Галина Чередий - Жена дракона

- Нет! - тут же раздался резкий окрик психа. - Немедленно сядь за стол. Ты не служанка, чтобы заниматься подобными вещами.

Его глаза гневно сверкали. Он указал на стул напротив, и вся его поза показывала, что возражений он не потерпит. Ясмина опустилась на стул и встретилась с его черными глазами. Его губы тронула улыбка, адресованная только ей.

- Доброе утро, любимая. Как спаслось тебе? - видимо, он ожидал, что Ясмина должна поддержать светскую беседу, игнорируя её удивлённый взгляд.

- Спасибо, я выспалась, как никогда, - буркнула она в ответ. - Что мы будем сегодня делать?

- Поешь, тебе нужны силы для завтрашнего перехода. О планах я сообщу тебе после, - он говорил вежливо, но явно не допуская возражений.

Кириш закончил с сервировкой, молча поклонился и покинул комнату. Ясмина услышала, как хлопнула входная дверь.

- Разве твой друг не будет есть с нами? - удивилась Ясмина.

- Он не друг мне. Он мой воин и слуга, так же, как и твой. Присутствовать за нашим столом честь, которую надо заслужить, - спокойно объяснил псих.

- Но это невежливо, - возразила она.

Смех мужчины был громоподобен.

- Поверь, такие мелочи не должны тебя волновать, любимая.

- Почему ты так разозлился на него?

- Он посмел слишком пристально смотреть на тебя и позволил пробудиться своему влечению, - усмехнулся псих.

- Но откуда ты знаешь? - удивилась Ясмина.

- Я почуял запах его вожделения.

- Как мне обращаться к тебе? - не психом же его называть.

Губы мужчины искривились в чувственной усмешке. Его глаза опять загорелись желанием.

- Моё имя Раэм, я уже говорил тебе, но «любимый муж», «родной», «желанный мой» - я думаю, любое из этого списка было бы вполне приемлемо.

- Я так называла тебя раньше?

На секунду лицо мужчины потемнело, но он быстро вернул себе контроль.

- Поверь, это самые целомудренные из тех милых прозвищ, что ты мне давала.

«Опять ложь» - подумала Ясмина.

Ясмина закончила завтрак под пристальным, задумчивым взглядом Раэма.

- Так все же, что ты планируешь со мной делать сегодня? - вернулась к своему вопросу Ясмина.

- Тебе придется немного посидеть под замком, любимая. А мы с Киришем должны навестить тех, кто посмел обладать твоим телом, - рот Раэма искривился в презрении.

Ясмина вскочила в ужасе. Ведь вчера Раэм сказал, что убьёт Феликса и Антона. Но ведь он не может говорить подобные вещи всерьез?

- Надеюсь, это шутка? Я понимаю, что ты злишься, но ведь не идти из-за этого на крайности - дрожащим голосом сказала она.

- Крайности, родная? Я хочу лишь справедливости. А вынужден буду довольствоваться малым. На Дараиссе я бы собственноручно оскопил мерзавцев и отрубил бы им руки, посмевшие касаться твоего тела, и оставил бы их распятыми медленно подыхать под солнцем. А здесь мне просто придется их убить. Быстро и безболезненно. Разве это справедливо?

- Ты не можешь говорить это серьезно, да? - с затаенной надеждой Ясмина всматривалась в жесткое лицо. - Это же ужасно! Эти мужчины не виноваты! Я ведь сама хотела этого!

В ту же секунду она оказалась прижата к стене, и искаженное гневом лицо оказалось прямо напротив.

- Да как ты смеешь говорить мне это? Хочешь ещё больше взбесить меня?

- Но ведь это правда! Я не помнила тебя! И сейчас не помню. А Феликс любил меня, и был всё это время рядом, заботился. Он практически спас меня, когда я оказалась одна в целом чужом мире, был моим единственным другом долгие годы. Он делал для меня всё, чтобы я была счастлива! Разве он заслужил за это смерти?

- Может, хочешь сказать, что я благодарить его должен? - черные глаза сузились в гневе.

- Нет! Но убивать его не за что. Он любил меня очень сильно.

- Настолько сильно, что позволил развлекаться с молодым любовником? - злобно прошипел Раэм.

- Да, настолько! Когда он понял, что сам не может дать того, что мне нужно, он смирился, - Ясмина сжалась в ожидании его реакции, но не остановилась. - Он любил меня так сильно, что закрыл на это глаза, не сказал ни одного слова в упрёк, - в её глазах читался вызов.

На потемневшем лице Раэма ходили желваки, и Ясмина слышала, как скрипят его зубы.

- Так он смог удерживать тебя так долго? - наконец прохрипел он. - Поэтому ты оставалась с ним все эти годы?

- Да, поэтому. Потому что всегда чувствовала, что он любит меня, готов на все ради меня.

- А ты, ты сама, Кариба, любила его? - Ясмина поняла, что от её ответа зависят жизни Феликса и Антона.

- Нет. Я не любила ни Феликса, ни Антона. Феликс давал мне заботу и уверенность. Антон удовлетворял тело. В том, как все было, нет вины ни одного из них.

Ясмина медленно подняла руки и осторожно запустила пальцы в волосы мужчины. Его глаза мгновенно затуманились и дыхание сбилось.

- Что ты делаешь? - прошептал он севшим голосом.

- Пытаюсь убедить тебя в том, что, если хочешь начать наши отношения заново, не стоит начинать это с крови. - Ясмина легко перебирала его длинные волосы. - Если ты говоришь мне правду о том, кем мы были друг для друга раньше, то тебе стоит простить и забыть. Иначе ничего не выйдет.

Ясмина сама потянулась к его губам и нежно коснулась их. Раэм тут же ответил, со стоном впиваясь в её рот.

- Что ты делаешь со мной, Кариба, - прошептал он треснувшим голосом, покрывая мелкими жадными поцелуями её лицо. - Я ведь знаю, что ты сейчас играешь со мной, желая спасти этих мужчин. Знаю, но ничего не могу с собой поделать. Если бы ты знала, жестокая драконница, как я хочу тебя.

Его руки яростно шарили по её коже. Ясмина опять почувствовала, как неистовое желание этого мужчины наполняет её тело ответным жаром, лишая способности связно мыслить.

- Ты ведь тоже желаешь меня, - хрипел Раэм, вжимаясь каменной эрекцией в её живот, лаская через платье её отяжелевшую грудь. - Тебе не скрыть отклика своего тела на меня. Запах твоего возбуждения опьяняет меня и лишает разума.

Ясмина выгнулась в его руках, пламя гудело в её крови, и безумный ток крови оглушал, оставляя только срывающийся от страсти голос этого мужчины. Внутри всё звенело, натянутое, как струна, откликаясь на малейшее касание его рта и рук сладкой, на грани боли, дрожью. Какая-то часть её души, что спала все эти годы, встрепенулась и устремилась навстречу каждому прикосновению именно этого мужчины. Да, Ясмина хотела его рядом, на своей коже и глубоко внутри себя, её мозг взрывался калейдоскопом картин их безумного секса. Закрыв глаза, она видела их, тесно переплетенных в отблесках пламени камина, мощные, ритмичные движения огромного тела Раэма, его вздувшиеся, напряженные мышцы, покрытые смуглой, мокрой от пота кожей, его искаженное острым наслаждением лицо и пылающие глаза, впитывающие каждую сладостную судорогу её тела. Видение было настолько четким и ярким, что Ясмина различила тени сплетенных в страсти драконов, падающие от их с Раэмом на противоположную стену.