Гай Юлий Орловский - Патроны чародея

Мне показалось, что лицо все же невеселое, словно и не хотел бы со мной воевать, мы же договорились и друг друга поняли, однако жизнь есть жизнь, у нее свои законы…

Рассчитал он все правильно: будто понимает, что пистолет бьет не дальше лучников. В смысле прицельно бьет, так что наши шансы равны, если один на один, но хороший темп стрельбы одинокого лучника — пять стрел в воздухе, отличный — восемь, это значит, тридцать прибывших стрелков могут осыпать таким градом, что ничто не спасет как тех, кто на стене, так и укрывшихся за нею.

Я прошипел сквозь стиснутые челюсти:

— Ничего, ребята, мы свою песню еще даже не начали…

На некоторое время они скрылись за отрогом леса, я терпеливо ждал, успокаивая дыхание.

Наконец из–за раскидистых дубов по извилистой дороге выехали первые всадники. Я прильнул к окуляру, так и есть, впереди покачивается в седле сам глерд Велли, а справа крупный рыхлый детина с лицом сластолюбца и капризного тирана, очень похожий на Джеймса Велли в молодости, что значит, его младшенький.

За ними с десяток хорошо вооруженных мужчин, все в добротных доспехах, кирасы из металла, на головах металлические шлемы, почти у всех украшены перьями, еще десятка два тоже вполне знатных дворян, а дальше всадники попроще, хотя и они в доспехах, пусть и кожаных.

— А это еще кто, — пробормотал я. — Наука на марше?

В последнем ряду на лошадке горбится человек в темном длиннополом плаще, что ниспадает ниже стремян, капюшон закрывает голову и лицо до нижней челюсти, не давая любоваться гребаной природой, которой почему–то обязательно надо любоваться, что значит не только умный, но и плюющий на мнение овечистого общества.

— Нам только колдунов недоставало, — пробормотал я. — Или ты выехал для полевых исследований?

Подержав его на прицеле, я вздохнул и начал ловить крестиком лицо лорда Велли, ощутил некоторое неудобство, перевел на грудь, потом вообще на его соседа слева, пышноусого красавца с надменно–глупым лицом и хозяйским взглядом на окрестности.

Палец уже лег на скобу, но в последний момент остановился, не стоит все делать так явно. Они уверены в своем полном превосходстве, мало ли что я сумел с помощником как–то справиться с небольшим отрядом, но сотня воинов — это не дюжина молодых парней, возжелавших повеселиться с девками из чужого села…

— Вас больше, — пробормотал я, — нас мало, но мы в тельняшках… И теперь мало не покажется уже вам…

Перевел прицел на тех, кто только–только выезжают из–за леса. Передним до ворот замка осталось не больше трети мили, если пойдут галопом, доскачут достаточно быстро, медлить нельзя, как сказал Владимир Ильич, после чего вырвал у врага победу.

Крестик прицела все еще подрагивает, я пару раз глубоко вздохнул, начал прислушиваться к ударам сердца, вот крупное и свирепое лицо воина, чуть опустим… еще…

Я плавно нажал на скобу. Винтовка дернулась, я успел увидеть в прицел, как в груди ветерана возникла кровавая дыра, куда можно просунуть кулак, но уже сдвинул чуть в сторону, выстрелил, поразив его соседа, еще чуть… но стрелять не стал, испуганные кони ржут и встают дыбки, все мечутся…

Человек в плаще остановил коня и, приподняв остроконечный капюшон, начал всматриваться в воцарившийся вокруг хаос. Лицо его показалось мне совсем не старым, не Рундельштотт точно, крепкий мужчина в расцвете лет с ястребиным носом и выступающей нижней челюстью.

— Ладно, — процедил я, — оставим тебя на потом. Вдруг да сторгуемся насчет сотрудничества?.. А пока займемся лордом Велли… Это в самом деле младшенький рядом?.. Последний отпрыск рода?

Я поймал этого младшенького в прицел, вообще–то противная морда, он только–только начал оборачиваться, но я уже нажал на скобу.

Крупнокалиберная пуля снесла ему часть затылка, кровь и мозги швырнуло во все стороны. Я торопливо поймал в прицел его соседа с другой стороны, нажал на спуск и, не глядя, как тот рухнет с седла, начал ловить в окуляр глерда, подъехавшего к Джеймсу Велли и указывающего рукой на суматоху, что творится на выезде из–за леса.

— Ладно, — пробормотал я, — живите пока, глерд Велли…

Еще трое рухнули, глерд Велли привстал в стременах и прокричал что–то властно, указывая рукой в мою сторону.

— Мудро, — прошептал я. — Только так и надо…

Дважды щелкнуло вхолостую, недостаточно четко представил патрон, а так всадников одного за другим выбрасывает из седел, в какую бы часть тела ни угодила тяжелая бронебойная пуля, что навылет пробивает любой бронежилет.

Дорога к замку поднимается по широкой петле, больше двух всадников не пройдут стремя в стремя. Я стрелял и стрелял, чувствуя, как постоянные толчки в плечо превращают его в отбивную.

Всадники продолжают вылетать из седел, что за идиоты, то ли не понимают, что с ними происходит, то ли фанатичная жажда ворваться в мой замок и всех убить, сумасшествие какое–то, умные давно бы повернули…

Наконец отряд завершил поворот, дальше перед замком просторная площадка, это чтобы выстроить отряд, и лорд Велли широким взмахом руки послал своих людей теперь уже широкой лавой.

— Прости, глерд, — прошептал я, — но так вы в самом деле сумеете взять нас штурмом…

Я не стал уродовать ему лицо, поймал в прицел грудь, нажал на спуск. Удар с близкой дистанции отбросил его на конский круп, тут же лорд рухнул на землю вниз лицом, и я увидел, что в спине зияет такая же огромная дыра.

— Ну–ка, — пробормотал я, — кто возьмет на себя командование… Ну же, ну!

В спешке я торопливо ловил в прицел лица тех глердов, кто все еще пытался остановить панику и бросить эту массу на стены замка, нажимал на скобу и выискивал следующего.

К их чести или глупости надо сказать, некоторые даже попытались забрасывать веревки с крючьями, а стрелки соскочили с коней и, достав смотанные в клубки тетивы, начали готовить луки к стрельбе.

Меня трясет все сильнее, один залп тридцати лучников может перебить всех защитников замка, лихорадочно ловил в прицел этих со стрелами в руках, нажимал на спуск и переводил крестик на его соседа.

К счастью, на таком расстоянии промахнуться трудно, я стрелял, почти не целясь, хотя, конечно, целился, но не так уж, с такими патронами не важно, куда попадет пуля, лишь бы задела…

Колдун медленно слез с коня, никакой паники, смотрит с интересом не столько на стену и ворота, как поглядывает на верх башни, откуда веду огонь.

Глерды погибли почти все, остальные воины начали отступать, пока еще не в панике, но уже отодвинулись от плавающих в крови товарищей, оставляя их без помощи. Впечатление такое, что павших растерзали львы, но я стрелял и стрелял, пока не бросилась в бегство основная масса уцелевших, и лишь потом снова перенес огонь на горстку самых стойких, что прикрылись щитами и быстро совещаются.