Кира Касс - Сирена

Ноябрь означал, что приближается День благодарения. Бедняжке Джулии придется одной готовить праздничный ужин. Или Бен ей поможет? Возможно, они поедут к родственникам. Сразу вспомнились безымянные лица на развешанных по дому фотографиях, а ведь я считала, что когда-нибудь познакомлюсь с ними. Снова одолела тоска.

Я опять попросила у Океан разрешения повидать Акинли.

Я просто хочу посмотреть на него. Ничего больше.

Она заявила, что в моем состоянии лучше не надо, ведь я все еще тоскую. Встреча лишь всколыхнет воспоминания.

Я все равно постоянно думаю о нем.

Нет, нельзя.

Пожалуйста! Я уже умоляла ее.

Нет.

Я очень прошу. Всего лишь пять минут!

Нет.

После этого я долго не разговаривала с Ней, настолько меня расстроил отказ. Я не могла придумать, как попасть в Порт-Клайд самостоятельно, иначе давно бы попыталась, хотя понимала, что таким образом нарушу запрет.

Прошел декабрь.

На праздники мы остались в Париже. Мы с Миакой уже отмечали там Рождество в первые годы знакомства, и Миака, с ее безошибочным чутьем художницы, так описывала свои впечатления, что Элизабет отказалась уезжать из города до Нового года. Париж всегда славился своими огнями, но под Рождество сиял еще ярче. Хотя в моем сердце тьма только сгущалась.

Сколько рождественских праздников я ни отмечала, но каждый раз в них ощущалось особое волшебство. Словно, если очень захотеть, желание исполнится. В Рождество мы с детским восторгом верили, что все изменится к лучшему. Но сколько бы желаний я ни загадывала в этом году, мне не вернуться в Порт-Клайд к Акинли. Чудеса мне не помогут.

В предыдущей жизни Миака не исповедовала христианство. Так что она просто за компанию наслаждалась праздником и сопутствующими покупками. Элизабет как-то сказала мне, что верит в существование высших сил, но не в том виде, в каком представляет их церковь.

– Бог есть, – рассеянно заметила я, когда сестры заговорили о духовном.

– Правда? – отрезала Элизабет. Вопрос прозвучал не грубо, скорее удивленно. – Откуда ты знаешь?

– Она мне сказала.

– Кто? – спросила Миака.

– Океан. Он есть. Управляет волнами и штормами. Океан надо иметь достаточно сил, чтобы удержать их в себе. Если бы Она могла сама подвести шторм к кораблю, в сиренах не было бы нужды. Она самое могущественное существо в мире, о котором нам известно, и все же Ей приходится подчиняться. Так что Бог определенно есть.

Какое-то время сестры молча смотрели на меня. Скорее всего, потому, что услышали самую длинную мою речь за последние месяцы. Я упивалась своими словами, поскольку устала подчиняться Ей и докладывать о своих поступках. Самое большое утешение доставляла мысль, что есть кто-то, способный сокрушить Ее в один момент.

И все же, даже под эгидой Отца, Сына и Святого Духа, месяц прошел впустую. Вера никак не вязалась с всеобщим празднованием. Повсюду я видела сцены поклонения волхвов и звенящие колокольчики Санты. Они ничего не значили. Не несли ни надежды, ни доброй воли, ни покоя. От всего сердца я надеялась, что Акинли в этом году получит все, о чем попросит.

Прошел январь.

Начался новый год, такой же, как все остальные. Осталось восемнадцать лет. Всего восемнадцать лет тоски по улыбке Акинли. Желания оказаться в его объятиях. Состариться вместе. Всего восемнадцать.

Мы жили во Франции. Часто пили, просто так. Я заметила, что Миаке с Элизабет нравилось разыгрывать из себя подвыпивших. Смеяться и петь непристойные песни они не могли, но зато, пошатываясь, танцевали вдвоем или с каким-нибудь случайным гостем. На вечеринке высокой моды, куда нас занесло на Новый год, они поцеловались. Им нравилось шокировать окружающих, они находили в этом особое удовольствие. Элизабет меня не удивляла – она постоянно искала острых ощущений, но то, что она сумела заразить Миаку… Мы все бегали голышом, веселились, угоняя ту машину, но Миака с каждым годом становилась все безрассуднее.

Я помнила, какой маленькой она выглядела на пляже в ночь нашего знакомства. Как обнимала меня и называла своим другом. И как мы плакали вдвоем после крушения корабля и ухода Мэрилин.

Сейчас Миака отвыкла плакать. Она стала смелой и интересной.

Не знаю, насколько служба Океан помогла мне. Характер Эйслинг только испортился, а Элизабет вряд ли могло что-то изменить. Но Миаке повезло больше всех. В предыдущей жизни она была угнетенной. Благодаря Океан Миаке не придется проживать предназначенную ей судьбу. Я радовалась, что сестру ждет новая жизнь, где она сможет добиться больших успехов.

Со временем мое плохое настроение начало надоедать Миаке и Элизабет. Порой, когда я входила в комнату, они резко замолкали. Я понимала, что они перемывают мне косточки и жалуются друг другу на мое общество или подшучивают надо мной за слабость. Я не удивлялась и не расстраивалась. Никто не в состоянии раскритиковать меня так, как я сама.

Я снова попросила разрешения увидеть Акинли и получила отказ.

Ну пожалуйста. Я не буду делать ничего плохого. Просто посмотрю, как у него дела. Меня изводит неизвестность.

Океан посоветовала набраться терпения. Глупо ожидать, что за несколько месяцев его жизнь кардинально изменится.

Почему нет? Моя изменилась за несколько дней! Я даже могу их перечислить. Ты присутствовала во многих из них. Самых драматичных.

Океан уверяла, что я устраиваю драмы. Мне нужно взять себя в руки. Она больше не может выносить мою хандру и скучает по прежней подруге. Раньше меня переполняли вопросы и тяга к жизни, а сейчас пустота.

Я бы не страдала от пустоты, если бы могла повидать Акинли. Больше я ни о чем не прошу! Пожалуйста, разреши мне хотя бы высунуть голову из воды, глянуть на его лицо, и Ты тут же меня спрячешь. Десять секунд!

Нет. Если я постараюсь и приведу себя в порядок, через несколько лет Она с радостью разрешит мне навестить Акинли.

Несколько лет?!

Черт возьми!

Прошел февраль.

Девочки еще не устали от Парижа, но меня мутило. Огни и звуки действовали на нервы. Сестры пристально за мной наблюдали, настолько их тревожила моя отстраненность. Я долго ломала голову и наконец предложила съездить куда-нибудь на День святого Валентина.

Я думала только о любви, но, окажись мы в окружении шоколадных сердец и букетов роз, я бы не выдержала. Поэтому я сказала девочкам, что они мои валентинки и мы должны куда-нибудь вырваться. Они сочли идею очень милой. Давно я не говорила таких приятных слов.

К тому времени мы успели побывать практически везде, но я знала, что сестрам понравится что-нибудь необычное. После стольких лет трудно найти новые способы отвлечься. Так что мы решили посетить все континенты и отправились в Антарктиду. Пустая и безжизненная, она была по-своему красива. Я не могла по достоинству оценить ее, но все же отметила уникальное очарование.