! И всякие непонятные существа, которые похожи… ну, похожи на отвратительных тварей, что выныривают из тьмы, поднимают голову или что там у них заменяет голову и впиваются в тебя немигающими глазами или тем, что у них называется глазами! Они-то самые противные! И страшные! Одних этих гадов достаточно, чтобы у тебя свернулась от ужаса кровь. Это я вам говорю! Несколько дней назад, если так можно считать, потому что здесь, в этой тьме, я уже сбился со счета, ведь здесь нет разницы между днем и ночью…

Великан, не договорив, спрятал лицо в ладони. Голос его превратился в шепот, который был скорее похож на шум водопада. Казалось, он настроился выложить все, что с ним произошло. И непонятно было, сколько времени у него на это уйдет.

— Глю,— перебил его Тарен,— мы сочувствуем тебе и сожалеем о твоем бедственном положении. Но прошу тебя, покажи нам выход из пещеры.

Глю покачал глыбой своей огромной головы.

— Выход? Я и сам не перестаю искать его. Отсюда нет выхода. По крайней мере, для меня.

— Он должен быть,—настаивал Тарен.—Ты же как-то вошел сюда, верно? Вот и покажи нам этот вход. Пожалуйста.

— Найти то место, откуда я попал сюда? —переспросил Глю.— А зачем? Оно мне не пригодится. А все эта Ллиан! Если бы она не убежала из клетки! До тех пор мое зелье действовало отлично и, главное, безопасно. Но она вырвалась и стала охотиться за мной. Она выгнала меня из моего дома. Подумайте, какая неблагодарность! Но я простил ее. У меня оставалась еще фляга с зельем. О, почему я сразу не выкинул это проклятое зелье? Она гналась за мной, а я летел со всех ног.— Глю отер лоб дрожащей рукой и жалобно заморгал, и глаза его, словно две большие рыбы, всплеснулись на лице.— Я никогда в жизни не бегал так быстро и… и так далеко. Я все еще вижу это во сне, и сны мои, поверьте, ужасны! Наконец я наткнулся на эту пещеру и проскользнул в неё…

Глю шумно вздохнул, борода его зазвенела ледяными капельками.

— У меня не было ни секунды на размышления,— продолжал он, шмыгая носом с таким звуком, будто ветер втягивался в узкую печную трубу,— я ускользнул от нее в тесную щель и вслед за этим зачем-то отхлебнул зелья из фляжки. Тут же я понял: делать этого не стоило. Но тогда я жаждал поскорей вырасти, чтобы одолеть Ллиан. Так и получилось…— Он всхлипнул, подняв облако мелкой каменной пыли.— Зелье сработало так быстро, что я чуть не разбил голову о каменный потолок пещеры. И продолжал расти… Мне пришлось сворачиваться, скрючиваться, сжиматься. Я протискивался в пещеру все глубже и глубже в поисках просторных залов, пока не застрял здесь. Теперь, увы, сама пещера тесна для меня. Я замурован здесь навеки! А самое обидное — Ллиан все равно не смогла бы при ее росте протиснуться следом за мной в пещеру! Но хорошие мысли никогда не приходят вовремя.