Стивен Эриксон - Дом Цепей

— Ты прав… или был бы прав, сохрани я верность Обету.

— Понимаю. Монок Охем выкажет такую же терпимость, увидев дела твои?

— Вряд ли.

— Не клялся ли ты служить мне, Онрек?

Т'лан Имасс поднял голову. — Клялся.

— И если я не желаю видеть тебя — и себя — в такой опасности?

— Твои возражения здравы, Тралл Сенгар. Я не подумал. Однако позволь спросить. Ренегаты служат тому же хозяину, что твой народ. Если они приведут одного из смертных твоих сородичей, чтобы занять Первый Трон и взять под начало Т'лан Имассов — как думаешь, будут ли они столь же сдержаны в использовании наших армий, как император Келланвед?

Тисте Эдур отозвался не сразу. Вздохнул: — Ладно. Но ты заставил меня удивляться: если Первый Трон так уязвим, почему вы не посадили на него кого-то из своих?

— Чтобы повелевать Троном, нужно быть смертным. Какому смертному можно доверить такую ответственность? Мы и Келланведа не выбирали — ему случайно удалось. Т'лан Имассов призывают — это слышат все, и скованные Обетом, и нет. Новая, смертная Гадающая по костям восстала на далеком континенте.

— И вы хотите, чтобы она заняла Первый Трон.

— Нет. Мы хотим, чтобы призывающая нас освободила.

— От обета?

— Нет. От существования, Тралл Сенгар. — Онрек тяжко шевельнул плечами. — Я так полагаю, об этом попросят Связанные. Или уже попросили. Как ни странно, я этих чувств уже не разделяю.

— Как и все, избежавшие Обета. Склонен думать, что новой смертной Гадающей грозит серьезная опасность.

— И ее соответственно защищают.

— Ты способен сопротивляться призывам Гадающей?

— Я свободен… выбирать.

Тисте Эдур склонил голову набок: — Кажется мне, Онрек, что ты уже совершенно свободен. Может, не настолько, как предлагает призывающая, но все же…

— Да. Но моя альтернатива недоступна тем, что еще связаны Обетом.

— Будем надеяться, Монок Охем не станет завидовать.

Онрек медленно поворачивался. — Сейчас увидим.

Пыль взлетела над травами гребня, две колонны стали гадающим по костям Моноком Охемом и вождем клана Иброй Гхоланом. Последний воздел меч и прямиком зашагал на Онрека.

Тралл Сенгар заступил воину путь. — Погоди, Ибра Гхолан. У Онрека есть сведения, которые вы пожелаете услышать. Гадающий Монок Охем — ты в особенности. Так что отзови вождя. Сначала выслушайте, потом решайте, не заслужил ли Онрек снисхождения.

Ибра замер и сделал шаг назад. Опустил меч.

Онрек следил за Моноком. Хотя прежние духовные связи были разорваны, враждебность — даже ярость Монока была ощутима. Онрек знал, что к списку его преступлений и дерзостей добавились новые, и кража частей тела другого Т'лан Имасса было величайшим извращением, самым грязным осквернением власти Телланна.

— Монок Охем. Изменники приведут нового хозяина к Первому Трону. Они идут путями хаоса. Полагаю, их намерение — посадить на трон смертного Тисте Эдур. Этот новый правитель Т'лан Имассов сможет повелевать новой гадающей — той, что прислала призыв.

Ибра Гхолан медленно обернулся к Моноку. Онрек мог ощутить их ожесточение.

И продолжил: — Сообщите Логросу, что я, Онрек, и тот, с кем я отныне связан — Тисте Эдур Тралл Сенгар — разделяем вашу тревогу. Мы готовы содействовать.

— Логрос вас слышит, — прохрипел Монок Охем, — и соглашается.

Быстрота принятия решения удивила Онрека. Он склонил голову, чуть подумал… — Сколько стражей охраняет Трон?

— Ни одного.

Тралл выпрямился. — Ни одного?

— Остались ли Т'лан Имассы на Квон Тали? — спросил Онрек.

— Нет, Онрек Сломанный. Описанные тобой планы стали… неожиданными. Армия Логроса сосредоточена на Семиградье.

Никогда еще Онрек не ощущал такого возбуждения. Его члены дрожали, и он не сразу узнал эмоцию. Потрясение. — Монок Охем, почему Логрос не вышел на призыв?

— Были посланы представители, — отвечал гадающий. — Логрос удерживает армию в ожидании срочной нужды.

— Нужды? И никого нельзя было выделить?

— Никого. Лишних нет. Так или иначе, мы ближе всех к ренегатам.

— Думаю, их шестеро. Среди них гадающий по костям. Монок Охем, догнать их мы сможем, но нас так мало…

— Хотя бы дайте мне достойное оружие, — пробормотал Тралл. — Ведь, вероятно, мне придется встретиться со своими.

Ибра Гхолан подал голос: — Тисте Эдур, какое оружие ты предпочитаешь?

— Копье. Я хорош и с луком, но для боя… копье.

— Я найду тебе копье, — сказал вождь. — И лук. Но вот что интересно: среди покинутых вами запасов были копья. Почему ты не взял себе оружие?

Ответные слова Тралла Сенгара были тихими и холодными. — Я не вор.

Вождь обратился к Онреку: — Ты выбрал верно, Онрек Сломанный.

«Знаю». — Монок Охем, предполагает ли Логрос, кто этот изменник — гадающий?

— Тенаг Ибалле, — без промедления отозвался Монок. — Похоже, он выбрал новое имя.

— Логрос уверен?

— Остальные учтены, кроме Кайлавы Онасс.

«Она осталась в смертной плоти и не могла примкнуть к ренегатам». — Рожден в клане Бан Рейл, Солтейкен-тенаг. До избрания в гадающие был известен как Харан» элле, рожден в лето Великого Мора карибу. Был верным гадающим…

— Пока не проиграл Форкрул Ассейле в Ледеронских Войнах, — бросил Монок Охем.

— А потом проиграли мы, — скрипнул Онрек.

— О чем ты? — требовательно спросил Монок Охем. — В чем мы проиграли?

— Мы решили видеть в проигрыше неверность, Гадающий по костям. Но, строго судя падших товарищей, мы сами им изменили. Тенаг Ибалле старался исполнить долг. Он не по своему выбору проиграл. Скажи, когда мы вообще побеждали Форкрул Ассейлов? Значит, Тенаг был обречен с самого начала. Но принялся исполнять приказ, осознавая всё. Вот что я понял, Монок Охем, и хочу через тебя передать Логросу и всем Т'лан Имассам: ренегатов создали мы сами.

— Нам и выпало разделаться с ними, — зарычал Ибра.

— А что, если мы сами проиграем?

Ни один из Т'лан Имассов не ответил.

Тралл вздохнул: — Если мы в самом деле хотим перехватить ваших изменников, пора двигаться.

— Мы пойдем Путем Телланна, — сказал Монок Охем. — Логрос дает разрешение, чтобы ты был с нами.

— Как щедро, — буркнул Тралл.

Подготовившись открыть садок, Монок Охем помедлил, снова оглянувшись на Онрека. — Когда ты… чинил себя, Сломанный… где были остальные части тела?

— Не знаю. Их… унесли.

— А кто уничтожил тело?

«Поистине тревожащий вопрос». — И этого не знаю. Меня другое беспокоит.

— А именно?

— Изменник был разрублен одним замахом.

Ведущая вверх по усеянному булыжниками холму тропа была слишком знакома, и Лостара Ииль не могла согнать с лица недовольной ухмылки. Жемчуг оставался на несколько шагов позади, он ругался каждый раз, как ее сапоги заставляли какой-нибудь камень катиться вниз. Когда же она услышала брань по поводу камешка, попавшего прямо в подбородок, ухмылка стала гримасой веселья.