Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи (СИ)

Бред, конечно, — кому бы в голову пришло оснащать армию столь непрактичной штукой как одноразовый джет — пак. Но разработчикам требовался подобный агрегат, который полностью выгорал бы после применения, и они его сделали. Для чего? Да чтобы игрокам как трофей доставалась не навороченное устройство, стоящее на игровом рынке почти восемьсот рублей, а кусок оплавленного металлолома со спекшейся начинкой. К тому же в дальнейшем, подобные приборы мелькали в некоторых заданиях. Игрок даже мог сам воспользоваться подобной катапультой, что служило прекрасным стимулом к приобретению в будущем настоящего прыжкового ранца.

— Ты говорила, что сделала снимок дневника Дока?

— Да. А ведь точно! Если мы идём разговаривать с этим Джоном, надо бы прочитать, что там писал о нём доктор.

— Верно мыслишь! — похвалил я Хому, искоса поглядывая на нашего сопровождающего.

Боец усиленно делал вид, что так всё и должно быть. Лениво оглядывался по сторонам, поправлял надетую поверх древнего бронежилета разгрузку и медленно прохаживался взад — вперёд со скучающим выражением лица.

Если бы это был не стартовый сценарий, он, скорее всего, давно бы уже орал на нас благим матом, а то и вовсе попытался бы применить силу или просто выгнать нас с охраняемой зоны. Но здесь и сейчас — подобные задержки были в порядке вещей.

Мы, начинающие игроки, — хотим поговорить, поделится впечатлениями, пообщаться на отвлечённые темы, — да пожалуйста! Игра всеми силами старалась показать себя дружелюбной, быть казуальной и необременительной. Это потом, ближе к выходу из стартовой локации, искины постепенно начнут наращивать сложность, подготавливая нас к открытому миру. Вот там — всё будет совсем по — другому.

Вполне разумный подход, учитывая далеко не самый популярный игровой сеттинг. Тем более что конкурентов у "Терры" было огромное множество. На четыреста сорок три миллиарда жителей человеческого сектора космоса приходилось порядка ста сорока общедоступных VrMMMRPG пять "А", и несчётная россыпь проектов поменьше — так что на рынке вирто — развлечений было не протолкнуться, а конкурентная борьба, как и в древности, шла за каждого нового пользователя.

В своё время мы с Ниной перепробовали множество игр: ниппонских, американских, отечественных и даже тех, что были разработаны исключительно для китайских пользователей. Что‑то отсекалось сразу, во что‑то я гонял по несколько месяцев, но почти всё забрасывал, возвращаясь к "Взлёту Вальхаллы", русско — ниппонским "Землям Войны", и, конечно же, к "Терре".

По какой‑то причине, меня всегда тянуло в этот, разрушенный постоянной войной и инопланетными захватчиками, одичавший без человеческого внимания, мир. Планета Земля, частично превращённая в пустоши древней орбитальной бомбардировкой, частично зараженная бионикой рептилидов, иногда подкидывала такие умопомрачительные виды первозданной природы, что сердце в груди болезненно сжималось от чувства невосполнимой утраты.

С красотами захваченных дикой, исконно — земной растительностью, покинутых людьми городов, так и не превращенных по какой‑то причине захватчиками в собственные ульи, на мой взгляд, не могли тягаться ни древние волшебные леса Экриса в "Землях Войны", ни реальные пейзажи лучших планет — заповедников. Несколько лет назад, когда я только выбирал, кем и как мне играть — вступать ли в Альянс или быть свободным наёмником, я даже на полном серьёзе рассматривал для себя карьеру "сталкера".

Бродить днями напролёт по лесам и полям, в которые веками не видели человека, а из противников встречать лишь мутантов, да диких животных — что может быть романтичнее. Но, к сожалению, этим планам не суждено было сбыться. Виной тому было как вечное безденежье молодого кадета, ведь заработать хорошие деньги, бродя по руинам древних городов, было очень и очень трудно, так и то, что по — настоящему нехоженых мест на "Терре" вообще‑то уже не осталось.

Игровая Земля — вполне реальная планета, воссозданная по древним спутниковым снимкам. Это не огромный, полностью выдуманный Экрис, или любой другой фантастический мир. Так что среди семи миллиардов игроков, которые предпочитают эту игру другим, уже давно нашлись те, кто побывал во всех более — менее значимых точках прародины человечества.

Конечно, пространство "Терры" не ограничивалось исключительно поверхностью одной только Земли. В игре была воссоздана вся Солнечная Система, с множеством баз на Луне, Венере и Марсе и многочисленными станциями, буровыми, добывающими комплексами и прочим, прочим, прочим наследием прошлых веков. Вообще‑то, за исключением уничтоженной, а потому возрожденной разработчиками Земли, — всё было воссоздано с необычайной точностью и любовью, и при открытии доступа к игре предстало перед игроками в абсолютно достоверном и реальном виде. Как древние: развалины, монументы и памятники ушедшей эпохи.

И в этой разрухе не было ничего удивительного. Солнечная Система сегодня — это огромный закрытый мемориал, оставленный в неприкосновенности в память о почти десяти миллиардах погибших человек и несчётного количества других земных форм жизни. Также это — место расположения ОПН, охраняемое подчинённым исключительно этой организации сводным флотом человеческих наций…

— …Вольга — а-а! Ау! Ты меня слушаешь? — Хома потрясла меня за плечо. — Чего опять застыл как истукан?

— А? — моргнув, я уставился на девушку, а затем на развернутое перед ней окошко, в котором красовался визуальный файл, снятый с монитора Дока Бэйна. — Извини, задумался… Что ты говорила?

— Ты текст от первого октября читал?

— Да, — почесав внезапно зазудевшую шею, я бегло просмотрел сообщение, которое девушка аккуратно придерживала пальчиком, — как по мне, так обычный псевдо — философский мусор. Если в дневнике и есть что‑то ценное для нас, то оно в последнем тексте.

— А вот не скажи, — Ксюша хитро улыбнулась, — во — первых, прочитай внимательно.

Хмыкнув, я слегка отвёл в сторону её маленькую ручку.

"1 октября, вторник: Опять проснулся паразит, но я к этому привык, осталось недолго, но господи, как же далеко нужно идти, и в годах расстояние не меряется. Сегодня ночью небо чистое, если высунуться из окна моей комнаты, можно увидеть небесный маяк. Хвост пса нимфы указывает на козочку, но им нельзя быть вместе, а всё, кроме расставания, — смертельно опасно. То, что породили они, следует урезать до натурального и целого, и назвать старым языком для не мёртвых и не живых. А когда спросят — спеть про жар братьев — странников из Зимнего Треугольника столько раз, сколько будет у новорожденного дитя пальчиков. Шевелится, паразит. не могу больше так. думать, он понял."