Шальной ветер (СИ)

В отличие от темноволосого Карея, замкнутого и чаще хмурого, он был светло-русым, лицо открытое, а прозрачно-голубые глаза — распахнуты навстречу миру, как показалось в первые же минуты. Ферди… Ферди был поразительно красив!

Налюбовавшись на него, как на нереально красивую картинку, Алекса оставила один его снимок в папке и задумалась. Знать, что в темноте рядом с тобой сидит такой красавчик… И что его жизнь зависит только от тебя… А если в темноте её дар не сработает? Прагматичный вопрос заставил пошевелиться.

Алекса обложилась конспектами. Так. Не проявленный ранее дар. Визуальное воздействие и его замена. Ага, вот оно! Нашла. Принцип передачи энергии тактильным путём. А ещё через те же талисманы, заряженные известными формулами. Но поскольку магической природы своего воздействия она не знает, перевести в заклинательную формулу его она пока не может. Значит, придётся работать тактильным путём, используя универсальную лечебную формулу. Посмотрим, сработает ли.

Она ещё раз взглянула на Ферди.

А мысли о другом.

Почему Карей сказал — он привык, что его используют? Ну, как-то так выразился. Об этом теперь ей не узнать. Ну и ладно. Есть проблемы посложней. Как теперь быть с университетом — с его частью, которая так живо интересуется личной жизнью всех и вся? А вообще, хорошо. Все узнают, что она не девушка Карея и наконец отстанут от неё. Но… В цокольный зал всё-таки неплохо сходить бы ещё раз — помочь тому парню, Рэду. Уже целенаправленно. Ведь она, как говорит, Карей, помогла ему уже? А что делала? Только смотрела! Значит, в понедельник Алекса обязательно идёт вместе с Лидией на тренировку «Саламандр» и смотрит только на Рэда. Ну, может, иногда будет подсматривать и за Кареем, но только потому, чтобы потом сбежать от него, если он… А что он? Он пообещал выполнять её условие. И это она будет вторгаться на его территорию и…

Облокотившись на стол, она спрятала в ладони лицо.

— Он меня предал, — прошептала она в ладони.

«Он спасал своего брата», — возразила она мысленно.

Раздрай в мыслях был прерван стуком в дверь.

Удивлённая, она подошла к двери и открыла её. На пороге встал Люк.

— Мне надо с тобой серьёзно поговорить! — заявил мальчишка.

— Ну, заходи.

Люк вошёл, заранее набычившись, и Алекса поняла, что разговор предстоит и в самом деле серьёзный. Мальчишка сел на её кровать, чего она не любила, но прыгать на ней на этот раз не собирался. И сразу приступил к делу.

— У меня есть телефон Карея, — сообщил он. — Мы ещё в прошлый раз обменялись. Я ему позвонил. Спросил, чего ты такая злая. А он сказал, что вы поссорились.

— Что он сказал?! — зловеще переспросила девушка. И спохватилась. — Что ты ему сказал?! Что я злая?!

— А разве нет? — пожал плечами Люк. — Вот видишь — меня перебиваешь. Значит, злая. Ну вот… И Карей сказал, что вы поссорились.

— И виновата, конечно, я, — скептически сказала Алекса.

— Он сказал, что виноват он, — перебил мальчишка. — Только дело не в этом. Учти, Алекса. Поссорилась с ним ты. А я с девчонками поговорил — и мы решили, что мы с Кареем не ссорились. Мы с ним будем дружить дальше. А ты к нам не лезь. Ясно?

— Что… ты… сказал?!

Люк, сполз с кровати и бочком и стеночкой попытался пробраться к двери. Но старшая сестра успела перехватить его у порога за руку. Теперь и в самом деле злая.

— Ну-ка, повтори, что ты сказал!

— Отстань! Я щас орать буду — родители прибегут! Тебе же хуже будет!

— Чем это мне будет хуже?!

— Что здесь у вас творится? — с недоумением спросила мама, заглядывая в открытую дверь: Люк вышиб её пинком, повиснув на сестриной руке и одновременно стараясь лягнуть Алексу.

— Мама! Меня Алекса бьёт!

— Алекса, оставь его в покое!

— Мама, ты знаешь, что придумал этот!.. — Рассвирепевшая Алекса заикалась, но так и не смогла подобрать слова для обозначения бессердечного деяния и самого младшего брата-предателя.

В общем, чтобы прекратить безобразную сцену, пришлось вмешаться отцу. А потом пришлось собрать семейный совет, чтобы решить ситуацию. При одном, Алексы, категоричном «нет», при трёх взрослых воздержавшихся и трёх горячих «да!» младшим разрешили встречаться с Кареем (если он захочет) и ездить в школу на его машине (если он разрешит). Алекса, жутко обиженная, заявила, что младшие пусть делают, что хотят, и хлопнула дверью, закрывшись в своей комнате.

Уже перед самым сном в комнату снова постучали. Вошла мама.

— Ты как? Всё ещё не успокоилась?

— Мам, ты так говоришь, как будто… — Лежащая на постели Алекса сердито отложила тетрадь с конспектами и вылезла из-под одеяла, села, опираясь на поставленную боком подушку. — Ладно. Пусть. Ты ведь не просто так пришла? Что ещё случилось?

Мама присела на краешек кровати.

— Звонил Карей. (Девушка застыла.) На телефон Люка. Попросил отца. Они поговорили. Карей сказал, что собирается строго соблюдать договорённость о том, что вы незнакомы. Дружба с Люком и младшими девочками будет мешать этому. Он попросил передать Люку, что у него близятся большие соревнования по огненному баскетболу и что провожать в школу наших младших он не сможет.

Алекса почувствовала, как пересохли губы, облизала их. И, лишь смягчив сухость, вызванную учащённым дыханием, легла снова, уставилась в потолок. Почему так больно бьёт пульс в виски? Почему так хочется кричать от злости и новой обиды?! Она так надеялась его всё-таки видеть?! Хоть изредка, хоть издалека обдавать его, бессовестного гада, своим презрением! Господи, какая романтика…

Мама сидела, сложив руки на коленях и не глядя на дочь.

— Ты должна знать кое-что. Папа выжидал, пока Люк заснёт, чтобы взять у него мобильник. Он сам хотел позвонить Карею и попросить его примерно о том же.

— Почему я должна об этом знать?

— Тебе двадцать второй. Ты столкнулась с миром, неожиданным для тебя (Алекса вздохнула и сжала матери ладонь), испытала сильное потрясение. Но ты взрослая. Мы не хотим, чтобы младшие столкнулись с этим миром в их возрасте. Для их психики это слишком… ошеломляюще. Мы боимся, что они могут озлобиться. Ты достаточно взрослая, чтобы понять это. Поэтому не злись на папу. Он хороший отец. Слишком всё неожиданно и быстро для нас случилось. Сразу не сообразишь, как действовать. Поэтому он и придумал игру в за и против. Чтобы утихомирить и успокоить младших.

— Мам, почему Тиарнаки не предугадали, что может случиться с их старшим сыном? Все о них говорят как о самых-самых…

— На каком курсе вам читали прорицание? На втором? Вспомни основные принципы гадания: нельзя гадать часто — особенно на своих родных. Чем больше знаешь, тем жёстче меняется реальность. В политике оба Тиарнака сильны, потому что легче сделать прогноз на будущее, имея в виду большие, сплочённые группы людей. Далее. Обстоятельства меняются ежеминутно и ежечасно — и самое маленькое может иметь свои необратимые последствия. Любое гадание — это множество путей, из которых однозначных только один или два на ближайшее время. Остальные настолько мелкие, что не знаешь, нужно ли к ним присматриваться. — Мама посидела немного молча, а потом взяла тетрадь с конспектами и положила её на стол. — Алекса, мы уехали ненадолго — и на тебе. А с чего всё началось? Это главное, из-за чего я пришла к тебе сейчас.