Глен Кук - Черный отряд. Тени сгущаются

— Хм. Длинный путь. Насколько длинный, как по-твоему?

— Сейчас прикинем. Двести двадцать четыре мили до Тряски. Еще добрых двести до Иглы. А от Иглы до Ключа вроде сто восемьдесят миль. Или двести восемьдесят, я не помню. Перекрестная дорога будет в сотне миль от Ключа, и сколько-то еще нужно проехать до Трубы. Понятия не имею сколько. По крайней мере еще сто миль, а то и двести. Или триста. Я как-то видал карту, мне парень один показывал. Этот полуостров выпирает в море, как палец.

Молчун присоединился к нам, достал листок бумажки и ручку со стальным кончиком. Он заставил хозяина гостиницы повторить все сначала, набрасывая схемку и исправляя ее до тех пор, пока толстяк не сказал, что она похожа на виденную им карту. Молчун накарябал в столбик несколько цифр и подсчитал приблизительное расстояние от Медополя. Оказалось девятьсот с лишком миль. Зачеркнув последнюю цифру. Молчун приписал рядом «дни» и знак плюс.

— Как минимум четыре месяца пути, — кивнул я. — Даже дольше, если они будут останавливаться на отдых во всех этих городах.

Молчун провел прямую линию от Медополя до кончика Салатного полуострова и написал: «прибл. 600 миль, со скор. 6 узлов = 100 ч.».

— Да, — сказал я. — Да. Вот почему корабль все еще на приколе. Он ждет, пока Ворон доберется до полуострова. Нужно будет завтра же расспросить экипаж. Спасибо, хозяин. — Я подтолкнул к нему монету. — У вас в округе ничего странного не происходило в последнее время?

— До сегодняшнего дня — нет, — нерешительно улыбнулся толстяк.

— Нет, ты не понял. Я имею в виду — может, кто-то из соседей пропал без вести или что-нибудь в этом роде.

Он покачал головой:

— He-а. Разве что Кротовой Шкуры давно не видно. Но в этом ничего странного нет.

— Кротовой Шкуры?

— Он охотник. Промышляет в лесах к востоку отсюда. В основном добывает меха и шкуры, но порой приносит мне дичинку, когда ему нужна соль или другие товары. Правда, заходит он нерегулярно, однако на сей раз что-то слишком припозднился. Обычно осенью он делает у меня запасы на зиму. Я даже сначала принял за него вашего друга, когда тот вошел в гостиницу.

— Друга? Какого друга?

— Ну, того, за которым вы гонитесь. Который умыкнул дочку у вашего Молчуна.

Мы с Молчуном переглянулись.

— Больше ты Кротовую Шкуру, похоже, не увидишь, — сказал я толстяку. — Я думаю, он погиб.

— С чего вы взяли?

Я вкратце рассказал ему, как Ворон инсценировал свою смерть, оставив в лесу труп, который запросто можно принять за него самого.

— Какая подлость, а? Ай, какая подлость! Надеюсь, вы его поймаете. — Хозяин прищурил свои хитрые глазки. — А вы, ребята, случайно не из тех будете, что прибыли из Арчи? Все проезжие только и говорят… — Поймав на себе свирепый взгляд Молчуна, хозяин осекся на полуслове.

— Я, пожалуй, сосну немного, — сказал я. — Если никто из моих людей не встанет раньше, разбуди меня на заре.

— Да, сударь! — откликнулся хозяин гостиницы. — А я уж вам такой прекрасный завтрак приготовлю, сударь!

Завтрак и правда был превосходный. Я дал хозяину на чай еще одну монету. Он, должно быть, решил, что я свихнулся.

Мы проехали полмили, когда Одноглазый вдруг остановил отряд.

— Ты собираешься просто так их оставить? — спросил он у меня.

— Кого их?

— Тех людей. Первый же Взятый, кому придет в голову проехать по этой дороге, узнает о нас во всех подробностях.

У меня екнуло сердце. Я понял, на что он намекает. Я сам уже думал об этом. Но не сумел отдать приказ.

— Нет смысла, — сказал я. — Мы так и так отчалим из города на виду у всего Медополя.

— Но весь Медополь не будет знать, куда мы направляемся. Мне такие дела тоже не по нутру, Костоправ. И все-таки мы должны замести за собой следы. Ворон этого не сделал — и, пожалуйста, мы идем за ним по пятам!

— Да. Ты прав.

Я глянул на Азу и Шеда. Они подавленно молчали. Аза наверняка считал себя следующим.

— Мы не можем взять их с собой, Костоправ.

— Знаю.

Одноглазый повернулся и поскакал назад. Один. Даже Масло, у которого совести кот наплакал, не составил ему компанию.

— Что он собирается делать? — спросил Аза.

— Заколдует их, чтобы они все забыли, — соврал я. — Поехали. Он нас догонит.

Шед то и дело поглядывал на меня — с таким выражением он, должно быть, смотрел на Ворона, когда узнал, что тот промышляет трупным бизнесом. Но не говорил ни слова.

Одноглазый догнал нас через час — и разразился хохотом.

— Их уже и след простыл! Слиняли все до единого, со всем скотом и собаками. В лес. Чертовы крестьяне! — Он снова залился смехом, почти истерическим. По-моему, он испытывал облегчение.

— Осталось два дня, даже меньше, — сказал я. — Давайте-ка поднажмем. Чем больше у нас будет форы, когда мы отчалим, тем лучше.

Окрестностей Медополя мы достигли через пять часов — не так быстро, как мне хотелось. Углубившись в город, мы невольно сбавили шаг. По-моему, каждый из нас почуял что-то неладное. В конце концов я остановился.

— Шиш, ты с Азой разведаешь, что слышно в окрестностях. Мы подождем вас у фонтана.

Детей на улицах не было. Взрослые казались какими-то пришибленными. Случайные прохожие обходили нас за квартал.

Шиш, вопреки своему обыкновению, вернулся буквально через две минуты.

— Беда, Костоправ! Сегодня утром здесь объявились Взятые. На побережье была большая заруба.

Я глянул в сторону моря. Там подымался призрачный дымок, словно над пожарищем. Небо на западе, куда дул ветер, было грязно-серое.

Аза вернулся минутой позже с теми же известиями и небольшой добавкой:

— У них завязалось серьезное сражение с принцем. Говорят, до сих пор не кончилось.

— Ну, долго оно не продлится, — сказал Одноглазый.

— Не скажи, — задумчиво проговорил я. — Даже Госпожа не в силах поспеть сразу всюду. Но как, черт их дери, они добрались сюда с такой скоростью? Ковров-то у них не осталось!

— По суше, — сказал Шед.

— По суше? Но…

— Этот путь короче, чем по морю. Дорога идет напрямик. Если скакать день и ночь, можно обернуться за двое суток. В моем детстве даже состязания такие проводились. Но нынешний герцог, когда пришел к власти, их отменил.

— Ладно, это уже неважно. Итак, что теперь?

— Нужно выяснить, что произошло, — сказал Одноглазый. И пробормотал себе под нос: — Если этот дурак Гоблин дал себя прикончить, я ему шею сверну.

— Правильно. Но как выяснить? Взятые нас знают.

— Давайте я схожу, — вызвался Шед.

Более суровых взглядов, чем те, которыми мы пронзили Каштана Шеда, вы себе и представить не сможете. Он дрогнул на мгновение, но добавил:

— Я им в руки не дамся. Да и с какой стати им меня ловить? Они меня не знают.

— Ладно, — сказал я. — Иди.